Хроники Амбера. Книги Мерлина (авторский сборник) - Желязны Роджер Джозеф. Страница 106

— Я не понимаю, — сказал я. — Почему вообще возникла необходимость в такой экспедиции?

Она отпила воды.

— Внезапный политический переворот, — пояснила она. — Какой-то генерал захватил власть в отсутствие королевы и кронпринца. Генерала недавно убили, и Рэндом сумел добиться согласия на возведение на трон собственного кандидата — пожилого аристократа.

— Как он это сделал?

— Все, заинтересованные в этом деле, ещё больше заинтересованы в допуске Кашеры в Золотой Круг привилегированного торгового статуса.

— Значит, Рэндом купил их ради удовольствия видеть правителем своего человека? — заметил я. — Разве договор о принятии в Золотой Круг не даёт нам обычно права передвигаться с войсками через территорию королевства — клиента с минимальными предварительными переговорами?

— Да.

Я вдруг вспомнил того молодцеватого эмиссара Короны, встреченного мною в «Окровавленном Билле», который расплатился за пиво не кашерской валютой. Я понял, что не хочу удостовериться, насколько близок тот случай по времени к убийству, сделавшему возможной эту недавнюю договорённость. Куда сильнее на меня подействовала вырисовывающаяся теперь картина; похоже, Рэндом только что преградил Ясре и Люку путь к возвращению узурпированного у них трона, который, если быть справедливым, Ясра сама узурпировала много лет назад. После смены многочисленных владельцев трона, узурпация его стала для меня немного туманной. Но если поступок Рэндома ничем не превосходил по этичности тех, кто правил раньше, то, безусловно, ничем не уступал им. Однако теперь дело выглядело так, что любая попытка Люка вновь овладеть троном матери, похоже, встретит отпор со стороны монарха, заключившего оборонительный союз с Эмбером. Я вдруг понял, что можно держать пари о договорённости в случае внутренних смут о помощи Эмбера, равно как и в случае защиты от внешних агрессоров.

Интересно. Похоже, Рэндом пошёл на страшные хлопоты, чтобы изолировать Люка от опорной базы и любого подобия законности, как главу государства. Я полагал, что следующим шагом может быть объявление его вне закона, как самозванца и опасного революционера и предложение награды за его голову. Не слишком ли остро реагировал Рэндом? Люк казался теперь совсем не таким опасным, особенно если учесть, что его мать у нас в плену. С другой стороны, я на самом деле не знал, как далеко хочет зайти Рэндом. Хотел ли он просто перекрыть Люку кислород или всерьёз затеял достать его? Последняя возможность беспокоила меня больше, так как Люк в данный момент, кажется, исправлялся, и, возможно, мучительно пересматривал свою позицию. Я не хотел, чтобы его отбросили из-за того, что Рэндом где-то перегнул палку.

Поэтому я сказал Виале:

— Полагаю, это вплотную относится к Люку.

Она с минуту помолчала, а потом ответила:

— Его, кажется, заботит не Люк, а Далт.

И мысленно я пожал плечами. На взгляд Рэндома это было вроде одно и то же, поскольку он видел в Далте военную силу, к которой Люк прибегал для возвращения трона. Поэтому я произнёс «а…» и продолжал есть.

Помимо этого ничего нового не произошло, и не было больше возможностей прояснить ход мыслей Рэндома, поэтому мы принялись болтать о всяких пустяках, пока я вновь обдумывал свою позицию. Она все ещё сводилась к ощущению необходимости срочно действовать, и неуверенности, как именно. Курс мой определился несколько неожиданным образом где-то за десертом.

В гостиную вошёл придворный по имени Рендел — высокий, худощавый, темноволосый и не скупящийся на улыбки. Я сообразил, что что-то случилось, так как он не улыбался и вошёл быстрее обычного. Он окинул взглядом всех присутствующих, остановил его на Виале, быстро подошёл и прочистил горло.

— Ваше Величество… — начал он.

Виала слегка повернула голову в его направлении.

— Да, Рендел, — произнесла она. — В чем дело?

— Только что прибыла делегация из Бегмы, — ответил он, — и мне не объяснили, каким будет характер приёма.

— О, господи! — отложила вилку Виала. — Она же должна была прибыть не раньше послезавтра, когда вернётся Рэндом. Жаловаться-то они хотят именно ему. Что вы решили сделать?

— Рассадил их пока в Жёлтой гостиной, — ответил он, — и сказал, что пойду доложить об их прибытии.

Она кивнула.

— Сколько их там?

— Премьер-министр Оркуз, — перечислял он, — его секретарша Найда, приходящаяся также ему дочерью. И другая дочь, Корал. С ними также четверо слуг — двое мужчин и две женщины.

— Ступайте, прикажите слугам надеть парадное обмундирование и позаботьтесь, чтобы им приготовили подобающие покои, — приказала она. — И уведомите кухню. Возможно, они не обедали.

— Хорошо, Ваше Величество.

Он попятился к дверям.

— …А потом явитесь ко мне в Жёлтую гостиную и доложите о сделанном,

— продолжала она, — и тогда я вам дам дополнительные указания.

— Считайте, что это уже сделано, — ответил он и поспешил удалиться.

— Мерлин, Льювилла, — Виала поднялась. — Пойдёмте, помогите мне развлечь их, пока все готовят.

Я проглотил последний кусочек десерта и встал. Я не испытывал горячего желания болтать с дипломатом и его свитой, но оказался под рукой, и это было одной из тех обязанностей, которые иногда случаются в нашей жизни.

— Э… А для чего, собственно, она здесь? — спросил я.

— Какой-то протест по поводу того, что мы делали в Кашере, — ответила она. — Они никогда не поддерживали с Кашерой особенно дружеских отношений и я теперь не знаю, для чего они здесь — то ли протестовать против возможного допуска Кашеры в Золотой Круг, то ли их расстроило наше вмешательство во внутренние дела Кашеры. Возможно, они опасаются потерять рынок сбыта, когда такой близкий сосед вдруг станет пользоваться тем же предпочтительным статусом в торговле, что и они. Или, возможно, у них другие планы по поводу трона Кашеры и мы только перебежали им дорогу. А может, и то, и другое. Что бы там ни было… Мы не сможем сказать им ничего такого, что сами не знаем.

— Я просто хотел узнать, каких тем надо избегать, — сказал я.

— Всего вышеназванного, — ответила она.

— Я сама думала о том же, — сказала Льювилла. — Однако, я также подумала, нет ли у них каких-нибудь полезных сведений о Далте. Их агенты должны пристально следить за всем, происходящим в Кашере.

— Не заводи речь об этом, — посоветовала Виала, направляясь к двери,

— если они и сболтнут ненароком или захотят что-то выдать, то тем лучше для нас. Поймай их на этом. Но не показывай, что тебе хотелось бы знать.

— Хорошо, что появился, Мерлин. В такие моменты всегда полезно иметь лишнее улыбающееся лицо.

— А почему я при этом не чувствую особого веселья? — сказал я.

Мы проследовали в комнату, где поджидали премьер-министр и его дочери. Их слуги уже отправились перекусить на кухню. А официальные лица все ещё оставались голодными, и это говорит в пользу протокола, тем более, что он, кажется, требовал некоторого ожидания перед тем, как подадут еду. Оркуз был среднего роста и коренастый, с чёрными, со вкусом причёсанными волосами, морщины на его широком лице, кажется, указывали, что он куда хитрее, и чаще хмурится, чем улыбается, чему он предавался большую часть дня. Лицо Найды представляло более красивый вариант его лица, и хотя у неё проявлялась склонность к дородности, она твёрдо удерживалась на привлекательном уровне. К тому же она часто улыбалась и обладала привлекательными зубками. С другой стороны, Корал была выше и отца, и сестры, стройнее, с рыжеватыми волосами. Когда она улыбалась, её улыбка казалась менее официальной. В ней также было что-то смутно знакомое. Я гадал, не встречал ли её на каком-нибудь скучном приёме несколько лет назад. Однако, будь это так, я уже вспомнил бы.

После того, как нас представили и разлили вино, Оркуз сделал короткое замечание Виалы о «недавних неприятных новостях» относительно Кашеры. Мы с Льювиллой быстро встали по бокам Виалы, чтобы оказать моральную поддержку, но она ответила только, что такие вопросы нужно обсуждать только по возвращении Рэндома. И что в данный момент она всего лишь хотела бы позаботиться об их достойном приёме. Он с этим полностью согласился, даже слегка улыбнулся. У меня сложилось впечатление, что он просто хотел сразу зафиксировать цель своего визита. Льювилла быстро свернула разговор на его путешествие, и он любезно позволил сменить тему. Политики чутко реагируют на все.