Охотники за охотниками. Хроника боевых действий подводных лодок Германии во Второй мировой войне - Бреннеке Йохан. Страница 19

В Бремене завершалось строительство «U-67». Лейтенант Бляйхродт был назначен её командиром, Пфеффер – старпомом, Троер – помощником, Вибе – механиком. Штурман Матизен, старшина-рулевой Ферстер (из резерва ВМФ), боцман Клокке, старшины электромеханической боевой части Фольмари и Кох, ещё двенадцать старшин и двадцать шесть матросов составляли остальную команду.

22 января 1941 года «U-67» была принята в строй. Следующие месяцы прошли в Балтике, где и лодка и команда проходили строжайшую проверку и подготовку к встрече с противником.

И только в августе «U-67» под командованием уже лейтенанта МюллераШтекхайма наконец присоединилась к флотилии в Лорьяне, на западном берегу Франции.

14 сентября, то есть спустя девять месяцев после вступления в строй, «U-67» совершила первый боевой выход.

18 сентября «U-67» находилась в районе Лиссабона, когда получила по радио сигнал. «U-107» (командир капитан-лейтенант Хесслер, зять Деница) сообщил в 8.00, что курсом на север идёт небольшой конвой и его охраняют четыре эсминца. Поскольку ночь была очень ясная, Хесслер не решался атаковать.

В 10.00 из штаба подводного флота пришёл приказ:

В 20.40: «Следовать за конвоем Хесслера».

Вибе, командир электромеханической боевой части, записал в своём дневнике:

Мы вышли в море. Командир объяснил команде ситуацию. Наконец-то – впервые за девять месяцев после зачисления в строй.

Наша позиция – на широте Танжера, 24° западной долготы.

22 сентября, 4.00. «U-107» сообщила о четырёх промахах, а полчаса спустя доложила о том, что у неё вышел из строя насос системы охлаждения.

11. 00. «U-107» доложила, что поломка исправлена.

17. 00. Капитан-лейтенант Мертен сообщил о первом успехе: «За ночь потопил два транспорта – 15 000 тонн. Одно судно, 6 000 тонн, торпедировано».

Тем временем «U-103»сообщила о выходе на конвой, который должна была атаковать вместе с «U-68».

19. 20. Проверочное погружение. Позиция к западу от Агадира.

23 сентября. 3.00. «U-107» сообщила: «Потопил транспорт 7 000 тонн. Два других суммарно 11 000 тонн вероятно потопил. Судно 6 000 тонн торпедировал. Вижу четыре судна и эскорт. Идут курсом на запад».

«U-68» сообщила: «Пять взрывов торпед. Здесь только три эсминца. Один эсминец атакован – промах».

9. 30. Вижу конвой. Иду за ним.

18. 20. Радиосигнал от «U-67» в штаб-квартиру подводного флота:

«Конвой состоит из трёх или четырёх судов». Позже мы узнали, что их там больше. Курс 045 градусов, ход 7,5 узла.

21. 00. «U-107» сообщила, что снова в контакте с конвоем.

Вечером мы вышли на боевую позицию. Всё работало нормально, мы были готовы ко всему. Мы сидели в центральном посту со старшиной и ещё двумя ребятами, играли в карты. Хотя в глубине души мы очень волновались, но со стороны, глядя на нас, мирно поигрывающих в карты, никто не сказал бы, что предстоит опасное дело. Мы и потом прибегали к такому приёму. А какое это было облегчение для окружающих! Впрочем, и для игроков тоже.

Позиция Пальма [15], 23,5° западной долготы.

Нашу игру прервал резкий звук и шипение в насосной системе главного балласта. Надо же было случиться такому за двадцать минут до атаки!

00. 10. Несколькими минутами позже мне пришлось доложить командиру, что обнаружились другие небольшие дефекты и что лодка не вполне готова к погружению.

00. 28. Атака. Тремя торпедами. Одна попала, потопили 7-тысячник. Это была несложная атака, хотя эсминцы выпустили три десятка осветительных снарядов.

04. 42. Радиограмма в штаб-квартиру: «Потоплен транспорт, 7 000 тонн».

09. 00. Сообщение с «U-107»: «Потопил танкер 13 000 тонн; один транспорт 6.000 тонн и один 5 000 тонн вероятно потоплены. Отогнаны от конвоя двумя эсминцами. Все что осталось от конвоя, это один небольшой пароход, четыре эсминца и ещё три корабля охранения».

Здесь запись механика «U-67» заканчивается.

Конвой был разъединён, разбит на группы и уничтожен. Во время атак, продолжавшихся весь день, ночами, освещёнными прозрачным голубым светом осветительных снарядов и ярким пламенем пожаров, пять судов общим водоизмещением в 42 000 тонн были потоплены. Ещё шесть судов водоизмещением 36 000 тонн были торпедированы и, по всей вероятности, затонули. Одно судно осталось, эскортируемое семью кораблями охранения.

24 сентября пришла радиограмма от Деница:

Недели, прошедшие после атаки на «конвой Хесслера», дают очень хорошую иллюстрацию взаимодействию между штабом подводного флота и отдельными лодками.

Дениц приказал «U-68» (Мертен) и «U-111» (Кляйншмидт) встретиться на секретном рандеву [16] в заливе острова Санту-Антан, самого северного из Островов Зелёного Мыса. Кляйншмидт должен был передать там Мертену оставшиеся у него торпеды, с тем чтобы «U-68» могла продолжать операции в Южной Атлантике, а сам возвращаться на базу.

Лодка Мертена, которая расстреляла все свои торпеды во время атаки на конвой, первой из двух лодок направилась к указанному острову.

Солнце садилось, когда «U-68» медленно и осторожно подбиралась к секретному рандеву. Согласно международным справочникам, остров был необитаемым. [17] Но как только Мертен вошёл в залив, Лауцернис, его новый старпом, молча указал на берег. Рядом с одинокой высохшей пальмой стояло несколько деревянных домишек, а возле них сидели и бродили люди в коричневом. Подойдя поближе, Мертен увидел, что некоторые из них – в какойто форме. Вскоре быстро стемнело.

На берегу замигали костры, и это подтверждало предположение, что в домиках расквартировано местное военное подразделения.

Мертен хотел бы знать, нет ли на берегу радиостанции. Или связи по подводному кабелю.

Есть или нет, а рандеву должно состояться. Когда подошла вторая лодка, «U111», Кляйншмидт стал торопить Мертена закончить дело как можно скорее.

– Я нутром чувствую, тут что-то не так, – сказал Кляйншмидт, указывая в сторону берега.

– Брось ты, что они могут нам сделать? У них ничего нет! – пытался Мертен развеять опасения Кляйншмидта, хотя сам признавался себе, что отнюдь не испытывает радости от соседства с теми людьми.

И всё равно надо было находиться где-то поблизости, потому что должна была подойти ещё и «U-67», у которой на борту заболел дизелист, и его должен был осмотреть врач с «U-68», а если нужно, то больного следовало передать на борт «U-111», направлявшейся в базу. Тем не менее Мертен тоже думал, что чем быстрее они закончат работу, тем будет лучше.

При свете переноски быстро завершили перегрузку торпед. Вскоре после полуночи «U-111» снялась с якоря.

– Ну вот, Кляйншмидт, а ты боялся! – посмеялся Мертен.

Но несмотря на сказанное, он тоже чувствовал, что надо побыстрее закругляться и уходить. Может быть, он тоже «нутром чувствовал» недоброе?

Он отдал приказание поднять якорь и малым ходом уходить из бухты.

С аварийным фонарём боцман Коковски на ходу осмотрел верхнюю палубу, убедился, что там всё в порядке. Он носил такую ярко-рыжую бороду, что она разве что не затмевала фонарь. Картина была таинственной и жутковатой и отнюдь не вязалась с мирным тропическим окружением.

– Все нормально, – констатировал Коковски и в подтверждение этого вырубил свет.

И в этот момент на том месте, где несколько минут назад стояли на якоре «U68» и «U-111» раздался взрыв, словно подземный, и гигантский столб воды взметнулся вверх. Через мгновение прогремел второй взрыв.

Что это было – мины или торпеды, выпущенные с большой дистанции подводной лодкой, которая следила за ними? Об этом Мертен не имел представления.