Арена мрака - Пьюзо Марио. Страница 26

Гордон уронил голову. Вольф ласково спросил:

– Черт побери, разве ты этого не хотел, а, Гордон?

Гордон поднял взгляд и, улыбаясь, ответил:

– Да, пожалуй. Спасибо, Вольф. – И вышел из кабинета.

Эдди тихо сказал Вольфу:

– Что, из Штатов пришел ответ на запрос службы безопасности?

– Ну да, – ответил Вольф.

Эдди Кэссин стал разбирать бумаги на своем столе. За окнами управления гражданского персонала сгущались сумерки. Эдди раскрыл свой портфель и сунул туда две бутылки джина, жестянку грейпфрутового сока и несколько плиток шоколада, которые он достал из ящика стола.

Вольф сказал:

– Слушай, отдай лучше мне свои сигареты и выпивку, Эдди. Так ты хоть накопишь бабки, вместо того чтобы надираться каждый вечер.

Эдди взял портфель под мышку и направился к двери.

– Я же живое существо, – сказал он. – Ну, мусорщики, желаю вам удачи. А я пойду дрессировать свою гориллу.

За ужином Вольф сказал Моске:

– Знаешь, я, наверное, первый стал пасти этого Гордона. Как-то я подвозил его в город, и вот на полпути он попросил меня остановиться. Он вылез из джипа и пошел обратно по шоссе. Он подобрал какой-то кусок металла, на который я чуть было не напоролся, забросил его в кусты и сказал мне с этой своей сладенькой улыбочкой: «Ну вот, одной проколотой шиной будет меньше». Это он хорошо сделал, да? Он вообще хороший парень.

Но с этим Гордоном хлопот не оберешься. Слишком много в нем выпендрежа. Так что, когда мой босс сказал мне, чтобы я за ним приглядывал, потому что он когда-то состоял в компартии, я ничуть не удивился. Они таких олухов и заманивают.

Вот дурашка!

Моска закурил сигару и отпил кофе.

– Но он малый не трус!

Вольф торопливо поедал свой шницель.

– Ты не правильно рассуждаешь. Пораскинь мозгами. Сколько к нам приходит немцев, которые хотят служить у нас? Они готовы воевать с русскими. Сколько уже было слухов, что русские оккупировали английский и американский сектора? Я же читаю секретные рапорты. Теперь уже недолго осталось. Самое большое через два года все опять начнется по новой. И ребята вроде Гордона возьмутся за топоры. Здесь! – И он рубанул себя ребром ладони по горлу. – А я возвращаюсь в Штаты. Не хочется мне тянуть лямку в сибирском лагере для военнопленных.

Моска медленно произнес:

– Надеюсь, и мне удастся отсюда выбраться до всех событий.

Вольф вытер губы и откинулся назад. Официант наливал ему кофе.

– Не беспокойся, – сказал он. – У меня есть сведения, что скоро отменят запрет на браки с немками, и мы из этих фройляйн сделаем порядочных дам. Там, за океаном, преподобные отцы просто как с цепи сорвались. Не хотят, чтобы мы тут трахали дам без брачного свидетельства.

Они вышли из армейской столовой и направились к джипу Вольфа. Выехав за забор из колючей проволоки, огораживающий территорию военно-воздушной базы, они свернули на дорогу и поехали в противоположную от города сторону, На окраину Нойштадта. Ехать было недалеко. И Вольф скоро притормозил у одиноко стоящего домика, очень узкого, словно сплошь состоящего из вытянувшихся друг за дружкой маленьких комнат.

Рядом с домом стояли три джипа, несколько немецких «Опелей». К железным перилам, вмурованным в каменные ступеньки, было привязано несколько велосипедов.

Вольф позвонил, и, когда дверь распахнулась, Моска от удивления отступил на шаг: перед ним стоял высоченный немец.

– Нас ждет фрау Флаферн, – сказал Вольф.

Великан пропустил их внутрь.

Комната была полна народу. Два американских солдата сидели рядом, между ними на полу стоял набитый зеленый портфель. Еще тут были три офицера, каждый прижимал к себе кожаный портфель. Были тут и пять немцев с пустыми чемоданчиками из черной кожи. Все они терпеливо ждали своей очереди, немцы и американцы. Тут не было ни победителей, ни побежденных.

Великан провожал одного за другим в соседнюю комнату и то и дело ходил к входной двери, чтобы впустить новых посетителей: солдат, офицеров и немцев. Среди них Моска узнал нескольких работников базы: командиров, сержанта из управления снабжения, офицера из армейского магазина. Поприветствовав всех присутствующих, входящие делали вид, что ни с кем не знакомы.

Окна были плотно зашторены, но с улицы все время доносилось урчание моторов подъезжающих и уезжающих автомобилей. Те, кого великан провожал в соседнюю комнату, больше не появлялись. В доме была задняя дверь, служившая выходом.

Подошла их очередь, и великан проводил их до двери. Он попросил подождать. В комнате стояло лишь два деревянных стула и стол с пепельницей.

Когда они остались одни, Моска сказал:

– Ну и громила.

– Ее телохранитель, – объяснил Вольф, – но если купоны у нее, то он ей не поможет. Этот великан дебил. Она держит его, чтобы отпугивать посетителей вроде пьяных солдат и офицеров. Но нам – настоящим героям – этот верзила не страшен, – и он улыбнулся.

Скоро великан вернулся. Он заговорил по-немецки, причем его хрипловатый приятный голос совсем не соответствовал его исполинским размерам:

– Вы бы не посмотрели то, что я сам хочу вам предложить? – И достал большое золотое кольцо с крупным бриллиантом и подал его Моске со словами:

– Только десять блоков.

Моска передал кольцо Вольфу и сказал:

– Похоже, неплохой товар. И цена подходящая. Один карат по меньшей мере. [9]

Вольф вернул кольцо и усмехнулся.

– Это просто ничего не стоящая побрякушка, – сказал он. – Смотри, у камня плоская задница. Я же говорил, что он дебил, – и бросил кольцо великану, который неловко дернулся за ним, выставив ладонь, но не поймал и вынужден был скрючиться, чтобы поднять кольцо с пола.

Потом он еще раз подал кольцо Моске:

– Десять блоков, хорошая сделка. Только не говорите старой фрау! – И точно ребенок приложил огромный палец к губам.

Моска попытался было всучить ему кольцо обратно, но великан ни в какую не соглашался его брать.

– Десять блоков. Твое – за десять блоков, – повторял он, и Моска положил кольцо на стол.

И лишь тогда великан с великой печалью взял его и сунул себе в карман.

Потом он знаком позвал их за собой и подвел к двери в соседнюю комнату. Он пропустил их в дверь – сначала Моску, потом Вольфа. Но, когда Вольф проходил мимо него, он с силой толкнул противного американца, так что тот вылетел на середину комнаты. Великан закрыл дверь и встал как вкопанный.

Маленькая полненькая седовласая женщина сидела в большом мягком кресле за столом, где лежал раскрытый гроссбух. У стены громоздились товары из армейского магазина: сотни блоков сигарет, желтые коробки с шоколадом, коробки туалетного мыла и всякая всячина в ярких упаковках.

Небольшого роста немец аккуратно раскладывал коробки и упаковки в стопки. Из оттопыренных карманов его черного кургузого пиджака торчали скомканные немецкие марки, и, когда он обернулся, чтобы взглянуть на вошедших, одна пачка выпала на пол.

Женщина заговорила по-английски:

– Я прошу прощения. Иногда Йоханну не нравится кто-то из посетителей, и он позволяет себе подобные вещи. С ним ничего нельзя поделать.

Вольф явно не ожидал такого приема и некоторое время стоял в полном недоумении. Но вот его тяжелое мертвенно-белое лицо стало медленно наливаться краской. Высокомерный тон хозяйки дома разозлил его куда больше, чем грубость Йоханна. Он заметил улыбку на губах Моски, который отступил к стене и занял удобную позицию: в случае чего он мог бы держать на прицеле всех находящихся в комнате. Вольф тряхнул головой, повернулся к старушке и увидел, что в ее хитрых глазках заиграли иронические искорки.

– Это ерунда, – сказал Вольф смиренно. – Вы знаете, зачем мы пришли. Вы можете нам помочь?

Старушка смерила его взглядом и продолжала по-английски:

– Друг мой, ваш рассказ дурно пахнет. Я не знаю, где можно искать эти купоны на миллион долларов. Если бы я знала, то сначала бы хорошенько подумала, прежде чем иметь дело с вами и вашим другом. Помилуйте, вы меня обижаете!

вернуться

9

Американцы оценивают в каратах вес драгоценных камней и золота. В данном случае имеется в виду размер бриллианта.