Первый дон - Пьюзо Марио. Страница 77

Кроме того, я сказал Совету, что о заговоре ты так или иначе узнаешь, эти люди не умеют хранить секреты, а потом, используя свое тактическое превосходство, разобьешь заговорщиков, – на лице Макиавелли мелькнула довольная улыбка. – Вот я им и сказал: «Давайте предупредим его сами. Возможно, он проникнется к нам еще более теплыми чувствами».

Чезаре рассмеялся, хлопнул флорентийца по спине.

– Клянусь Богом, Макиавелли, тебе нет равных, просто нет. От твоей искренности на глаза наворачиваются слезы, а твой цинизм выше всяких похвал.

Несмотря на кажущуюся безнадежность ситуации, Чезаре действовал без промедления. Вывел верные ему войска из Урбино и Камерино, сосредоточил на севере, среди хорошо защищенных замков Романьи.

Разослал гонцов по всей Италии, чтобы найти замену кондотьерам, которые предали его. Ему требовались новые капитаны, обученные войска, орудия. Он хотел мобилизовать пехоту Вала ди Ламоне, лучших пехотинцев Италии. Жили они в окрестностях Фаэнцы, жителей которой радовало его правление. Он даже попросил Людовика прислать французские войска.

Не прошло и недели, как Макиавелли в очередной раз докладывал Совету десяти:

– Есть твердая уверенность, что король Франции поможет Борджа с людьми, а Папа снабдит деньгами. Колебания заговорщиков позволили Чезаре перехватить инициативу. Теперь он практически неуязвим, потому что все важные города и замки укомплектованы опытными солдатами и командирами.

Заговорщики пришли к тому же выводу, что и Макиавелли.

Их коалиция начала разваливаться.

Бентивольо явился к Чезаре первым, прося прощения и клянясь в нежной дружбе. Затем Орсини выразили желание наладить отношения и, при необходимости, разобраться с остальными заговорщиками. Только Гвидо Фелтра не пришел на поклон к Чезаре.

Наконец, Чезаре встретился с ними и предложил врагам прекрасные условия перемирия. Прежде всего заверил, что наказывать никого не будет. Но настоял на возвращении Урбино и Камерино, которые удерживали войска заговорщиков. Пообещал Бентивольо, что Болонья останется за ним, поскольку Папа, под давлением короля Людовика, подписал с Бентивольо договор о мире. В обмен Бентивольо согласился обеспечить армию Чезаре вооружением и лошадьми, а для следующей кампании предоставить и солдат.

Кондотьеры Орсини, Вителли, Гравина и да Фермо сохранили свои посты и продолжили командование войсками.

Следующие шесть недель в армии Чезаре царил мир.

Когда прибыли французские части, Чезаре с благодарностью отослал их назад.

Заговор канул в Лету.

В Риме Александр, без ведома Чезаре, также постарался помочь своему сыну. Он знал, что Паоло и Франко Орсини не понесут никакого наказания, пока жив кардинал Антонио Орсини, поскольку патриарх семьи позаботился бы о том, чтобы их смерть не осталась безнаказанной, а Папе очень уж не хотелось терять еще одного сына.

Вот Александр и пригласил кардинала в Ватикан, под тем предлогом, что собирается дать высокий церковный сан одному из его племянников.

Антонио Орсини принял приглашение не без опасений, пусть в ответном письме и поблагодарил Папу.

По приходу кардинала в покои Папы подали роскошный обед, с бесчисленными деликатесами, несколькими марками вина. Разговор шел очень доброжелательный.

Они обсудили текущие политические вопросы, вспомнили куртизанок, услугами которых пользовались. Вроде бы оба наслаждались беседой и посторонний никогда бы не догадался о том, что лежало на сердце каждого святого человека.

Единственное, что позволил себе кардинал, понимавший, что с Борджа надо держать ухо востро, так это отказаться от вина, из страха, что его отравят. Однако, увидев, что Папа ест с аппетитом, не отставал от него, запивая пищу холодной, прозрачной водой, в которую никто ничего не мог подсыпать.

После обеда Папа предложил кардиналу пройти с ним в кабинет, но Антонио Орсини внезапно схватился за живот, согнулся пополам и упал на пол, его глаза закатились, как у мучеников на фресках в покоях Папы.

– Я же не пил вина, – хрипло прошептал он.

– Зато съел черного моллюска, – ответил Папа.

В ту самую ночь гвардейцы вынесли тело кардинала Антонио Орсини из Ватикана и похоронили. Во время мессы на следующее утро Папа помолился за душу кардинала и со своим благословением отправил ее на небеса.

Александр послал гвардию, чтобы конфисковать имущество кардинала Орсини, включая дворец, потому что военная кампания Чезаре требовала все больше денег. Во дворце гвардейцы обнаружили живущую там седую старуху, мать кардинала, и вышвырнули ее на улицу.

– Я не могу без слуг! – в страхе закричала она, опираясь на палку.

Следом выгнали и слуг.

В тот день в Риме шел снег, дул пронизывающий ветер. Но никто не приютил старуху, опасаясь недовольства Папы.

Двумя днями позже Папа отслужил еще одну мессу, в память матери кардинала Орсини, которую нашли в дверной арке, с палкой в руке: она умерла от холода.

В декабре, по пути в Сенигалью, Чезаре остановился в Чезене, чтобы узнать, как справляется со своими обязанностями губернатор, Рамиро да Лорка. Чезаре сам назначил его, но до него дошли слухи, что жители недовольны новым правителем из-за его жестокости.

Чезаре решил провести дознание на городской площади, в присутствии горожан, чтобы да Лорка мог оправдаться, если обвинения не имели под собой оснований.

– Я слышал, ты наказываешь жителей Чезены с чрезмерной жестокостью, – начал Чезаре. – Это правда?

– Едва ли я проявляю излишнюю жестокость, ваше высочество, – ответил да Лорка. Его рыжие волосы торчали во все стороны, толстые губы презрительно кривились, голос у него был очень пронзительный, и казалось, он не говорит – кричит. – Никто не желает меня слушать, мои приказы не выполняются.

– Мне сообщили, что одного пажа по твоему приказу бросили в костер и ты ногой прижимал его к горящим поленьям, пока он не сгорел заживо.

Да Лорка замялся с ответом.

– Но, разумеется, на то была причина…

Чезаре поднялся, положил руку на рукоять меча.

– Тогда я должен ее услышать.

– Юноша был нагл… и неуклюж, – ответил да Лорка.

– Губернатор, я нахожу ваши доводы неубедительными, – сурово отчеканил он.

Чезаре также слышал, что Рамиро заигрывал с заговорщиками, но главную роль в его решении сыграло желание сохранить добрые отношения с жителями Чезены. Недовольство населения ослабляло контроль Борджа над Романьей, поэтому Чезаре не оставалось ничего другого, как примерно наказать да Лорку.

По его приказу бывшего губернатора бросили в темницу, а Чезаре послал за своим добрым другом Заппитто и назначил его губернатором Чезены, подарил кошель с золотыми дукатами и подробно проинструктировал, как надобно вести себя в новой должности.

К удивлению горожан, как только Чезаре покинул Чезену, Заппитто освободил безжалостного и жестокого Рамиро да Лорку. И хотя это решение они встретили с неудовольствием, за свои зверства да Лорка безусловно заслуживал тюрьмы, их радовало, что новому губернатору, Заппитто, не чуждо милосердие.

Но утром после Рождества Рамиро да Лорку нашли на рыночной площади, без головы, в нарядном красно-золотом плаще, привязанным к лошади.

Вот тут все согласились с тем, что освобождение из тюрьмы не пошло да Лорке на пользу.

Чезаре готовился к взятию Сенигальи, в которой правила семья делла Ровере. Он давно собирался присоединить к своим владениям этот порт на Адриатике, поэтому двинул верные ему войска к побережью, чтобы соединиться у стен города с отрядами заговорщиков. Верные кондотьеры и те, кто участвовал в заговоре, радовались тому, что вновь могут действовать заодно, поэтому все приказы Чезаре выполнялись точно и быстро.

Когда вся армия собралась под стенами Сенигальи, город незамедлительно сдался. Лишь Андреа Дориа, который командовал крепостью, заявил, что сдаст ее только Чезаре.