Последний дон - Пьюзо Марио. Страница 7

Боз шутил, что иметь такую жену – все равно что владеть «Роллс-Ройсом» и каждый вечер оставлять его на улице. Он был достаточно умен, чтобы понимать, что его жена создана для великих дел. И в то же время осознавал, что ему суждено потерять ее, расстаться с нею, как уже пришлось расстаться с многими мечтами. Он обладал бесстрашием, но продемонстрировать его мог только на войне, а как раз таковой-то и не было. Знал, что наделен обаянием и приятной внешностью, но лишен особых талантов. А скопить громадное состояние ничуть не стремился.

Он ревновал Афину к ее дарованиям, завидовал определенности ее места в этой жизни.

И тогда Боз Сканнет пошел наперекор судьбе. Стал пить, как сапожник, соблазнял жен своих коллег, начал заниматься темными махинациями в банке отца. Стал гордиться своей изворотливостью, как нередко гордятся мужчины каким-нибудь новоприобретенным ремеслом, и пользовался ею, чтобы скрывать растущую день ото дня ненависть к жене. Разве не героизм – ненавидеть такую красоту, такое совершенство, как его Афина?

Несмотря на разгульный образ жизни, Боз отличался отменным здоровьем и неустанно заботился о нем. Регулярно посещал гимнастический зал, брал уроки бокса. Ринг импонировал ему, ведь здесь можно съездить человеку кулаком прямо по физиономии, проявить изворотливость, уклонившись от удара и тут же проведя хук, и даже стоицизм, принимая удары без жалоб и стонов. Любил охоту, любил убивать мелкую дичь и крупного зверя. Любил соблазнять наивных женщин, любил схематизм мимолетных романов.

И его новоприобретенная изворотливость подсказала ему выход. Они с Афиной должны завести много детей – четырех, пятерых, шестерых… Это снова их сблизит, не позволив ей ускользнуть. Но к тому времени Афина раскусила его истинные мотивы и сказала «нет». И даже больше:

– Если хочешь детей, заведи их от тех дам, с которыми трахаешься.

Она впервые говорила с ним так грубо. Боз не удивился, что ей известно о его изменах, он ведь и не пытался скрывать их. Правду говоря, в этом тоже проявилась его изворотливость. В конечном итоге получится, что именно он бросил ее, а не она ушла от него.

Афина видела, что творится с Бозом, но была еще слишком молода и слишком много внимания уделяла собственной жизни, чтобы придавать этому серьезное значение. И только когда Боз начал обращаться с ней жестоко, двадцатилетняя Афина нашла в своем характере несгибаемость стали и нетерпимость к глупости.

Боз принялся играть с нею в игры, в которые обычно играет мужчина, если ненавидит женщину. А Афине показалось, что он просто сходит с ума.

По дороге с работы Боз всегда заезжал в химчистку, чтобы забирать чистые вещи, и при этом часто повторял:

– Милая, твое время гораздо ценнее моего. У тебя ведь, кроме диплома, еще и дополнительные занятия по музыке и актерскому мастерству.

Он полагал, что Афина не сумеет различить горький упрек, скрывающийся за его небрежным тоном.

Однажды Боз вернулся домой, неся в руках целый ворох одежды, взятой из химчистки. Афина в это время принимала ванну. Поглядев сверху вниз на ее длинные золотые волосы, белую бархатную кожу, округлые груди и ягодицы в обрамлении нежнейшей пены, Боз сдавленным голосом спросил:

– Как тебе понравится, если я сейчас брошу все эти шмотки к тебе в ванну?

Но вместо этого аккуратно развесил одежду в шкафу, помог жене выбраться из ванны и насухо вытер ее розовым полотенцем. Потом они занимались любовью. А через пару недель та же сцена повторилась. Но на сей раз ворох вещей и вправду отправился в ванну.

Однажды за обедом Боз пообещал переколотить всю посуду, но не сделал этого. А неделей позже перебил в кухне все, что только можно. Он всегда извинялся после таких происшествий и пытался заняться с ней любовью, но отныне Афина неизменно отказывала ему в близости, и они спали в разных комнатах.

Как-то раз за обедом Боз погрозил ей кулаком со словами:

– Твое лицо чересчур безупречно. Может, если я сломаю тебе нос, это сделает его более интересным, таким, как у Марлона Брандо.

Афина убежала на кухню, он погнался за ней. Перепугавшись до полусмерти, она схватилась за нож, но Боз только рассмеялся:

– А вот это единственное, что тебе не по зубам. – И действительно, он без труда отобрал у Афины нож. – Я всего лишь пошутил. Не моя вина, если у тебя нет чувства юмора.

В свои двадцать лет Афина еще могла обратиться за помощью к родителям, но не сделала этого, как не открылась и перед друзьями. Вместо этого она все тщательно обдумала, полагаясь на свой ум. Она понимала, что окончить колледж ей так и не удастся, слишком уж опасной стала обстановка в доме. Власти тоже не смогут ее защитить. Она прикинула, не пустить ли в ход свое актерское мастерство, чтобы воскресить любовь Боза, но к этому времени муж начал вызывать у Афины настолько сильное физическое отвращение, что сама мысль о его прикосновениях вызывала у нее дрожь омерзения. Так что как бы ни хотелось, ей вряд ли удалось бы разыграть такую романтическую роль.

Но чашу терпения Афины переполнил поступок Боза, направленный не на нее саму, а на их дочь Бетани, после которого она окончательно решилась уйти.

Играя с годовалой малышкой, Боз часто подбрасывал ее под потолок, в шутку делая вид, что не собирается ловить. И всякий раз в самый последний момент подхватывал ее. Но однажды он позволил ребенку упасть на диван, якобы случайно. А затем наступил день, когда Боз намеренно уронил девочку на пол. Вскрикнув от ужаса, Афина бросилась к дочери, подхватила ее на руки, прижала к груди, стала успокаивать. Всю ночь она не смыкала глаз у детской кроватки, стремясь убедиться, что с малышкой все в порядке. На голове у Бетани появилась устрашающая шишка. Боз слезно извинялся и обещал больше никогда не допускать подобных шуток, но Афина уже приняла решение.

На следующий день она сняла все деньги и с текущего, и со сберегательного счета. Предприняла замысловатые приготовления к путешествию, чтобы ее маршрут невозможно было проследить. А два дня спустя, вернувшись с работы, Боз обнаружил, что его жена и ребенок бесследно исчезли.

Через полгода Афина объявилась в Лос-Анджелесе, уже без ребенка, и начала карьеру на актерском поприще. Без труда нашла агента средней руки и стала работать в маленьких театральных труппах. Затем сыграла главную роль на подмостках «Форума», после чего ее стали приглашать на второстепенные роли в третьесортные картины, а там предложили и роль второго плана в фильме первой категории. В следующем фильме Афина уже вышла в Суперзвезды, и в ее жизни снова появился Боз Сканнет.

Афина откупилась от него на три года, но ничуть не удивилась его выходке у Академии. Старый фокус. На сей раз всего лишь шутка… но на следующий – в бутылке будет самая настоящая кислота.

– На студии чудовищный тарарам, – сообщила Молли Фландерс Клавдии Де Лене. – Проблема с Афиной Аквитаной. Они перепугались, что после нападения возле павильона она откажется продолжать работу в картине. Бентс хочет видеть тебя в студии. Хотят, чтобы ты поговорила с Афиной.

Клавдия пришла в кабинет Молли вместе с Эрнестом Вейлом.

– Я позвоню ей, как только мы закончим тут наши дела, – ответила Клавдия. – Вряд ли это серьезно.

Молли Фландерс являлась юристом в области бизнеса развлечений, и в этом городе бесстрашных людей ее боялись все, кто так или иначе был связан с кинопроизводством. Она обожала баталии в залах судебных заседаний и почти всякий раз одерживала победу – не только вследствие прекрасного знания тонкостей закона, но и благодаря прирожденному блестящему актерскому дарованию.

Перед тем как заняться юриспруденцией индустрии развлечений, Молли была ведущим адвокатом в штате Калифорния. Она спасла от газовой камеры двадцать убийц. В худшем случае ее подзащитному приходилось отсидеть несколько лет за непредумышленное убийство той или иной степени тяжести. Но потом ее нервы сдали, и Молли переключилась на юриспруденцию кинобизнеса. Она любила говаривать, что здесь куда меньше крови, а злодеи отличаются более широким размахом и развитым интеллектом.