Счастливчик - Спаркс Николас. Страница 43

Когда группа решила передохнуть, его первым желанием было сбежать с танцпола с остальными, но Элизабет остановила его, услышав первые аккорды песни «Незабываемая» Ната Кинга, которая полилась из динамиков. Она взглянула на него, и он тут же понял, что делать.

Не говоря ни слова, он завел руку ей за спину, потом завладел ее ладонью и положил ее туда, куда следует. Он не отводил глаз, притянув ее к себе, и медленно, как никогда, они задвигались под музыку и закружились в танце.

Тибо едва заметил, что на танцпол вышли и другие пары. Под музыку, звучавшую на заднем плане, Элизабет прильнула к нему так близко, что он чувствовал каждый ее медленный и протяжный вдох. Он закрыл глаза, когда она положила голову ему на плечо, и в то мгновение все остальное перестало для него существовать. И песня, и место, и пары вокруг них. Только это. Только она. Он полностью отдался наслаждению, чувствуя, как ее тело прижимается к нему, они медленно кружились по усыпанному опилками полу, потерявшись в мире, который словно был создан только для них двоих.

Когда они ехали домой по темным улицам, Тибо держал Элизабет за руку и чувствовал, как она медленно скользит по его коже большим пальцем. В машине стояла тишина.

Когда он заехал на подъездную аллею незадолго до одиннадцати, Зевс все еще лежал на веранде и поднял голову, когда Тибо, заглушив двигатель, повернулся к ней.

— Я чудесно провел время сегодня вечером, — пробормотал он. Он ожидал, что она скажет то же самое, но ее ответ удивил его.

— Разве ты не пригласишь меня в дом? — предложила она.

— Приглашу, — просто ответил он.

Зевс сел, когда Тибо распахнул дверь машины перед Элизабет, и встал, когда она вышла. Пес завилял хвостом.

— Привет, Зевс! — крикнула она.

— Ко мне, — скомандовал Тибо, и пес спрыгнул с веранды и побежал к ним. Он бегал вокруг них обоих и лаял, переходя на писк. Его пасть наполовину открылась, как будто он хотел улыбнуться, жаждая привлечь их внимание.

— Он скучал без нас, — сказала она, склонившись к собаке. — Ведь правда, большой мальчик? — Когда она наклонилась еще ниже, Зевс лизнул ее лицо. Выпрямившись, она наморщила нос, прежде чем вытереть лицо. — Не очень-то приятно.

— Для него напротив, — возразил Тибо. Он шагнул к дому — Ты готова? Должен тебя предупредить: не стоит ждать слишком многого.

— У тебя в холодильнике есть пиво?

— Да.

— Тогда не стоит об этом беспокоиться.

Они поднялись в дом по лестнице. Тибо открыл дверь и щелкнул выключателем: одинокая напольная лампа едва освещала мягкое кресло у окна. В центре комнаты стоял кофейный столик, украшенный парой свечей. Рядом с ним находился средних размеров диван. И диван, и кресло были покрыты одинаковыми темно-синими чехлами, позади размещалась книжная полка, где стояло немного книг. Пустая подставка для журналов с еще одной напольной лампой довершали минималистское убранство.

И все же у него было очень чисто. Тибо позаботился об этом раньше, еще днем. Полы из сосновой доски были подметены, окна — вымыты, пыль — вытерта. Он не любил мусор и презирал грязь. Вечная пыль в Ираке только усилила его любовь к чистоте.

Элизабет окинула взглядом помещение, прежде чем ступила на порог гостиной.

— Мне здесь нравится, — призналась она. — Где ты взял мебель?

— Она прилагалась к дому, — объяснил он.

— Что объясняет наличие чехлов.

— Именно.

— А телевизора нет?

— Нет.

— А радио?

— Нет.

— И что же ты делаешь, когда бываешь здесь?

— Сплю.

— И?

— Читаю.

— Романы?

— Нет, — сказал он, но потом признался: — На самом деле их тоже, но редко. По большей части я читаю биографии и исторические книги.

— Никаких учебников по антропологии?

— У меня есть книга Ричарда Лики, — сказал он. — Но мне не нравится большинство новых увесистых книг по антропологии, которые сейчас в основном выпускаются в этой области.

Она кружила вокруг мебели, проводя пальцем по чехлам.

— О чем он писал?

— Кто? Лики? Она улыбнулась:

— Да. Лики.

Он поджал губы, приводя мысли в порядок.

— Традиционная антропология прежде всего изучает следующие пять проблем: когда началась эволюция человека, когда он начал ходить прямо, откуда взялось такое множество гоминидов, как и почему развивались эти особи и какую роль все это играет в истории эволюции современного человека. В книге Лики главным образом рассматриваются четыре последних вопроса с особым акцентом на том, как изготовление орудий труда и оружия повлияло на эволюцию Homo sapiens.

Бет не смогла скрыть изумления, и он заметил, что она явно была поражена.

— Как насчет пива? — наконец спросила она.

— Я буду через минуту, — сказал он. — Устраивайся поудобнее.

Тибо вернулся с двумя бутылками пива и спичечным коробком. Элизабет расположилась посреди дивана; он подал ей одну из бутылок и присел рядом с ней, бросив спички на столик.

Она тут же взяла спички и зажгла одну, глядя, как ожил маленький огонек. Быстрым движением руки она поднесла спичку к фитилям и зажгла обе свечи, потом затушила спичку.

— Надеюсь, ты не возражаешь. Я люблю запах свечей.

— Нисколько.

Он поднялся с дивана, чтобы выключить лампу, теперь комнату освещали лишь мерцающие свечи. Он подвинулся поближе к ней, вернувшись на диван, и увидел, как она смотрит на пламя свечи, ее лицо наполовину было сокрыто в тени. Он сделал глоток пива, недоумевая, о чем она сейчас думает.

— Знаешь, сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз оставалась в комнате с мужчиной при свете свечей? — спросила она, обратив к нему лицо.

— Нет, — ответил он.

— Это хитрый вопрос. Ответ — «никогда». — Она, похоже, сама удивилась при мысли об этом. — Разве это не странно? Я была замужем, у меня есть ребенок, я встречалась с мужчинами, и никогда раньше такого не случалось. — Она поколебалась. — И если хочешь знать правду, я впервые осталась наедине с мужчиной у него дома со времен развода. — На ее лице отразилось смущение. — Скажи мне кое-что, — произнесла она, приблизившись к нему, так что между их лицами осталась всего пара дюймов. — Ты пригласил бы меня, если бы я не напросилась сама? Отвечай честно, я вижу, когда ты лжешь.

Он покрутил в руках бутылку.

— Не уверен.

— Почему нет? — напирала она. — Что во мне такого…

— Дело не в тебе, — перебил он. — Дело, скорее, в Нане и в том, что она может подумать.

— Потому что она твой начальник?

— Потому что она твоя бабушка. Потому что я ее уважаю. Но самое главное, потому что я уважаю тебя. Я чудесно провел время сегодня вечером. Я и вспомнить не могу, когда и с кем за последние пять лет мне удавалось провести время приятнее.

— И все же ты не пригласил бы меня. — Казалось, Элизабет сбита с толку.

— Я этого не говорил. Я сказал, что не уверен.

— А это означает «нет».

— Это означает, что я раздумывал над тем, как бы тебя пригласить, чтобы ты не обиделась, но ты меня опередила. Но если на самом деле ты намеревалась узнать, хотел ли я тебя приглашать, то я отвечаю: да, хотел. — Он коснулся коленом ее ноги. — А почему мы об этом говорим?

— Видишь ли, мне не особенно везло в любви.

Он был достаточно умен, чтобы промолчать, но когда он поднял руку, то почувствовал, как Элизабет прильнула к нему.

— Сначала это меня не волновало, — наконец заговорила она. — То есть я была так занята Беном и школой, что не обращала на это внимания. Но потом, когда такое стало происходить снова и снова, я начала удивляться. Я начала удивляться себе. И я задавала себе всякие глупые вопросы. Что я делаю не так? Может быть, я уделяю мужчинам недостаточно внимания? Может, я как-нибудь странно пахну? — Она попыталась улыбнуться, но не смогла скрыть охватившую ее грусть и сомнения. — Как я и говорила, сущее сумасшествие. Потому что периодически я знакомилась с мужчинами и думала, что вот с этим парнем мы отлично ладим, а потом он ни с того ни с сего исчезал. Причем они не просто переставали звонить, если мы случайно где-то сталкивались, они вели себя так, словно у меня чума. Я не понимала этого. И до сих пор не понимаю. Это беспокоило меня, даже ранило. Со временем мне становилось все сложнее и сложнее обвинять в этом мужчин, и в итоге я пришла к выводу, что это со мной что-то не так. Что, возможно, мне просто суждено прожить жизнь в одиночестве.