Любовь, которая сотворила историю - Бретон Ги. Страница 42

Кроме того, Филипп VI не учел из-за своей спеси или легкомыслия те сведения, которыми располагал об английской армии. Он поддерживал устаревшую тактику ведения сражений вместо того, чтобы взять пример с безукоризненно организованного врага, с которым он готовился сразиться.

В то время в Англии давным-давно была учреждена военная служба, которую проходил каждый мужчина в возрасте от шестнадцати до шестидесяти лет. Во Франции регулярной армии не было, войско состояло из рыцарей, считавших идеальным для себя храбро сражаться, но не признававших командования. Мысль о создании дисциплинированной, хорошо укомплектованной армии у них вызывала улыбку. К тому же у рыцарей была любопытная манера ведения боя. Как только соперник показывался в поле их зрения, они все одновременно устремлялись на него, и каждый норовил первым с ним сразиться. Из-за этого возникала большая давка, и часто «цвет французского рыцарства» оказывался на земле, еще даже не достигнув врага…

Короче говоря, только Филипп VI виновен в том, что французская армия была плохо подготовлена к сражению. Но, при желании, короля можно и понять. Ибо в тот момент, когда он вынужден был сосредоточить свое внимание и приложить все усилия для защиты королевства, его угнетали семейные проблемы. Жанну Бургундскую летописцы недаром называют «скверной королевой Франции».

Филипп VI женился на Жанне Бургундской, родной сестре знаменитой Маргариты. Это была женщина своевольная, злая, сварливая, безобразная, — в общем, невыносимая. О ее жестокости Фруассар откровенно написал: «Она беспощадно губила всех, к кому испытывала ненависть, а ненавидела она многих. Поэтому король влачил жалкое существование, препятствуя жене совершать различные преступления… Приведу лишь несколько знаменательных примеров. В „Нормандской летописи“ Пьер Кошон сообщает о том, что королева ненавидела по необъяснимым причинам рыцаря Роберта Бертрана, которого очень любил король. Как только он приехал в Париж, Жанна решила от него избавиться. Она написала письмо на имя прево Парижа, приказав „немедленно, безотлагательно и без специального распоряжения повесить Роберта Бертрана“.

Вечером, ложась спать, она стала потягиваться как кошка, давая понять супругу, что расположена к тому, чтобы заняться сотворением наследника. Ничего не подозревавший Филипп был с ней весьма галантен. Семь раз она возбуждала в нем половое влечение, и столько же раз король проявлял к ней свою нежность. Наконец, когда он был полностью изнурен, она бесшумно поднялась с постели, порылась в шкафу мужа, взяла королевскую печать и, наложив ее на письмо, отправила на заре свое послание прево. Последний, поддерживавший дружеские отношения с Бертраном, был очень огорчен, получив это поручение. С глазами, полными слез, он отправился к рыцарю, который удивился, увидев приятеля со столь скорбной физиономией.

— Я привез вам очень грустную весть, — объяснил прево и показал письмо. Прочитав его, Бертран на мгновение оторопел.

— Я уверяю вас, — сказал он наконец, — меня не в чем упрекнуть. Прошу, будьте так любезны, прежде чем вести меня на казнь, отведите к королю, я хочу, по крайней мере. знать, за что меня хотят повесить.

Через полчаса они прибыли в Лувр и Филипп их очень радушно принял.

— Что вам нужно от меня в столь ранний час, друг Бертран? — удивленно спросил он.

Вместо ответа рыцарь протянул письмо, полученное прево. Филипп побледнел:

— Это ошибка, за которую виновный будет наказан. Сразу догадавшись, кто был автором этой подлости, он ворвался к королеве и сильно ее избил.

Этот случай, впрочем, не послужил уроком для Жанны: через некоторое время она попыталась избавиться от другого друга короля, епископа Бове, но тоже плохо продумала свои действия.

Когда прелат гостил у Филиппа, королева обратилась к нему с такими словами:

— Милости просим к нам. Для начала я приказала растопить для вас баню.

Епископ прекрасно знал об отношении к себе Жанны и с подозрением отнесся к этому предложению. Он разыскал старшего сына короля и поделился своими опасениями.

— Мы поступим просто, — ответил ему молодой принц Иоанн, — я сейчас пойду купаться вместе с вами, и мы посмотрим, что она придумала.

Потом он попросил, чтобы растопили баню и для него. Когда все было готово, взволнованная королева стада прохаживаться недалеко от бань.

В это время принц специально очень громко сказал. епископу Бове:

— Святой отец, я вам предлагаю поменяться. Вы идите в баню, растопленную для меня, а я пойду в вашу.

Услышав эти слова, королева в испуге подскочила к сыну, не давая ему войти в баню для епископа.

— Что случилось? — спросил принц Иоанн. — Неужели эта баня опасна?

И в то время как королева, сраженная таким вопросом наповал, искала подходящий ответ, он схватил собаку, которая всегда следовала за королевой, и бросил ее в шайку, приготовленную для прелата. Животное взвыло от боли и через несколько секунд в страшных конвульсиях скончалось.

Королева скрылась в своей спальне. Но король, который тотчас узнал обо всем, ворвался к ней и так отлупил, что в течение нескольких недель она не могла покинуть свою комнату.

Вполне понятно, что в таких условиях Филипп не мог спокойно и серьезно подготовиться к битве с англичанами. Именно поэтому французский флот был полностью уничтожен в Эклюзе, когда верный своему слову Эдуард III вторично высадился во Франции в день Святого Иоанна.

Именно поэтому наше рыцарство потерпело жестокое поражение несколькими годами позже в Креси.

Во время этого сражения английская пехота, вооруженная легкими скорострельными луками, показала свое превосходство над французскими пехотинцами, сгибавшимися под тяжестью громоздких арбалетов. Пока солдаты Филиппа снимали с себя эту тяжесть, солдаты Эдуарда III успевали выпустить в них по семь стрел. Кроме того, английский король, судя по словам Фруассара, в помощь лучникам выставил «бомбардов», которые маленькими ядрами не только пугали, но и истребляли коней, а их выстрелы производили такой шум и грохот, что казалось, это Бог выражает свое несогласие этой людской бойне. Первое применение артиллерии очень напугало наших солдат, сильно отстававших в области вооружения…

Через два года после сокрушительного поражения под Креси глубокое несчастье потрясло королевский двор Франции: у Иоанна, старшего сына короля, умерла жена, нежная и очаровательная Бонна де Люксембург. Немедленно Филипп стал искать новую супругу для сына и остановил свой выбор на Бланке Наваррской, чья красота очаровывала всех европейских принцев. Добившись согласия на брак, он направил за молодой девушкой своих послов. Она уже ехала в Париж, где ее с нетерпением ожидал принц Иоанн, когда от бубонной чумы скоропостижно скончалась Жанна Бургундская. Даже не пробив для приличия слезу, Филипп поспешно похоронил эту сварливую, надоевшую супругу и стал ожидать прибытия будущей снохи.

Когда Бланка приехала в Лувр, все были восхищены ее красотой.

— Я никогда не видел более красивой женщины! — воскликнул Иоанн.

Король полностью разделял мнение сына, но не решался признаться, что тоже влюбился в нее с первого взгляда. Однако через несколько дней он отправил Иоанна в небольшую поездку по провинции.

Воспользовавшись тем, что остался наедине с Блан-кой, он легко доказал ей, что намного проще и быстрее стать королевой Франции, выйдя замуж за короля, чем за его наследника. Молодая девушка очень быстро позволила себя убедить.

Она даже согласилась с тем, чтобы Филипп не мешкая приступил к выполнению, как говорили летописцы, «неких супружеских обязанностей».. Король был доволен успехом, ибо отныне они уже считались женихом и невестой.

Можно представить удивление и негодование Иоанна, когда по возвращении в Париж ему сообщили эту новость. Со злостью он разбил подарок, привезенный для Бланки.

— Предатели! — вскричал он.. И покинул дворец, не желая присутствовать на свадьбе своего отца и своей невесты…