Достаточно времени для любви, или жизнь Лазаруса Лонга - Хайнлайн Роберт Энсон. Страница 162

– Ой! Папуля! Сюда!

– Иду. – Лазарус мимоходом чмокнул меня, потом Галахада, уселся рядом с ним и, схватив остаток завтрака Галахада – домашний рулет с вареньем, – отправил в рот.

– Ну как? Он клюнул?

– Но не так, как ты на Гамадриаду, папуля. Я как раз рассказывал Джастину о том, как Гама надула тебя и таким образом положила начало нашему Семейству.

– Боже, какой вздор! – Лазарус хлебнул из чашки Галахада. – Джастин, Галахад – очень милый парнишка, однако страдает от приступов излишнего романтизма. Я всегда знаю, чего хочу, и потому начал именно с Гамадриады. Я преодолел ее сопротивление, и теперь она спит со всеми, даже с Галахадом. Дальше все развивалось логично. А ты все еще собираешься возвращаться на Секундус?

– Возможно, я не понял всего, что Галахад мне рассказывал... полагаю, что связался с... – Тут я замолчал. – Лазарус, я не знаю с чем связался. Лазарус кивнул:

– Надо быть снисходительным к молодежи, Джастин. Галахад еще не умеет выражаться ясно.

– Спасибо, папулечка. Большое спасибо. Я уже все уладил. А теперь ты пытаешься озадачить его.

– Успокойся, сынок. Давай-ка все обговорим. Джастин, ты присоединяешься к Семье. И должен будешь содержать детей, причем всех, а не только тех, которые родятся у тебя. – Он выжидательно поглядел па меня. – Лазарус, я воспитал много детей...

– Я знаю.

– И что-то не помню, чтобы уронил хотя бы одного. Итак, трое, которых я еще не видел, плюс эти двое – ваши сестры или приемные дочери – плюс все остальные, которые еще могут появиться на свет. Правильно?

– Да. Но такая обуза не на всю жизнь; для говардианца это непрактично. Семья может пережить всех нас... я надеюсь. Взрослый может бросить ее в любое время, но обязанности по отношению к детям, и родившимся, и тем, что еще во чреве, у него останутся. Скажем, до тех пор, пока им не исполнится восемнадцать лет. В любом случае, полагаю, остальные члены Семейства скорее предпочтут облегчить жизнь такому человеку, снять с него лишний груз ответственности, чем увидеть его затылок. Но не могу себе представить, что отпущенный на свободу будет счастлив. А ты?

– Нет... но я не попрошусь на волю.

– Конечно, все может случиться. Скажем, Иштар с Галахадом захотят завести собственное хозяйство...

– Папулечка, подожди-ка минутку! Тебе не удастся отделаться от меня так легко! Не очень-то я нужен Иш. Я знаю, потому что пытался уговорить ее выйти за меня замуж много лет назад.

– ...и захотят прихватить с собой самых младших. Мы не станем отговаривать их и не будем пытаться переубедить тех детей, которые предпочтут остаться с ними. Ведь отцом всех троих является Галахад...

– Он не прав! Папулечка, ты сделал Иш Ундину прямо в бассейне, поэтому девочку так и назвали. Эльф либо твоя дочь, либо Айры – так мне говорила Гама. А в том, кто отец Эндрю Джексона, никто даже не сомневается. Джастин, увы – я стерилен.

– ...что следует из статистической вероятности, качества спермы и того факта, что он так много внимания уделяет любовному делу. Но Иш читает генные карты и держит свои соображения при себе. А мы предпочитаем, чтобы все так и оставалось. Вряд ли Гамадриада будет говорить, что у нее есть или будет ребенок от Айры. Генетических неприятностей быть не должно, Иштар не сомневается. В нашей колонии до сих пор не родилось ни одного дефективного, и это убеждает меня в том, что Иштар умеет читать генные карты. Она проверила всех мигрантов первой партии и даже перенапрягла глаза за эти месяцы. Тем не менее Айра осторожен и даже рядом не станет с Гамадриадой, когда она фертильна. На мой взгляд, это совершенно иррациональная позиция, однако я и сам порой осторожничаю. Слишком хорошо я помню то время, когда процент общих предков у всех говардианцев был весьма заметен, а потому дефективные дети рождались чересчур часто. Конечно, сегодня женщина с чистой генетической картой предпочтет выйти замуж за собственного брата, чем за незнакомца с другой планеты... но старые предрассудки умирают с трудом.

Значит, так, Джастин. Сейчас нас, отцов, трое – с тобой четверо – и три матери, но будет четыре, когда Минерва попросит считать ее совершеннолетней, а также неопределенное число детей, которых следует учить, шлепать и любить. Число родителей может возрасти – или уменьшиться. Но это мой дом, моя фамилия, и пусть будет так, потому что под моей крышей должна обитать одна Семья, и я не хочу обеспечивать веселую жизнь таким козлам, как Галахад.

– Но ты это делаешь! Спасибо тебе, милый папочка.

– ...но иду на это ради благополучия детей. Мне случалось видеть, как жестокие катастрофы губят колонии, такие же процветающие, как наша. Джастин, в этой Семье со взрослыми может что-нибудь случиться, но если останутся хотя бы один отец и одна мать, дети должны вырасти нормальными и счастливыми. Это и есть истинное предназначение Семьи. Мы полагаем, что такая Семья, как наша, обеспечивает достижение этой цели в большей степени, чем семья, где только один мужчина и одна женщина, и если ты присоединишься к нам, то перед тобой окажется та же самая цель. Вот и все. Я глубоко вздохнул.

– Где поставить подпись?

– Я не люблю письменных брачных контрактов. И никому ничего не навязываю. Когда партнеры желают сотрудничать, им не нужны никакие бумажки. Если ты решил присоединиться к нам, достаточно кивнуть...

– Я согласен!

– А если тебе хочется, чтобы был обряд. Лаз и Лор охотно придумают чего-нибудь попричудливее, а мы все можем наплакать горшок слез.

– А брачную ночь Джастину придется провести с ребятишками – пусть почувствует, как все это серьезно.

– Решено, Галахад. Пожалуй, надо бы заставить Джастина подежурить в ночь перед венчанием, чтобы у него был шанс отступить, если дело покажется слишком трудным.

– Лазарус, я могу поработать нянькой хоть сегодня; мне не привыкать.

– Сомневаюсь, что женщины разрешат.

– До утра не доживешь, – добавил Галахад. – Они у нас эмоциональные.

Это прошлой ночью они не слишком усердствовали.

– Джастин, наш дом не тюрьма. В нем чувствуют себя свободно не только дети, но и взрослые. Когда я спросил, намереваешься ли ты возвращаться на Секундус, то имел в виду именно это. Взрослый может провести вне дома год, десять лет, любой срок – и он будет уверен, что о детях его позаботятся, а по возвращении его или ее встретят с радостью. Мы с близнецами неоднократно покидали планету и еще не раз улетим. Ты ведь знаешь, что я намереваюсь предпринять путешествие во времени. Здесь этот эксперимент займет не слишком много приведенного времени, однако в нем присутствует легкий элемент риска.