Искатель. 1965. Выпуск №4 - Саксонов Владимир Исаакович. Страница 22

Система постоянного психиатрического контроля намного снизила опасность внезапных помешательств у дежурных инженеров, но Кинг вынужден был признать, что эта система была неудачна: количество неврозов даже увеличилось.

— Вот так обстоят дела, доктор Ленц, — закончил он. — И с каждым днем они идут хуже. Вы можете нам помочь?

Но Ленц не имел готовых рецептов.

— Не так быстро! — предупредил он. — Вы нарисовали мне общую картину, но у меня пока нет точных данных, нет фактов. Мне надо осмотреться, самому разобраться в ситуации, поговорить с вашими инженерами, может быть, даже выпить с ними, чтобы познакомиться. Надеюсь, это возможно? Тогда через несколько дней мы, может быть, сообразим, что делать.

Кингу оставалось только согласиться.

— И очень хорошо, что ваши инженеры не знают, кто я такой. Предположим, для них я ваш старый друг, такой же физик, который приехал вас навестить, — вы не возражаете?

— Конечно, почему бы и нет! Я сам им так скажу.

Андрей ЯКОВЛЕВ, Яков НАУМОВ

ТОНКАЯ НИТЬ [1]

ГЛАВА 23

Поезд из Крайска пришел в Москву во второй половине дня. Семенов вышел на привокзальную площадь. Шел не спеша, внимательно оглядываясь по сторонам, но ничего не заметил. Между тем всю дорогу невдалеке от него находились оперативные работники. Сейчас в Москве крайских оперработников сменили Миронов и два сотрудника КГБ, выделенных ему в помощь.

Семенов потолкался у газетного киоска, у табачного, купил пачку «Казбека», направился в метро. Доехал до площади Маяковского. Там вышел и по улице Горького дошел до площади Пушкина, повернул на бульвар. Возле памятника Тимирязеву Семенов повернул и пошел обратно к площади Пушкина. В этот момент один из оперативных работников быстро поравнялся с Мироновым.

— В чем дело? — тихо спросил Миронов.

— Заметили вы на той скамейке мужчину в серой шляпе, который читает газету?

— Вижу. Кто это?

— Да я и сам толком не знаю, но он терся возле комиссионного магазина, где работает Макаров. Я там был и еще тогда его приметил. Он дважды заходил в магазин.

— Любопытно, — сказал Миронов. — А вы не заметили, он обратил внимание на появление Семенова?

— Трудно сказать, я его не сразу увидел. Мне только кажется, что когда мы шли вперед, к памятнику Тимирязеву, он сидел без перчаток, а теперь их надел.

— Я подсяду к нему, — решил Миронов. — Вдруг Семенов вернется? На всякий случай держите фотоаппарат наготове. Потребуется — фотографируйте.

Оперативный работник молча кивнул и прибавил шагу. Андрей повернул обратно, не спеша подошел к скамейке, на которой сейчас, кроме мужчины в серой шляпе, никого не было, и с видом очень усталого человека сел. Незнакомец сидел с одного края скамейки, чуть к середине. Миронов устроился на другом, вполоборота к соседу.

Прошло пять минут, десять. Миронов сидел, откинувшись на спинку скамейки, полуприкрыв глаза. Все так же сидел и мужчина. Вдруг он зашевелился, снял перчатки, сунул их в карман и снова взялся за газету.

Миронов краешком глаза заметил Семенова, возвращавшегося от площади Пушкина.

— Прошу извинить, может, чуток потеснитесь? — обратился Семенов к человеку в серой шляпе.

Тот буркнул что-то невнятное и слегка отодвинулся.

Семенов молча сел, достал из кармана пачку «Казбека», вынул папиросу и принялся рассеянно ее разминать между пальцами. Незнакомец чуть оживился.

— Не угостите ли папиросой? — обратился он к Семенову. — Свои дома забыл.

— Отчего же, — ответил Семенов, протягивая ему пачку. — Пользуйтесь.

Незнакомец взял пачку, достал оттуда папиросу, а пачку опустил себе в карман. В правый карман, как сумел заметить Миронов.

— Сосед, а папиросы? — с ухмылкой спросил Семенов.

— Простите, рассеянность проклятая, — виновато сказал тот и вынул пачку «Казбека» из левого кармана, отдал ее Семенову.

Семенов обнаружил, что у него нет спичек, и воспользовался спичками мужчины.

Теперь все решали секунды. Незнакомцу так и не довелось опустить в карман коробок, врученный ему Семеновым. Мгновенье — и его рука оказалась вывернутой за спину, а спички очутились у Андрея.

— Вы! — яростно повернулся незнакомец к Миронову. — С ума сошли? Хулиган! Пустите сейчас же! Отпустите!..

Миронов рывком поднял незнакомца со скамейки, поставил его между собой и Семеновым — мало ли что? — и тихо сказал:

— Не надо, гражданин. Не поднимайте шума. Ведите себя благоразумно. Полагаю, что публичный скандал не в ваших интересах. Пройдемте в отделение милиции, там все выясним.

Семенов, воровато оглянувшись по сторонам, вскочил, намереваясь поскорее унести ноги. Но не тут-то было! Перед ним выросли двое оперативных работников…

Они дошли до ближайшего отделения милиции. Здесь Семенов без звука вручил Миронову коробку «Казбека», полученную от незнакомца. Андрей взглянул: в коробке под слоем папирос лежала пачка сторублевок.

Незнакомец бушевал. Прорвавшись вслед за Мироновым в кабинет начальника отделения, он кричал:

— Как вы смеете, на каком основании? Я иностранный подданный…

— Успокойтесь, гражданин, разберемся, — спокойно сказал начальник отделения. — Позвольте ваши документы.

Незнакомец швырнул на стол пачку документов. Он сказал правду: был иностранным подданным, находился в Советском Союзе в туристской поездке.

Миронов вышел в другую комнату, позвонил генералу и коротко доложил обо всем, что произошло.

— Хорошо, — решил генерал. — Составьте акт, укажите все обстоятельства передачи папирос и спичек Семеновым иностранцу и иностранцем — Семенову. Деньги и спичечную коробку — немедленно ко мне.

— Уже послал, Семен Фаддеевич, будет у вас с минуты на минуту.

— Тогда так: покончите с актом и займитесь иностранцем. Извинитесь перед ним, скажите, что свяжетесь с МИДом, а на это требуется время… Поняли?

— Понял, Семен Фаддеевич. Будет сделано.

Акт Миронов составлял вместе с Семеновым. Тот, заглядывая ему в глаза, торопился восстановить все детали.

— Я человек маленький, — то и дело повторял Семенов, нервно покашливая и сглатывая слюну. — Я что? Мне сказали получить — я и получил, передать — я и передал. Что в этой коробке, понятия не имею. И насчет денег не знаю.

Закончив предварительный допрос Семенова, Миронов вернулся в кабинет начальника отделения, где продолжал бушевать иностранец.

— Факт нападения на меня, невозможного ни в одной цивилизованной стране, настолько возмутителен…

— Попрошу выбирать выражения, — жестко, хотя и вполне корректно, сказал Миронов. — О вашем поведении мы вынуждены будем поставить в известность Министерство иностранных дел СССР. Зачем вам понадобилось связываться с этим типом там, на бульваре? Что за деньги вы ему передали? Если я нарушил правила хорошего тона, то по вашей же вине. Впрочем, за манеру действий готов принести извинения.

— Если так, — согласился иностранец, — будем считать инцидент исчерпанным. Всего хорошего.

— Простите, — задержал его Миронов. — К сожалению, мы пока не вправе вас отпустить. Во всяком случае, до тех пор, пока не выясним все до конца.

— Боже милостивый, — опять начал горячиться турист. — Что выяснять? Произошло недоразумение! Я иностранный подданный, вы не имеете права меня задерживать.

— Конечно, конечно, — охотно согласился Миронов. — Но как я могу быть уверен, что вы действительно являетесь иностранцем, туристом? И деньги, деньги — две с половиной тысячи…

— Какие деньги? Ничего не знаю.

— Хорошо, — согласился Миронов, — о деньгах мы говорить пока не будем, а документы… Что ж, что документы? Кто мне даст гарантию, что вы владелец этих документов?