История Будущего. Миры Роберта Хайнлайна. Том 22 - Хайнлайн Роберт Энсон. Страница 87

Она в раздражении сунула аппарат обратно в карман. Надо же додуматься! Секретарша!

После обеда, когда Клер отправился домой, позвонил Карсон, и его соединили с кабинетом Фрэнсиса.

— Успешно? — спросил он, когда на экране возникло изображение Карсона.

— Отчасти. Я виделся с О'Нейлом.

— И что же? Он сделает это?

— Вы имеете в виду, сможет ли он выполнить работу?

— Да, именно. Сможет?

— Вот здесь-то и начинается самое интересное. Я полагал, это даже теоретически невозможно. Но поговорив с ним, понял, что очень даже возможно. У него есть новые разработки по теории поля, которые он до сих пор не публиковал. О'Нейл — настоящий гений.

— Меня меньше всего волнует, гений он или идиот, — сказал Фрэнсис. — Важно другое: построит ли он нам какой-нибудь нейтрализатор или умень-шитель гравитации?

— Думаю, да. Уверен.

— Отлично. Вы с ним договорились?

— В том-то и дело, что нет. Поэтому я и звоню. Ситуация такова: я его застал в хорошем расположении духа, ну и поскольку мы когда-то вместе работали и я раздражал его реже, чем другие ассистенты, он пригласил меня остаться на обед. Поговорили о том, о сем — его просто нельзя торопить, — а потом я сделал ему предложение от лица компании. Его это слегка заинтересовало — я имею в виду, сама идея, а не предложение — и он поделился со мной кое-какими своими соображениями. Но работать на нас О'Нейл не будет.

— Почему? Вы, очевидно, предложили ему слишком мало. Видимо, этим придется заняться мне.

— Нет, мистер Фрэнсис, не в этом дело. Деньги его не интересуют. Он весьма состоятелен и вполне способен финансировать свои собственные исследовательские программы. У него вообще денег больше, чем ему нужно. Но в настоящее время О'Нейл занимается волновой механикой и не хочет отвлекаться ни на что другое.

— Вы дали ему понять, насколько важна наша работа?

— И да, и нет. Скорее, нет. Я пытался, но для него нет ничего важнее собственных планов. Своего рода интеллектуальный снобизм, если хотите. Заботы других людей его просто не трогают.

— Ладно, — сказал Фрэнсис. — Пока я вашими действиями доволен. Теперь вы займетесь вот чем: как только мы закончим разговор, вы свяжетесь с оперативным отделом и запишете все, что запомнили из разговора с О'Нейлом о теории гравитации. Мы наймем других специалистов в этой области, скормим им новую информацию и посмотрим, не возникнет ли у них каких-то годных идей. Я же тем временем назначу группу людей, чтобы проверили его прошлое. Должны же у него быть какие-то уязвимые места — нужно их только найти. Может быть, какая-нибудь женщина…

— Годы уже не те.

— … или какие-то укрытые от налогов суммы. Разберемся. Вы оставайтесь в Портидже. Раз вам не удалось нанять его, попробуйте наняться к нему. Будете снабжать нас информацией. Нам просто необходимо узнать, о чем он, может быть, мечтает или чего боится.

— Он ничего не боится. Это совершенно точно.

— Тогда ему что-то очень нужно. Если не деньги или женщины, то обязательно что-нибудь другое. Это как закон природы.

— Сомневаюсь, — медленно произнес Карсон. — Хотя… Я еще не рассказал о его хобби?

— Нет. Что за хобби?

— Фарфор. В частности, фарфор династии Мин. Судя во всему, у него лучшая коллекция в мире. И я знаю, что ему нужно!

— И что же это? Не тяните.

— Маленькое китайское блюдечко — или мисочка — дюйма четыре в диаметре и два дюйма высотой. У этой штуковины есть китайское название, которое переводится как «Цветок забвения».

— Хм… не очень обнадеживающе. Думаете, он действительно ему нужен?

— Уверен. У него и кабинете есть голограмма «Цветка» — чтобы он все время был перед глазами. Но когда О'Нейл говорит о нем, у него только что слезы не наворачиваются.

— Узнайте, где он находится и кому принадлежит.

— Уже знаю. В Британском музее. Поэтому-то О'Нейл и не может его купить.

— Вот как? — задумчиво произнес Фрэнсис. — Ладно, тут ничего не поделаешь. Действуйте дальше.

Клер явился в кабинет к Фрэнсису, и они обсудили ситуацию втроем.

— Похоже, нам для этого понадобится Бьюмон, — сказал он, выслушав последние новости. — Выцарапать что-нибудь у Британского музея — на это способно только Всемирное правительство.

— Фрэнсис угрюмо молчал.

— Что ты молчишь? Я что-нибудь не то сказал?

— Кажется, я знаю, в чем дело, — пояснила Грейс. — Помнишь договор, по которому Великобритания вошла в планетарную конфедерацию?

— Историю я всегда знал неважно.

— Суть в том, что правительство Земли просто не сможет взять что-то из музея без согласия британского парламента.

— Почему? Договор договором, но мировое правительство обладает всей полнотой власти над отдельными странами. Это подтвердил еще Бразильский Инцидент.

— Да, разумеется. Но в палате общин начнут задавать вопросы, а это приведет к тому, чего Бьюмон старается всеми силами избегать — к огласке.

— Ладно. Что вы предлагаете?

— Думаю, нам с Сансом нужно прокатиться в Англию и разузнать, насколько крепко «Цветок забвения» «приколочен» к месту, кто «забивает гвозди» и какие у него слабости.

Клер посмотрел на своего помощника: взгляд Фрэнсиса, казалось, ничего не выражал, но, зная его долгие годы. Клер понял, что тот согласен.

— О'кей, — сказал он. — Берите это дело в свои руки. Полетите специальным рейсом?

— Нет, думаю мы успеем на полуночный из Нью-Йорка. Пока.

— Пока. Завтра позвоните.

Когда Грейс появилась на следующий день на экране, Клер удивленно воскликнул:

— Боже, крошка! Что ты с собой сделала?

— Мы нашли нужного человека, — коротко объяснила Грейс. — Он любит блондинок.

— Но ты, похоже, еще и кожу осветлила?

— Да. Как я тебе в таком виде?

— Изумительно! Хотя раньше ты мне нравилась больше. Что об этом думает Санс?

— Он не возражает: дело есть дело. Однако докладывать мне особенно нечего, шеф. Придется добывать товар левым путем. Обычными способами — никаких шансов.

— Не поступай опрометчиво.

— Ты же меня знаешь. Я не впутаю тебя в какую-нибудь историю. Но получится недешево.

— Разумеется.

— Тогда пока все. До завтра.

На следующий день она снова была брюнеткой.

— Что такое? — спросил Клер. — Маскарад?

— Оказалось, я не из тех блондинок, которые его интересуют, — пояснила Грейс, — но мы уже нашли Подходящую.

— Сработало?

— Думаю, сработает. Санс готовит копию. Если все будет успешно, завтра увидимся.

Они вошли в кабинет — как-будто бы с пустыми руками.

— Ну? — спросил Клер. — Как дела?

— Заэкранируй помещение, Джей, — предложил Фрэнсис. — Тогда и поговорим.

Клер щелкнул тумблером интерференционного поля, и кабинет превратился в неприступную для любых следящих устройств гробницу.

— Как дела? — спросил он снова. — Достали?

— Покажи ему, Грейс.

Грейс отвернулась, покопалась в одежде, извлекла «Цветок забвения» и поставила на стол шефа.

Сказать, что «Цветок» красив, значило бы вообще ничего не сказать. Он и был сама красота. Изящная простая форма без всякого орнамента — рисунок только испортил бы это чудо. Рядом с ним хотелось говорить шепотом, словно резкий звук мог уничтожить хрупкое творение искусства.

Клер потянулся было к «Цветку», но одумался и отдернул руку. Затем склонился над ним и заглянул внутрь. Дно сосуда угадывалось с трудом — как-будто взгляд медленно уходил все глубже и глубже, тонул в этом средоточии света.

Он резко выпрямился, моргнул и прошептал:

— Боже… Я даже не подозревал, что на свете есть нечто подобное.

Затем посмотрел на Грейс и на Фрэнсиса. У того в глазах стояли слезы — а может, ему показалось, потому что слезы застилали глаза ему самому.

— Послушай, Джей, — сказал наконец Фрэнсис. — Может… Может, оставим его себе и просто откажемся от всего этого дела?

— По-моему, говорить об этом дальше бессмысленно, — устало произнес Фрэнсис. — Мы не можем оставить его у себя. Мне не следовало предлагать это, а тебе не следовало меня слушать. Давай свяжемся с О'Нейлом.