Состоятельная женщина. Книга 1 - Брэдфорд Барбара Тейлор. Страница 3

– Я благодарна тебе за доверие, бабушка, – твердо ответила Пола. – Но мне трудно иметь серьезные дела с теми, кто не воспринимает меня серьезно. А члены правления „Сайтекса" именно так и ведут себя.

Когда она произносила эти слова, в глазах девушки зажегся упрямый огонек, губы сжались в одну тонкую прямую линию: такое выражение непреклонности часто появлялось на лице ее бабушки, и сейчас она невольно копировала его.

– Знаешь, Пола, ты все-таки не перестаешь меня удивлять. У тебя колоссальная самоуверенность, ты не раз доказывала, что можешь сотрудничать с самыми разными людьми, на всех уровнях, причем делала это с самых юных лет. И ничего, тебя это не волновало. – Эмма тяжело вздохнула. – Сколько раз я твердила тебе, что в бизнесе не имеет ровным счетом никакого значения, что именно думают о тебе другие люди! Важно одно: ты сама должна знать себе цену, знать кто ты и что. Честно говоря, я всегда считала, что ты это знаешь.

– А я и знаю! – воскликнула Пола. – Все дело в том, что я вовсе не уверена, что обладаю твоей работоспособностью, да и опыта твоего у меня нет.

Лицо Эммы помрачнело.

– Поверь, все это у тебя есть. И плюс к этому еще образование, которого я так и не смогла получить. Поэтому я больше не желаю слышать этого самоуничижительного тона! Могу еще согласиться с тобой в отношении опыта. Но не забывай: ты с каждым днем все больше приобретаешь его. Честно тебе говорю: без всяких угрызений совести я послала бы тебя в „Сайтекс” хоть завтра. И одну! Уверена, что ты прекрасно справишься. В конце концов, я же тебя воспитала! По-твоему, я не знаю, что сотворила?

„Что ж, верно. Я твоя копия. Только копии не бывают лучше оригиналов. Никогда”, – с горечью подумала Пола, но вместо этого сказала:

– Пожалуйста, не сердись, бабушка, – она почти ворковала. – Ты все сделала просто великолепно. Но я ведь не ты. И все правление, увы, об этом знает, что, конечно, сказывается на их отношении ко мне.

Эмма подалась вперед.

– Слушай меня внимательно. – Щелки ее прищуренных глаз сверкнули зелеными стеклышками из-под морщинистых век. – Ты, кажется, забываешь об одном, – произнесла она медленно, против своего обыкновения чеканя каждое слово, чтобы подчеркнуть их значение. – Когда ты будешь там, в „Сайтексе”, выступать от моего имени, то все они просто не смогут не отнестись к тому, что ты скажешь, со всей серьезностью. Власть! Что бы они там о тебе ни думали, они не посмеют проигнорировать ту власть, которая стоит за тобой. Когда ты унаследуешь мое положение, после моей смерти, то будешь представлять на правлении свою мать, а она будет единственным крупнейшим владельцем акций „Сайтекса”! И, как ее доверенное лицо, ты будешь контролировать двадцать пять процентов привилегированных и пятнадцать процентов обычных акций корпорации, стоимость которой оценивается во многие миллионы долларов.

Помолчав, Эмма пристально посмотрела на Полу и продолжила:

– Это не просто власть, девочка. Это огромная власть! Особенно, когда она сосредоточена в руках одного человека. Никогда не забывай об этом. Верь мне, они-то уж об этом не забудут. Даже вчера они не смогли этого сделать, а уж тем более завтра, когда потребуется раскрыть свои карты. Несмотря на все их совершенно безобразное поведение – а я только сейчас понимаю, как оно тебя коробило, – они ведь не смогли меня игнорировать, зная, что за мной стоит.

Закончив говорить, Эмма откинулась на спинку кресла, но продолжала пристально вглядываться в лицо Полы – и взгляд ее был по-прежнему неумолим.

Пола, как всегда внимательно, прислушивалась к тому, что говорила бабушка, и ее беспокойство мало-помалу отступало. У нее и впрямь были мужество, характер и бабушкина решительность. Но ядовитая злоба, звучавшая в речах на заседании правления „Сайтекса", ее действительно ужаснула. Глядя сейчас на бабушку и раздумывая над сказанными ею словами, Пола не могла не поражаться ее энергии и проницательности. Семьдесят восемь лет. В сущности, совсем старая женщина. И вместе с тем никаких обычных для старческого возраста хвороб, да и держится она с изяществом, которому могли бы позавидовать многие молодые. Она полна жизненной силы и не по годам находится в совершенно здравом уме. С благоговейным трепетом наблюдала Пола за бабушкиным поведением на правлении „Сайтекса". Какая неукротимая энергия, какая несгибаемая честность перед лицом оппозиции, с которой она столкнулась, и оказывавшегося на нее давления! Этим нельзя было не восхищаться. Стараясь быть предельно объективной, внучка прикидывала сейчас, сумеет ли она сама быть столь же целеустремленной, столь же неподвластной эмоциям и упорной, чтобы держать этих мужчин из правления в узде, как удавалось ее бабушке. Она не была в этом уверена. Но тут же подумала о словах бабушки – и часть ее мучительных сомнений исчезла. В словах Эммы, безусловно, была правда. Вскоре все ее тревоги окончательно улетучились.

Когда Пола наконец заговорила, в голосе ее снова прозвучала прежняя уверенность:

– Ты, конечно же, права. Власть – это самое мощное оружие, возможно, даже более сильное, чем деньги. И члены правления корпорации понимают это, – сделав короткую паузу, она в упор поглядела на Эмму и затем продолжала: – Я их не боюсь! Можешь не сомневаться, бабуля! Хотя, признаюсь тебе, эти люди мне противны. Наверное, даже если я и боялась, то не их; мне было страшно подвести тебя. – Улыбка Полы подтверждала, что от былой неуверенности в своих силах не осталось теперь и следа. – Из-за этого я и нервничала. Но сейчас все в порядке, не сомневайся!

Наклонившись вперед, Эмма успокаивающим жестом коснулась руки своей внучки.

– Никогда не бойся потерпеть неудачу, Пола. Если бы ты знала, скольким людям эта боязнь помешала добиться поставленной цели! Когда мне было столько лет, сколько тебе сейчас, у меня просто не было времени, чтобы думать о возможных неудачах. Я должна была преуспеть, чтобы выжить. И никогда не забывай того, что ты только что сказала мне насчет власти. Это самое главное оружие. Власть, а не деньги. Они важны лишь тогда, когда ты беден, когда тебе действительно не хватает на еду, одежду, крышу над головой. Когда все эти необходимые для жизни вещи у тебя уже есть, и тебе надо двигаться дальше, деньги становятся просто средством для твоего продвижения, расчетной единицей, если угодно. И не давай никому вбить тебе в голову, что власть якобы развращает, кто бы тебе это ни нашептывал. Вовсе нет, кроме тех случаев, когда имеющий власть готов на все, чтобы ее сохранить. А иногда власть даже облагораживает, поверь мне.

Улыбнувшись, она прибавила полным уверенности тоном:

– И помни, моя дорогая, что тебе нечего беспокоиться: все мои надежды ты оправдаешь.

– Буду стараться, бабуля! – воскликнула Пола, но, увидав недовольное выражение на лице Эммы, быстро добавила: – Обещаю, что не подведу! Но что мне делать с Гарри Мэрриотом? Ведь он как-никак председатель правления и, похоже, меня просто ненавидит.

– Не думаю, Пола, – возразила Эмма. – Боится, возможно, но не ненавидит.

Голос ее вдруг стал бесстрастно-ровным, но в глазах зажегся мрачный огонек. Она многое могла бы поведать внучке о Гарри Мэрриоте, вспомнить малоприятные истории: она действительно хорошо знала этого человека, с которым неоднократно скрещивала шпаги.

– Боится, говоришь? Но почему? – удивилась Пола, переходя на неожиданно высокие ноты и подавшись вперед, чтобы выслушать ответ бабушки.

Тень презрения пробежала по лицу Эммы при мысли о Гарри Мэрриоте.

– Почему, ты спрашиваешь? Да потому, что ты слишком напоминаешь ему своего деда, и это выводит его из себя. Он с самого начала боялся твоего дедушки, еще с тех пор, как они основали „Сидни-Тексас Ойл”, с которой и начался потом „Сайтекс”, и пробурили первые нефтяные скважины. Твой дедушка всегда знал, что в действительности представляет собой Гарри, и Гарри инстинктивно чувствовал, что дедушка это знает. Поэтому-то он и боялся. Когда твой дедушка передал мне свои акции в „Сайтексе”, его условие было таким: я никому не должна их продавать, пока жива. Я должна была сохранить их для твоей матери и ее будущих детей. У твоего деда, Пола, как видишь, была неплохая интуиция. Много лет назад он уже знал, что „Сайтекс” со временем станет той гигантской корпорацией, которой он стал сегодня, и хотел, чтобы мы пожинали плоды этого процветания. И еще он хотел, чтобы Гарри все время держали под контролем. Точнее, чтобы поводья постоянно находились в моих руках.