Миры Роберта Хайнлайна. Книга 6 - Хайнлайн Роберт Энсон. Страница 52

«Вес», который вдавливал Мэтта в мягкий матрас, был результатом четырехкратного увеличения силы тяжести — сейчас он весил почти шестьсот фунтов. Он лежал, вытянувшись и тяжело дыша, пока корабль пробивал дорогу через толстый слой атмосферы по пути в космическое пространство. Тяжелый вес, прижимавший курсантов к палубе, будет продолжать действовать на них, пока «Боливар» не достигнет скорости шесть миль в секунду, поднявшись на высоту около тысячи миль над поверхностью Земли.

По истечении чуть больше пяти минут тяговые двигатели выключились.

Когда в отсеке воцарилась такая нестерпимая тишина, что у Мэтта зазвенело в ушах, он поднял голову. Сержант заметил движение и рявкнул:

— Оставаться на местах, не двигаться!

Мэтт опустил голову и расслабился. Они находились в состоянии свободного падения, невесомости, хотя «Боливар» уносился от земной поверхности со скоростью больше, чем двадцать тысяч миль в час. Любое тело в космическом пространстве — планета, корабль, метеор, атом — непрерывно падает. Кроме того, оно продолжает движение по той орбите, которая была задана ему раньше.

Мэтт отчетливо сознавал, что они в состоянии невесомости, потому что его желудок жаловался не переставая. Чтобы не рисковать, он достал из рюкзака санитарный пакет и держал его наготове. Мэтта подташнивало, но он все-таки чувствовал себя куда лучше, чем во время первого испытательного полета или когда их «тащили по ухабам». Он надеялся, что ему удастся сохранить завтрак.

Из динамика донеслось: «Конец ускорения. Начались четыре часа свободного падения».

Сержант космической пехоты сел.

— Можете отстегнуть ремни, — скомандовал он.

Через несколько секунд отсек превратился в переполненный аквариум. Сотня юношей плавала и поворачивалась на разной высоте и в самом разном положении в пространстве между палубой и потолком. Впрочем, эти две перегородки больше не казались палубой и потолком, поскольку понятия «верх» и «низ» исчезли; они превратились в стены, которые медленно и беспорядочно вращались для каждого курсанта, тело которого кувыркалось в воздухе.

— Эй, парни! — крикнул сержант. — Схватитесь за что-нибудь и слушайте меня!

Мэтт оглянулся по сторонам, увидел рядом поручень и вцепился в него.

— Нужно овладеть элементарными правилами передвижения в невесомости. Это необходимо, иначе вы постоянно будете сталкиваться друг с другом. Если по пути вам встретится капитан и вы столкнетесь с ним, он вряд ли останется доволен. Понятно? — Сержант поднял покрытый шрамами большой палец. — Итак, правило номер один. Все наземные космонавты — а это относится именно к вам — должны все время держаться за что-нибудь хотя бы одной рукой. Это правило будет выполняться вами до тех пор, пока вы не пройдете обучение акробатике невесомости. Правило номер два: пропускать всех офицеров, не ожидая, когда они крикнут: «С дороги!» Кроме того, вы обязаны пропускать всех, у кого заняты руки, кто несет вахту или выполняет другие служебные обязанности.

Если вы двигаетесь в сторону кормы, расходитесь со встречными, придерживаясь внутренней — по отношению к оси корабля — стороны коридора. Когда вы перемещаетесь по часовой стрелке, ведя отсчет от носа, то пропускаете встречного, придерживаясь внешней стороны коридора. Независимо от того, в каком направлении вы двигаетесь, обгоняйте вдоль внутренней стороны по отношению к нему. Все понятно?

Мэтт подумал и решил, что понятно, хотя и сомневался, что сразу запомнил инструктаж сержанта. Однако ему пришло в голову, что существует еще одна возможность, которую не упомянул сержант.

— Послушайте, сержант, — спросил он, глядя на него невинным взглядом, — предположим, я двигаюсь прямо от центра корабля, как поступить тогда?

На лице сержанта появилась презрительная улыбка, показавшаяся Мэтту какой-то странной, потому что они с сержантом висели вверх ногами по отношению друг к другу.

— Тогда с вами произойдет то же, что случается с теми, кто переходит дорогу в неположенном месте. Итак, вы двигаетесь наперерез потоку движения: старайтесь не сталкиваться ни с кем. Это ваша задача. Еще вопросы? — Вопросов не было. Сержант продолжал: — Теперь можете отправляться и осмотреть корабль; только постарайтесь никому не мешать, чтобы не опозорить нашу третью палубу.

На третьей палубе нет иллюминаторов, однако «Боливар» был космическим кораблем, рассчитанным на длительные перелеты; у него имелись комнаты отдыха с иллюминаторами. Мэтт направился к носу корабля, надеясь взглянуть на быстро удаляющуюся Землю.

Он твердо запомнил, что обгонять нужно вдоль внутренней стены коридора и расходиться со встречными по внешней, однако некоторые пассажиры, судя по всему, не получили соответствующий инструктаж или не поняли его смысл. Около каждого люка виднелся затор, состоящий из курсантов, пытающихся выбраться со своей палубы и посетить другую — необязательно ту, у которой есть иллюминаторы.

Как выяснилось, шестая палуба служила комнатой отдыха. Здесь была корабельная библиотека, запертая сейчас, а также игровые автоматы, которые тоже были на замке. Однако в стенах комнаты отдыха находилось шесть огромных иллюминаторов.

При взлете в комнате отдыха также располагались пассажиры. Теперь, в состоянии невесомости, сюда постепенно перебрались курсанты с остальных палуб. Подобно Мэтту, они надеялись посмотреть на Землю или хотя бы выглянуть в космос. В то же самое время те курсанты, которые были размещены на шестой палубе при взлете, не изъявляли желания покидать ее.

Комната отдыха была переполнена. Она была набита курсантами до отказа, как корзинка с котятами. Мэтт отстранил рукой чей-то ботинок, норовивший влезть ему в левый глаз, и попытался пробиться к одному из панорамных иллюминаторов. Усиленно работая коленями и локтями, а также не обращая ни малейшего внимания на правила расхождения при встрече, Мэтт сумел добраться до второго или третьего ряда курсантов, уставившихся в иллюминатор. Он положил руку на плечо курсанта впереди себя и постарался отодвинуть его в сторону. Возмущенный юноша обернулся.

— Эй, послушай! Ты чего это толкаешься? А, это ты, Мэтт. Здравствуй!

— Привет, Текс. Как дела?

— Вроде, в порядке. Жаль, что тебя не было здесь несколько минут назад. Мы пролетали мимо спутника связи, совсем рядом. Ты бы только видел, с какой скоростью наш корабль промчался мимо него. Спутник только показался и тут же исчез за кормой. Я даже не успел как следует рассмотреть его. К тому же он был от нас милях в десяти.

— А Землю видно? — поинтересовался Мэтт, двигаясь поближе к иллюминатору.

— Конечно. — Текс отодвинулся в сторону, и Мэтт занял его место.

Угол иллюминатора прорезал середину южной Атлантики. Мэтт видел дугу, простирающуюся почти от Северного полюса до экватора. Над Атлантикой царил полдень. За ней Мэтт видел Британские острова, Испанию и металлический отблеск песков Сахары, залитых ярким солнечным светом. Коричневые и зеленые цвета суши резко контрастировали с темно-пурпурным океаном. Еще резче выделялись ослепительно-белые облака. Взгляд Мэтта переместился к отдельной выпуклой дуге горизонта. Там все детали как-то смывались, казались слегка расплывчатыми и создавали впечатляющий стереоэффект глубины, трехразмерной выпуклости — планета действительно была круглой! И не только круглой, но также зеленой и такой прекрасной! Мэтт заметил, что у него захватило дыхание. Чувство тошноты бесследно исчезло.

Кто-то потянул его за ногу.

— Эй, послушай, ты что, весь день хочешь здесь оставаться? Дай нам тоже посмотреть.

С чувством сожаления Мэтт уступил место другому курсанту. Он повернулся, оттолкнулся от иллюминатора, выплыл в середину отсека и потерял при этом ориентировку. В беспорядочной толпе тел Мэтт не мог отыскать Текса.

Тут он почувствовал, что его схватили за лодыжку.

— Я здесь, Мэтт. Давай уйдем отсюда.

— Хорошо, Текс.

Они сумели доплыть до люка и переместились на следующую палубу. Поскольку здесь не было иллюминаторов, она оказалась почти пустой. Мэтт с Тексом медленно проплыли до стены и схватились за поручни.