Пройдя долиной смертной тени - Хайнлайн Роберт Энсон. Страница 69
Просим прощения. Джок, давай будем шептаться. Скажи-ка, Джоан лучше или хуже меня по части перепихнуться?
Юнис, я не отвечу на такой вопрос.
Понятно. Что ж, Джоан с моим оборудованием и инструктажем вполне могла меня обогнать. Тем более, не поверишь, у босса такое грязное воображение!.. Для него разницы нет, с кем трахаться: с мужиками, с женщинами… и при этом он такое выдумывает…
Достану — и линьков обоим!
Молчим.
— Юнис, я хочу, чтобы ты знала: даже если бы мы были на берегу, даже в больнице — спасти Джейка нам не удалось бы. Можно было бы подключить его к аппаратам — но это была бы растительная жизнь…
— Он этого не хотел. Он очень болезненно относился даже к тому, что мне искусственно поддерживали жизнь…
—У вас несхожие случаи. Твое тело было изношенным, а мозг в отличном состоянии. У Джейка было крепкое тело, но где-то в сосудах мозга слишком истончилась стенка… и смерть стала неизбежной. Если тебя это утешит, могу заверить, что он ничего не почувствовал.
Интересная мысль! Попробовал бы сам: будто копытом по голове. Впрочем, где-то он прав: секундная боль — и все.
У меня было похоже, Джок, когда меня убили. Босс страдал долго.
Ребята, дайте мне сосредоточиться!.. Потом поговорим.
—Понятно, док. Одна существенная деталь: никаких вскрытий.
—Джоан, но мы должны знать…
—Нет. Он умер, и это все. Вскрытием его не вернешь, а все остальное неважно. Роберто, ты подпишешь заключение о смерти?
—Вообще-то… Видишь ли, когда происходит внезапная внебольничная смерть, врач обязан уведомить власти…
—Пожалей Джейка, Боб. Кого и зачем уведомлять? Кого-нибудь в Вашингтоне? Или власти штата? Но мы в федеральных водах, а к вечеру выйдем в нейтральные. Джейк ведь находился под медицинским наблюдением, не так ли? И смерть наступила в присутствии врача?
Джоан, не насилуй Боба хотя бы в таком смысле! Что за беда, если в этом старом мясе покопается какой-нибудь потрошитель?
Нет, Джейк. Я сказала. Все.
Джоан — упрямая сучка, Джок… но чаще она оказывается в результате права.
—Ну… — доктор Гарсиа почесал подбородок. — Если так, то конечно. Да, он упал на моих глазах, когда я подошел, сердце еще билось. Поскольку аппаратуры для контроля мозговой активности на борту нет, смерть констатирована по совокупности признаков, в первую очередь — по остановке сердца…
Из этого парня получился бы прекрасный свидетель!
—Боб, когда составишь все это — отошли одну копию Алеку Трайну, он хранитель завещания Джейка. А капитан Финчли пусть вклеит оригинал в бортовой журнал.
— Хорошо. Джоан, дать снотворного?
— Зачем? Роберто, я ведь не девочка и даже не молодая женщина, хоть и выгляжу так. Я старик, который пережил столько чужих смертей, что еще одной его не ошеломишь. Это мой давний кореш, старина Смерть. Мы ходим бок о бок не знаю уже сколько лет. Я даже счастлива — что Джейк умер так легко, без мук. А вот о Еве надо позаботиться.
— Ну… я не успел еще. Не успел даже подумать. Дам ей чего-нибудь.
— Капитан, курс в нейтральные воды. И оповестите всех, что похороны состоятся на закате.
— Джоан?
— Неужели ты думаешь, я отдам Джейка этим чучельникам? Он хотел умереть так, как умирали его предки — и он так умер. Я никому не позволю резать его милое тело. Оно вернется домой еще до заката…
— «Всему свое время, и время всякой вещи под небом. Время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное. Время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить. Время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать…»
Джоан прервала чтение. Огромный оранжево-багровый круг солнца коснулся горизонта. На трапе у борта, зашитое в парусину и с грузом в ногах, лежало тело Джейка. Фред и доктор стояли рядом.
Йоханн, от тебя я ожидал большей изобретательности.
Не нравится — не слушай.
Джок, это же похороны…
Ха! Это мои похороны! А где еще человек может лучше повеселиться, как не на своих похоронах? Может, спляшем и вправду?
Чуть позже. Так я продолжаю?
Конечно, старина. Только не молись о том, чтобы моя душа попала в рай.
Да, босс, не надо. Уж лучше все вместе…
Заметано. Один за всех…
Все за одного!
— «Двоим лучше, нежели одному: потому что у них есть доброе вознаграждение в труде их. Ибо, если упадет один, то другой поднимет товарища своего. Но горе одному, когда упадет, а другого нет, который поднял бы его. Также, если лежат двое, то тепло им; а одному как согреться?..»
Кстати, действительно — как? Неужели нам придется спать одним?
Юнис, ты вообще о чем-нибудь другом думаешь?
Нет. А о чем еще имеет смысл думать? Не о деньгах же… Кстати, Джок не верит, что быть женщиной в постели гораздо приятнее. И очень любопытствует…
Джейк, это правда?
Ну… в общем, я думал, что не стоит носить траур по живому…
Босс, он стесняется сказать. Но пусть сам оценит, что лучше: вставлять Юнис — или быть Юнис. У него будет с чем сравнить.
Да замолчите вы, дайте закончить! И вообще — когда угодно, но не сегодня! Или я объявлю бессрочную забастовку.
—«…и если станет преодолевать кого-либо одного, то двое устоят против него. И нитка, втрое скрученная, не скоро порвется…»
Босс, Джок, а мне это нравится! Как жаль, что у меня не было похорон!
По тебе была заупокойная служба, Длинноножка.
Да ну? А кто там был?
Только я. И органист. В маленькой часовне. Он играл, а я читал стихи, которые ты любила. Лежали цветы. И все…
Джок, я тронута до слез. Босс, он ведь действительно любит меня…
Да. И я люблю тебя.
Жаль, что меня там не было!
Может, оно и к лучшему. Ты не умеешь вести себя на похоронах.
Старое ты привидение! Меня же никто не слышит!
Как это мило с твоей стороны, Длинноножка, — называть меня «привидением». Джоан, может быть, пора топить этот старый хлам?
—«Доколе не померкли солнце и свет луны и звезд, и не нашли новые тучи вслед за дождем. В тот день, когда задрожат стерегущие дом, и согнутся мужи силы; и перестанут мелить мелющие, потому что их немного осталось; и помрачатся смотрящие в окно; и запираться будут двери на улицу; когда замолкнет звук жернова, и будет вставать человек по крику петуха и замолкнут двери пения; и высоты будут им страшны, и на дорогах ужасы; и зацветет миндаль; и отяжелеет кузнечик, и рассыплется каперс. Ибо отходит человек в вечный дом свой, и готовы окружить его по улице плакальщицы; — Доколе не порвалась серебряная цепочка, и не разорвалась золотая повязка, и не разбился кувшин у источника, и не обрушилось колесо над колодезем. И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратится к богу, который дал его». Из глубин мы явились, так пусть же тело нашего брата Джейкоба вернется в глубины…
Джоан закрыла Библию. Фред и доктор приподняли трап — и тело Джейка соскользнуло в воду и скрылось без всплеска.
—А теперь все вытрите слезы. Прощание не должно быть печальным. Джейк был готов к тому, чтобы тихо уйти… Ольга, не плачь. Винни, прекрати. Джейк не хотел бы, чтобы ты плакала.
Почему это, Джоан? Я совсем не против того, чтобы такое чудесное существо пролило надо мной пару слезинок.
Пригнись, Джейк. На арене ты блистал, но шоу уже закончилось. Поболтай пока с Юнис.
—Винни, подумай о своем малыше!
Но прикрутить слезный краник у Винни было делом не слишком простым.
—Джоан, неужели ты нисколечко не жалеешь о не-ом?!!
—Но как я могу о нем жалеть, если он по-прежнему со мной? Сокровище в Лотосе — отныне и навсегда.
—Знаю, я знаю… но я не могу вынести этого!..