Т. 06 Кот, проходящий сквозь стены - Хайнлайн Роберт Энсон. Страница 30

— Би-Джей-семнадцать на связи. Говорит капитан Полночь. Гонконг, я вас слышу.

— Какого дьявола вы не оставались на канале тридцать, Би-Джей? Вы пропустили контрольную точку для маневра. Теперь отваливайте. Я не смогу вас посадить.

— Никто не сможет, капитан Шишка. Я уже сел. Аварийная посадка. Отказ компьютера, неисправность гироскопа, сломалось радио, накрылись двигатели, пропала видимость. После посадки мы свалились на брюхо. Топливо кончилось, а местность такая, что взлететь все равно невозможно. А теперь еще затих очиститель воздуха.

Наступило выразительное долгое молчание.

— Tovarisch, вы уладили свои дела с Господом?

— Я был слишком занят для этого.

— Х-мм. Понятно… Каково давление в кабине?

— Эти кретинские лампочки все как одна светят зеленым. А манометра нет.

— Где вы находитесь?

— Понятия не имею. Эта гадость скурвилась в двадцать один сорок семь, как раз перед тем, как я собрался передать управление вам, и с тех пор мы катились вниз под горку на заднице. В тот момент мы находились на орбите «Золотого правила», все тормозные импульсы были тщательно сориентированы. Потом мы прошли, по-моему, над кратером Аристотеля в…

— В двадцать один пятьдесят восемь, — подсказала Гвен.

— В двадцать один пятьдесят восемь, как говорит второй пилот. Я посадил корабль в «море» южнее кратера. Кажется, в Море Грез.

— Погодите-ка. Вы все еще на терминаторе?

— Да, все еще на нем. Солнце прямо над горизонтом.

— Ну, тогда вы не слишком отклонились к востоку. Время посадки?

Я замялся, но Гвен прошептала:

— Двадцать два ноль три сорок одна.

Я повторил.

— Гм, гм. Дайте просчитать. В таком случае вы должны находиться к югу от Эвдоксуса, в северной части Моря Ясности. Видны ли горы к западу от вас?

— Очень высокие.

— Кавказская гряда. Вам повезло: может, еще доживете до повешения. Поблизости есть два обитаемых поселения. Их жители могут заинтересоваться вами и спасти… за фунт мяса около сердца плюс десять процентов комиссионных.

— Я заплачу.

— Еще бы! Но, коли вас спасут, не забудьте уплатить по счету и нам тоже. Мы вам еще когда-нибудь пригодимся. Ладно, я замолвлю за вас словечко. Оставайтесь на связи. Но не дай бог, если это очередная шуточка капитана Полночь. Если да, то я вырежу вашу печенку и зажарю ее.

— Капитан Шишка, мне жаль, что так получилось. Извините меня. Я просто дурачился со вторым пилотом и не знал, что микрофон не отключился. А ведь я сам повернул выключатель. Так что сами видите: целая коллекция неувязок…

— Вы не должны были «дурачиться», выполняя маневр!

— Знаю. Но… черт подери… второй пилот — это моя жена. Мы только сегодня поженились. И мне весь день хотелось смеяться и дурачиться. Такой уж день выдался!

— Ну, если это правда, то о'кей. Поздравляю вас. Но надеюсь, вы мне это потом докажете. А меня звать вовсе не Шишка, а Мэр-си. Капитан Мэрси Чоу-Му. Я передам данные, и мы попытаемся найти вас с орбиты. А вам лучше перейти на одиннадцатый канал, аварийный, и напевать «Авария, авария»! А я слишком занят, так что…

Гвен, стоявшая на коленях возле меня, подала голос:

— Капитан Мэрси!

— А? Да!

— Я и вправду его жена, и мы вправду поженились только сегодня. Не будь он пилотом высшего класса, меня бы не было сейчас в живых. Никого бы не было. Все пошло наперекосяк, как он вам и сказал. Словно мы пилотировали бочку, падающую в Ниагарский водопад…

— Я никогда не видел Ниагарского водопада, но верю вам. Мои лучшие пожелания, миссис Полночь. Желаю вам долгой счастливой жизни и множества детей!

— Спасибо, сэр! Лишь бы нас нашли прежде, чем весь воздух вытечет отсюда, а там разберемся…

Мы с Гвен решили по очереди взывать «Авария, авария!» по одиннадцатому каналу. Отработав свое, я проверил запасы и оборудование старого доброго «вольво» Би-Джей-семнадцать — этой летающей жестянки. Согласно Бразильскому Протоколу, этот космокар должен иметь запас воды, воздуха, пищи, аптечку второго класса, необходимый минимум санитарных удобств и аварийные скафандры (стандарт ООН, спецификация 10007А) с расчетом на максимальную загрузку (четверо, включая пилота).

Билл усердно чистил иллюминаторы и прочие места салфетками, извлеченными из «бардачка», — парик Наоми успешно перенес полет. Но у бедняги едва не лопнул мочевой пузырь, пока он не набрался смелости спросить меня, что ему делать. Пришлось учить его пользоваться пузырем… потому что «необходимый минимум санитарных удобств» оказался маленьким сверточком с подручными средствами и брошюркой, описывающей, как ими пользоваться, если уж вам настолько приспичило.

Прочие аварийные запасы оказались того же высокого стандарта.

Неподалеку от кресла пилота нашлась двухлитровая канистра с водой, почти полная, — и все. Впрочем, опасаться смерти от жажды не приходилось, поскольку запаса воздуха не оказалось вовсе, и смерть от удушья все равно грозила нам гораздо раньше. Очиститель воздуха не работал, зато в нем имелось гнездо для рычага, при помощи которого можно было качать воздух вручную. Да вот незадача — самого рычага почему-то не оказалось. Запас пищи? Вы что, смеетесь? Но у Гвен в сумочке отыскалась плитка шоколада, и мы разделили ее на три части. Вкуснятина!

Скафандры и шлемы занимали большую часть грузового отделения за пассажирскими креслами — по четыре, как и полагается. Они оказались военными аварийными моделями и все еще в заводской упаковке. На каждом картонном ящике красовалось название фирмы («Мишелин», S. А.), и стояла дата выпуска (двадцать девять лет назад).

Если позабыть, что за это время из пластиков и эластомеров — то бишь шлангов, прокладок и прочего — улетучились пластификаторы, а некий остряк-самоучка не удосужился снабдить их баллонами с воздухом, то вид у скафандров был просто щегольский. Для бал-маскарада.

Однако выбирать нам не приходилось, и я мысленно приготовился вверить свою жизнь одному их этих шутовских нарядов минут на пять. А то и на целых десять, если альтернативой станет необходимость подышать вакуумом.

Но если бы мне предложили или надеть скафандр, или помериться силами с медведем гризли, я, не раздумывая, завопил бы:

— Подавайте сюда вашего медведя!

Нас вызвал капитан Мэрси и сообщил, что наши координаты, судя по сделанному спутником снимку, — тридцать пять градусов и семнадцать минут северной широты и четырнадцать градусов семь минут западной долготы.

— Я уведомил о вас поселения «Иссохшие кости» и «Сломанный нос» — они к вам ближе всех. Удачи.

Я попытался выжать из компьютера телефонный справочник Луны. Он продолжал валять дурака — я так и не смог заставить его выдать содержимое даже собственного диска. Тогда я подбросил ему пару простеньких задачек, и он принялся настаивать, что 2+2=3,99999999999999… Когда же я попытался заставить его признать, что 4=2+2, он очень рассердился и заявил, что 4*3,1415925635897932384626433832795028419716939937511… И я сдался.

Я оставил одиннадцатый канал включенным на полную мощность и спустился с потолка. Гвен успела переодеться в голубое облегающее платье, дополнив его огненно-алым шарфиком. Вид у нее был весьма привлекательный.

— Милая, — заметил я, — я полагал, что все твои наряды остались на «Золотом правиле».

— Я успела кое-что сунуть в маленький чемодан, когда мы решили бросить багаж. Я не смогу притворяться японкой, умывшись… полагаю, ты уже заметил, что я так и поступила.

— Заметил. Только не очень старалась — особенно когда мыла уши.

— Вот привереда! Я лишь смочила платочек водой из нашего драгоценного запаса. Любимый, я не смогла прихватить для тебя костюмчик для сафари или нечто в этом роде. Но чистые брюки и пара носков найдутся.

— Гвен, ты не только полезна, ты еще и эффективна.

— Ах, «полезна»!

— Весьма, дорогая. Именно поэтому я на тебе женился.

— Вот даже как! Ну, погоди, когда я оценю степень оскорбления и предъявлю счет, ты будешь платить… и платить… и платить, платить, платить!