Человек, который продал Луну - Хайнлайн Роберт Энсон. Страница 9

– Делос, – усмехнулся Кэминс, – ты все еще ребенок в душе. Такой переросший, толстый и симпатичный малолетний преступник.

Стронг поднял взгляд.

– Думаю, полмиллиона.

– Чего полмиллиона? – не понял Харриман.

– Доход от конвертов со спецгашением. Ну мы же говорили! Оптимальное количество, какое можно предложить серьезным коллекционерам и торговцам – пять тысяч экземпляров. Даже если нам придется отдать их со скидкой синдикату и придержать до окончания постройки корабля, когда полет станет выглядеть достаточно реально.

– Хорошо, – согласился Харриман, – займись. А мы запомним, что ближе к концу у тебя в загашнике будут полмиллиона.

– А мне комиссионные? – спросил Кэминс. – Идея-то моя!

– Получишь за нее громадное спасибо и десять акров Луны. Откуда еще можно извлечь доход?

– А продавать акции ты не хочешь? – спросил Кэминс.

– Да, я как раз подошел к акциям. Естественно, продавать будем, однако – никаких привилегированных акций – зачем нам возня с реорганизациями? Обычные акции без права голоса.

– Значит, еще одна корпорация в банановой республике?

– Конечно. Но часть продадим на Нью-йоркской бирже. Тебе придется поработать над этим с биржевым комитетом. Совсем немного – только для вида. Нужно, чтобы они хорошо продавались и вырастали в цене.

– А можно, я лучше переплыву Геллеспонт?

– Ладно, Сол, не хнычь. Это совсем не больно.

– Ты уверен?

– Все, что от тебя требуется… Тьфу ты!

На столе перед Харриманом засветился экран. Секретарша сказала:

– Мистер Харриман, к вам – мистер Диксон. Ему не было назначено, но он уверяет, что вы хотели бы его видеть.

– А я думал, что выключил эту ерунду, – проворчал Харриман. Нажав кнопку, он ответил: – Ладно, пусть войдет.

– Слушаю, сэр… Ох, мистер Харриман, тут пришел еще мистер Энтенса…

– Пусть войдут оба.

Выключив аппарат, Харриман обратился к своим сотрудникам:

– Вы, стадо обезьян! Рты на замок – да бумажники берегите.

– Чья бы корова мычала, – ответствовал Кэминс. Войдя следом за Энтенсой, Диксон сел, огляделся, хотел было что-то сказать, но раздумал и снова оглядел присутствующих, в особенности – Энтенсу.

– Выкладывай, Дэн, – подбодрил его Харриман. – Тут только мы – бе-е-едные, маленькие овечки.

Наконец Диксон решился.

– Я хочу поддержать тебя в этом деле, Ди-Ди, – объявил он. – И для демонстрации своей искренности я вот что добыл.

Он вынул из кармана бумагу официального вида. Это была купчая, по которой к Диксону переходили все лунные дивиденды Финеаса Моргана. Документ был составлен так же, как и тот, что скреплял сделку между Джонсом и Харриманом.

Энтенса, заметно удивившись, полез во внутренний карман пиджака. На свет божий появились еще три таких купчих – каждая от одного из членов энергетического синдиката. Харриман насторожился.

– Джек принимает и удваивает. Дэн, ваше слово.

– Могу только принять, – невесело улыбнулся Диксон. Он вынул из кармана еще два таких же документа и прибавил к своему первому, а затем протянул Энтенсе руку. – Что ж, ничья.

О семи купчих, переданных по факсу и лежащих в ящике стола, Харриман решил до времени умолчать. Недаром вчера, прежде чем уснуть, он до полуночи просидел на телефоне.

– Джек, почем брал?

– Стэндиш запросил тысячу, остальные – дешевле.

– А, черт тебя побери! Предупреждал же: не взвинчивайте цену… Теперь Стэндиш всем разболтает. А ты, Дэн?

– Мои цены были более чем умеренными.

– Ага, скрываешь! Ладно, не волнуйся. Джентльмены, а насколько серьезно вы к этому относитесь? Сколько денег вы нам принесли?

Энтенса покосился на Диксона. Тот сказал:

– А сколько надо?

– Сколько можешь достать?

Диксон пожал плечами.

– Так мы ни до чего не договоримся. Давай называть цифры. Допустим, сто тысяч.

– А, ясно, – фыркнул Харриман, – ты хочешь купить себе место на первом рейсовом корабле. Ладно, за сто штук продам.

– Делос, давай кончим эти хиханьки. Сколько?

Хотя лицо Харримана выражало абсолютное спокойствие, он лихорадочно соображал. Черт возьми, информации слишком мало – он даже не успел обсудить смету с главным инженером. Какого черта он не выключил видеофон?!

– Дэн, я уже говорил, с тебя следует, по меньшей мере, миллион. Это – за вход в игру.

– Так я и думал. А сколько ты возьмешь с меня за то, чтобы остаться в игре?

– Все что у тебя есть.

– Не будь идиотом, Делос. У меня денег больше, чем у тебя.

Харриман закурил сигару – только это выдавало его волнение.

– Ладно, доллар за доллар – и ты нам подойдешь.

– И по две доли на каждый доллар.

– Ну ладно, ладно. Будешь вносить по доллару всякий раз, как все остальные внесут по доллару, пай на пай. Но главный здесь – я.

– Да, заправлять всем будешь ты, – согласился Диксон. – Хорошо. Я сей же момент вкладываю миллион и вместе с вами добавлю по мере надобности. Вы конечно, не будете возражать, если мой бухгалтер будет проверять отчетность?

– Дэн, когда я тебя обманывал?

– Никогда. И впредь не стоит.

– Черт с тобой. Но вначале как следует убедись, что твой парень будет держать язык за зубами.

– Будет. Душа его – в кувшине, а кувшин – в моем сейфе.

Харриман тем временем пытался представить себе, насколько велик капитал Диксона.

– Но мы могли бы разрешить тебе выкупить второй пай позже, Дэн. Хотя он тебе дорого обойдется.

Диксон свел кончики пальцев.

– Это мы в свое время обсудим. Я никогда не позволяю делу свернуться только из-за нехватки средств.

– Хорошо, – Харриман обратился к Энтенсе. – Ты слышал, на каких условиях мы приняли Дэна? Тебя они устраивают?

Лоб Энтенсы покрылся мельчайшими капельками пота:

– Я не смогу так вот сразу выложить миллион.

– Все в порядке, Джек. Сегодня утром он нам еще не понадобится. У тебя есть репутация хорошего дельца, так что можешь распродавать свое имущество не торопясь.

– Но ты говоришь, миллион – только для начала. А если я не смогу слишком долго вкладывать деньги вровень с вами? Срок надо как-то ограничить – у меня, в конце концов, семья…

– И никаких ежегодных рент? Никаких вкладов в тресты с неизменным уставом?

– Дело не в том. Вы можете выжать меня досуха – а затем вышвырнуть.

Харриман ждал, что на это скажет Диксон. Наконец тот заговорил:

– Мы не станем выжимать тебя, Джек, пока ты будешь в состоянии доказать, что конвертировал каждый свой актив. Мы позаботимся, чтобы ты мог держаться вровень с нами.

– Да, так и будет, – подтвердил Харриман. В этот момент он думал, что любое уменьшение пая Энтенсы даст им со Стронгом подавляющее большинство при голосования. Стронг думал о том же, и потому заявил:

– Мне это не нравится. Четверо равноправных компаньонов – слишком легко зайти в тупик.

– Я даже думать об этом не хочу, – пожал плечами Диксон. – Я пришел к вам потому, что, могу спорить, Делос в любом случае умудрится получить доход.

– Мы достигнем Луны, Дэн.

– Да я не о том. Могу спорить, прибыль будет в любом случае. Вчера я весь вечер читал весьма интересные отчеты о деятельности нескольких ваших компаний. Ужасно занимательно! Думаю, мы разрешим любые проблемы, если дадим директору – то есть тебе, Делос, – полномочия лично разрешать противоречия. Энтенса, вы согласны?

– Конечно!

Харриман насторожился, хотя старался никак не выказывать волнения. Бойся Диксона, «дары приносящего». Внезапно он поднялся:

– Мне пора, джентльмены. Поручаю вас мистеру Стронгу и мистеру Кэминсу. Монти, идем.

За Кэминса опасаться не приходилось: раньше времени он даже полноценным компаньонам ничего не скажет. Что касается Джорджа Стронга – тот даже своей левой руке не позволит узнать, сколько пальцев на правой. За дверью он отпустил Монтгомери и пересек холл. Главный инженер «Харриман, Энтерпрайзис», Эндрю Фергюссон, встретил его словами:

– Здравствуйте, босс. Кстати, мистер Стронг сегодня утром подкинул мне интересную идейку – автоматический выключатель. На первый взгляд – несколько экстравагантно, однако…