Арктический мост - Казанцев Александр Петрович. Страница 56

Степан Григорьевич развел руками. Он сдавался.

В кабинет, пятясь, вошел Милевский, за ним два американца и Денис.

- Позвольте представить вам, мистер Игнэс,-товорил по-английски Милевский.Братья Корневы, строители плавающего туннеля.

- О, господа! Я так рад говорить на языке своего детства. Последние годы я прилежно вспоминаю его. Очень приятно познакомиться, господа,говорил по-русски американский миллионер. - Русский язык распространен в Америке. Сейчас едва ли не треть Нью-Йорка понимает по-русски.

- А я всегда очень старательно изучал английский язык, - холодно сказал Андрей.

- О, я вижу, мы сговоримся на любом языке. Хочется посмотреть ваши грандиозные работы. Вы заразили американцев, у них начинается "мостовая горячка". Они хотят мост в Европу. Вы испускаете опасные бациллы, господин Корнев.

- Они не опасны для жизни.

- О'кэй! Они очень опасны для кармана. А для американца карман несколько дороже, чем жизнь. Я имею в виду, господа, "пароходные карманы"! - и мистер Игнэс захохотал.

- Мистер Игнэс, прошу вас, отдохните с дороги, - суетился Милевский.

- О, благодарен вам, Лев Янович. Я с удовольствием посижу с инженерами Корневыми. Однако познакомьтесь с сенатором от штата Тенесси мистером Майклом Никсоном. О, я вижу, он уже нашел здесь кое-какого знакомого. Хэлло, мистер сенатор!

Майкл Никсон, простой, ничем не отличавшийся от остальных, находящихся в кабинете людей, улыбаясь всеми своими веснушками, подошел к Корневу и потряс ему руку.

- Мы есть, пожалуй, немного знаком, - сказал он тоже по-русски.

- Ах, это он! - воскликнул Андрей, вспомнив последний день нью-йоркской выставки и человека, подтвердившего, что именно американцы спасли модель Арктического моста.

- То ж и есть мой корабельный дружок,сказал Денис, похлопав американского сенатора по плечу. - Мы с ним с того времени и не бачились.

- Теперь видеть есть часто, часто... Два часа арктический поезд... туннель... Денис к Майку кофе пить.

- Майк к Денису галушки есть! - расхо хотался Денис.

- В этом есть глубокая правда, господа,- вмешался мистер Игнэс.- Мир нуждается в единой экономической системе. Нужно вместе пить кофе, есть галушки... и торговать, джентльмены, торговать! Это главная выгода нашей жизни.

- Мистер Игнэс - философ выгоды,сказал сенатор по-английски, видимо не сумев подобрать русские слова. Но его все поняли.

Руководители стройки и иностранные гости пошли осматривать строящийся док.

- Господин Игнэс сказал мудрейшие слова о выгоде, - заюлил Милевский.

- О, Лев Янович, по-русски кажется надо сказать "лесть"... Выгода не есть мудрость, выгода есть движущая сила.

- Но благодаря ей вы стали сторонником Арктического моста.

- О, у нас в Америке не все есть его сторонники.

- У нас тоже, - мрачно сказал Андрей.Вот, хотя бы, Лев Янович. Когда-то он называл проект Арктического моста гримасой мозга.

- Андрей Григорьевич! Умоляю!.. Старые счеты... Ну, к чему это? Ведь я теперь же принимаю ваш проект, принимаю...

- Потому что выгодно.

Мистер Игнэс и Майкл Никсон громко расхохотались.

- О, я замечаю, "закон выгоды" управляет и Лев Янычем! - сострил мистер Игнэс.

Милевский побагровел, не зная куда деваться. Миллионер покровительственно похлопал Льва Яновича по плечу: - Вы не должны очень обижаться на меня, на вашего давнего друга. Мы давно знакомы. В Москве я частый гость. Это есть мой бизнес.

Группа остановилась на краю выемки. Пораженные американцы любовались грандиозным сооружением.

- У вас прежде говорили: "Догнать и перегнать Америку". Начиная с первого спутника Земли, догонять приходится американцам. Такого дока нет в Америке, - натянуто улыбаясь, сказал миллионер.

- Трудно вам придется, - пообещал Андрей.- Мы забраковали этот док.

- Забраковали? Хэлло, Майк! Вы слышите, это им не нравится!

- Мне уже сказал мистер Денисюк. Они собираются сделать его в шесть раз длиннее.

- Мой бог! До сих пор самый высокий дом, самый длинный мост, самый лучший образ жизни были в Америке.

- Как видите, советские люди во многом оставляют вас позади, - сказал Андрей.

Майк отошел с Денисом.

- Мы, коммунисты в Америке, так угадываем: мост сделает нас ближе, сказал Майк.

- К социалистической стране.

- Не только есть. К социализму.

- А господа капиталисты?

- У них нет другой выход. Или война, или мост. Им нужна прибыль, а для этого надо продавать. А куда?! Кому? И мистер Игнэс придумал "закон выгоды". Только я думал есть: марксизм давно установил закон капитализма.

- Выходит дело, мост всем нужен.

- Враги найдутся.

- Беречь будем.

- Вместе беречь! - И два коммуниста, со ветский и американский, крепко пожали друг другу руки.

Это послужило как бы сигналом. Мистер Игнэс тоже стал трясти руки Андрею, Степану Григорьевичу, Милевскому, Сурену, Денису.

- Мне очень приятно уезжать, повидавшись с вами, господа. Я буду частым гостем, как сказал мистер сенатор... буду ездить есть галушки к господину...

- Денисюку, - услужливо подсказал Милевский.

Молоденькая девушка-секретарь принесла Андрею и Милевскому телеграммы.

- Из Совета Министров, от Волкова,сказал Андрей.

Степан Григорьевич заглянул брату через плечо. Прочтя бланк, оба переглянулись.

- Видишь, Степан. Не все, чему ты меня учил, теперь годится. Волков пишет о принципе доверия сверху донизу. Мне и тебе доверяют строить мост, а не Милевскому, мы доверяем Сурену, мастеру, рабочему... Важно построить мост, не истратив лишних денег, а не выполнять инструкции...

Степан Григорьевич закусил губу.

Милевский, прочтя телеграмму, сразу почувствовал себя плохо. Схватившись рукой за сердце, он потребовал медсестру и валидол.

- "Принцип доверия"! - взволнованнo ходил по кабинету Андрей. Понимаете ли вы, друзья, какую это накладывает ответственность, какая бездна инициативы от каждого из нас требуется?

- Слуший, Андрей! Очень понимаю. На тебя гляжу и понимаю! Плечом повернул - и все через голову пошло! Вот что значит в Горном Карабахе побывал!

Автомобиль мчал американцев по шоссе.

Море отступило. Кругом, напоминая его простор, тянулась степь, вдали, будто берег, виднелись холмы.

- Они привыкли к размаху, - говорил Игнэс, озираясь вокруг. - Меня тревожит эта энергия русских. Вы, сенатор, хоть и коммунист, но все же американец. Боюсь, что усилия этих парней окончательно подорвут технический престиж Америки. Они строят док, мы опаздываем. Пусть инженер Кандербль покрутит мозгами... Надо зарядить этого Меджа... Надо чем-то удивить мир. Надо бороться, сэр!

- Мистер Игнэс, на такую борьбу я согласен. Уверен, что американские парни - неплохие техники и поспорят с советскими ребятами.

- Надо бороться, Майк. И так, чтобы это действовало на воображение. Люди очень это любят. Тогда это выгодно.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ЛОНГ-БИЧ

- Ах, какая прелесть! Джонни, вы только посмотрите, какая прелесть!

- Замечательно! Мне даже кажется, чтo этот пляж построен как раз той же самой фирмой, что и бетонированная дорога, по которой мы ехали.

-- Джонни, вы просто ничего не понимаете! Этот пляж никем не построен.

- В самом деле? Никогда не думал, что вы безбожница.

- Замолчите и подъезжайте скорей к самой воде. Я хочу видеть океанский прибой.

Молодые люди ехали в небольшой открытой машине. Глория встала во весь рост. Ее розовый шарф развевался, выбивающиеся изпод маленькой шапочки волосы рвались назад Радостными глазами она смотрела на поразительно ровную белую линию океанского прибоя, тянувшуюся, насколько хватал глаз.

- Уверяю вас, Глория, это не линия прибоя, а нарисованная реклама; все специально подготовлено к сегодняшнему знаменательному дню.

- Поезжайте вдоль линии, чем бы она ни была.

Волны с шуршанием подкатывались почти к самым колесам машины, едущей по гладкому, словно укатанному песку.