30 июня - Комарницкий Павел Сергеевич. Страница 20
– Ну а всё-таки, тёть Кать?
– Завизжала бы и грохнулась в обморок - засмеялась тётушка - Или нет, спряталась бы за твою широкую спину. Ты же мужчина, вот и разбирайся!
Посмеялись.
– Я часто думаю, тёть Кать… Помнишь, я тебе давал книжку Герберта Уэллса? Ну, про нашествие марсиан…
– Помню. Глупая книжка. Вычурная, злая и глупая.
– Чего так? Все хвалят…
– Вот и пускай хвалят, а я за себя говорю.
– Поясни, тёть Кать.
– Пояснить? Пожалуйста - тётя Катя явно развлекалась общением с племянником - Англичанин, он и есть англичанин. Всё захватить, всех покорить, уничтожить…
Борис усмехнулся - тётушка повторяла его мысли.
– Какого рожна они к нам полезут? - продолжала тётя, не прекращая за разговором вязать - Ну вот ты бы поехал куда-нибудь в Австралию, чтобы там редиску у бабки отнять?
– Но вот полезли же те же англичане в ту же Австралию…
– Все завоевания, Боря, делаются с одной целью - в чужом дому взять и в свой притащить. Даже англичане сроду не вышли бы в море, если бы знали, что их корабли и они сами никогда не смогут вернуться назад.
Борис смотрел на тётушку с весёлым изумлением, смешанным с глубоким уважением. Тётя Катя порой проявляла недюжинный ум и начитанность.
– Ох и умница ты у меня, тёть Кать!
– Ну, при таком-то племяннике оно и немудрено!
Снова посмеялись.
– Но всё же, тётя Катя. Вот что делать, если они прибудут-таки? Ну, пришельцы инопланетные?
– Да с чего бы они к нам прибыли-то?
– Как братья по разуму, тёть Кать. Не для завоеваний, само собой. Ну вот я же к тебе прибыл абсолютно бескорыстно…
– Абсолютно? - тётушка лукаво блестела глазами - А калачи, а вареники со сметаной? А чердак с астрономией?
– Не обижай меня, тёть Кать - негромко, серьёзно попросил Борис - Калачи твои и вареники - да, уважаю. Только всё это и в Москве найти можно. И даже с астрономией нашёл бы где встречаться. Не за этим к родне ездят. За такими вот вечерами, как сейчас.
Воцарилось молчание. Спицы в тётушкиных руках так и мелькали.
– Спасибо, Боря - тихо ответила она.
Снова помолчали.
– Ты про пришельцев спросил, Борь? - внезапно вернулась к теме тётя Катя - Вроде они к нам по-родственному прибыли. Ну что же. С роднёй и поступать надо соответственно. Накормить, напоить, приют дать на время.
– А если они на пауков похожи, или вот на осьминогов Уэллса?
– Не может такого быть. Это Уэллс твой недолеченный придумал. Если родня, значит, похожи на нас. Руки, ноги, голова…
– Хвост - подсказал Борис.
– А хоть бы и хвост! - снова развеселилась тётушка - Вот, к примеру, если бы у меня был хвост - чем плохо? А то спину почесать нечем…
Они расхохотались.
– А если серьёзно, тёть Кать?
– А если совсем серьёзно… - тётушка перестала смеяться - Раз они нам братья по разуму, то и мыслить должны примерно так же, и чувства такие же испытывать. Страх, боль, ненависть, горе и отчаяние… И любовь, Боря. А иначе какие же они нам братья?
– Ну и умница ты у меня, тёть Кать! - Борис смотрел на тётушку с восхищением - Жениться мне на тебе, что ли? Документы подделать…
– Ой, не могу! - снова захохотала тётушка - Ох, Борис, Борис… Ты меня уморис.
– … А-ахрр… Ещё!
Ярара обхватила инженера ногами и руками, её пальцы гладили Ухурра, жадно, но нежно, чувствительными подушечками пальцев - когти были втянуты назад.
– Умррр… Ещё!
Они находились в тесной каюте, но стены, пол и потолок были подключены к обзорным экранам, и оттого казалось, что они плывут среди звёзд, над чужой чёрной планетой - корабль снова шёл над ночной стороной Земли.
– А-а-уррр… Ещё!
Ухурр старался вовсю, лаская гибкое извивающееся тело. Последнее усилие…
– Мрм-м… Любимый мой…
Они отдыхали, прижавшись друг к другу. Двое во Вселенной.
– Когда вернёмся, первым делом куплю алые подушки - Ухурр гладил Ярару, и та чуть изогнулась назад, подставляя ему грудь и шею, прикрыв глаза.
– А мне нравятся зелёные…
– Значит, будут зелёные. Тоже неплохо. И вообще, всё будет так, как ты захочешь.
– Всё-всё?
– Всё-всё.
– Тогда вот что… Ты возьмёшь видеозапись с обзорных экранов корабля, вот этот самый фрагмент. Поставим дома экраны сферического обзора. И пусть всегда у нас будет, как сейчас.
– Тебе страшно? - Ухурр смотрел девушке прямо в глаза.
– Страшно - она прижалась к нему - Но я ни за что не откажусь от этого страха.
Бледное сияние уже окутывало их, заливая черноту космической ночи - корабль выходил на дневную сторону планеты.
– Урумма предупредила, что после обратной регенерации я могу заметно измениться…
– Я буду любить тебя, даже если ты станешь чёрной и здоровенной, как наш Вахуу.
Ярара фыркнула, засмеялась.
– Ничего, дома поправят, если что. Не могу же я так обмануть своего мужа!
Свет обрушился на них разом, будто открыли некие сказочные шлюзы, заливая золотом - экраны инженерской каюты не обладали той мощью, как экраны корабельной рубки, и не могли передать режущей силы свет местного светила в вакууме.
– Красиво как… Знаешь, мой дядя до сих пор старается не пропускать ни одного рассвета на орбите…
– Твой дядя - старый упрямый зверь, сам загнал себя в ловушку. Сейчас ему туго. Пора бы ему уже отменить своё решение насчёт Вахуу. Корабельные инструкции и устав - одно, а жизнь - несколько другое…
– Это не про дядю - фыркнула девушка - Мне порой кажется, он даже рад. Не хочет служить под началом командора, в рубке-то он полный хозяин… Ничего, он крепкий.
– Когда ты ложишься в камеру?
– Завтра. А ты?
– Сразу за тобой. Мы должны выйти вместе, не ждать друг друга. Время идёт.
Ярара снова обняла Ухурра.
– У нас с тобой ещё масса времени. Ты отдохнул?…
…
Камера трансмутатора была похожа на неглубокую громадную ванну, приподнятую над полом, над которой висел массивный колпак, точно по размеру "ванны". Край "ванны" густо оброс какими-то шнурами и прозрачными трубками.
Ярара стояла возле аппарата, одетая в странный прозрачный плащ-балахон, на ногах были обуты бахилы. Но главным было не это - девушка полностью лишилась своего роскошного золотого меха, с ног до головы, став трогательно жалкой. Волосы были сведены эпилирующим-дезинфицирующим раствором.
– Ну всё, Ярара. Ложись. Ноги шире плеч, руки вверх и в стороны.
Девушка, стоявшая у края "ванны", скинула своё одеяние, чуть помедлив, забралась внутрь. Легла, вытянувшись и приняв требуемую позу.
Урумма ободряюще улыбнулась ей, сморщив нос.
– Всё будет хорошо. Я отвечаю.
Из дна "ванны" выскользнули гибкие змеи, обвили запястья и лодыжки девушки, мягко, но плотно обхватили голову. Крышка аппарата медленно опустилась.
– Включаю. Будет невесомость, не бойся.
Вспыхнули экраны, на которых заплясали разноцветные символы и линии. И только на центральном экране было изображение распятой фигурки, трогательно беспомощной.
– Пошёл ксенон. Дыши спокойно и ровно.
Грудь Ярары вздымалась медленно и ровно. Вот глаза её закатились, и девушка смежила веки.
– Всё, она уснула.
Урумма вовсю тыкала пальцами в сенсоры пульта. Бахрома шнуров и трубок ожила, потянулась к беспомощному телу, присосалась к нему…
– Хорошо, что газ - подал голос Ухурр - Уснул, и коли сколько влезет…
– Ты помылся, котик? - обратилась к нему Урумма.
– А то не видишь…
Инженер выглядел не лучше Ярары - голокожий, жалкий, с крысиным хвостом без кисточки.
– Ну так ложись вон туда - она указала на стоявшую поодаль камеру реаниматора - Устраивайся поудобнее, позу ты видел. Я сейчас подойду.
Камера реаниматора была ещё более мелкой - ни дать ни взять бильярдный стол, с гладким, мягким и упругим покрытием. Правда, крышка имелась и здесь. Ухурр повозился, устраиваясь поудобнее. В помещении было тепло, но без меха инженер мёрз, с непривычки.