30 июня - Комарницкий Павел Сергеевич. Страница 3
– Ладно, работай. Дотянешь вахту?
– Само собой, Хррот, чего ты? - от обиды хвост второго пилота пришёл в движение - Ну отключилась маскировка, я виноват… Зачем же от вахты-то отстранять?
– Никто тебя пока не отстраняет, не махай хвостом.
Капитан сел в своё кресло, щёлкнул пальцами. Экран перед ним протаял в глубину. Дымчато-серый коллега, расположившись перед переносным пультом в недрах какой-то установки, усиленно чесал буйную гриву, его хвост свивался-развивался кольцами, изображая крайнюю задумчивость.
– Как идёт процесс, Ухурр?
– А, капитан! - страшно искусственно обрадовался вышеназванный Ухурр - Процесс стоит, капитан, мёртво стоит. Не хочет.
– Работнички! - капитан хлестнул хвостом по полу, не в силах сдерживаться - Один оставляет корабль без маскировки, второй планетарный томограф расконсервировать не в состоянии! Когда будем делать просвечивание, перед отлётом?
– Как, разве мы уже улетаем?
– Кончай придуриваться. Когда? - капитан нервно дёрнул ухом.
– Скоро - Ухурр выпрямился, задрав хвост свечкой, до затылка, выражая тем самым полный энтузиазм и абсолютный оптимизм - Теперь уже скоро, точно. Это будет такая котлетка, Хррот, правда. Разрешение…
– Если я правильно тебя понял, ты нарушил заводскую инструкцию и взял на свои плечи грандиозный труд по усовершенствованию томографа?
– Твоя проницательность, о великий и мудрый, приводит меня в священный трепет! - Ухурр, похоже, нимало не раскаивался, даже будучи уличённым - Но согласись, увеличение разрешения в три, если не в три с половиной раза стоит…
– Разве я спросил про разрешение? Я спросил - когда.
Хвост коллеги несколько увял, изогнувшись знаком вопроса, выразив тем самым некоторое сомнение в истинности предыдущего оптимизма.
– Мне бы в помощь Ярару, мой господин…
– Кстати, вопрос. У тебя есть универсальный робот. Почему ты сам лазаешь?…
– А-а, я его отключил - Ухурр изобразил весьма сложный жест, одновременно безнадёжно махнув рукой, пренебрежительно дёрнув хвостом и досадливо стриганув ушами - Тут нужны мозги, капитан, а не манипуляторы. Так как насчёт Ярары?
– Ярара сама зашивается, у неё сейчас работы выше головы. Ладно, продолжай крутить хвостом, изображая работу мысли. Я тут разгребу и подойду к тебе, разберёмся.
– Вот здорово! - снова страшно ненатурально обрадовался Ухурр - Нет, мне в принципе хватило бы и Ярары… Но сам капитан, великий Хррот в помощниках… Я польщён.
– Трепло! - фыркнул Хррот, отключаясь. Ярару ему в помощь… Как будто неясно, что в этом случае планетарный томограф не будет запущен даже перед отлётом. Трудно работать в тесноте внутренностей томографа, когда тебя касается, обдаёт теплом и запахом своего тела такая девушка… А кое-где и прижаться придётся - какая уж тут работа…
–… Да что с тобой, Боря, ты уж не заболел ли? Всё остыло, ничего не ешь.
Тётушка не скрывала своего беспокойства. Действительно, сиднем сидеть на чердаке ночами, долго ли и здоровье нарушить… Впрочем, в глубине души тётушка не оставляла надежду, что причина болезни любимого племянника сугубо земная - какая-нибудь барышня завелась наконец.
– Спасибо, тётя Катя, всё хорошо. Не выспался, только и всего. Не стоит беспокойства.
Чтобы успокоить тётушку, Борис запихал в рот первое попавшееся под руку, начал старательно жевать, изображая аппетит. Но вкуса не чувствовал. Ещё бы…
Бориса терзали сомнения. С одной стороны, золото на дороге долго не валяется. Вдруг ещё кто-то видел? Вдруг вот сейчас, сию минуту, в каком-нибудь городе N телеграфист уже отстукивает роковую телеграмму, и слава, по праву должная принадлежать Борису, достанется другому…
А с другой стороны - у него ни одного доказательства. Ведь на смех поднимут, ославят перед уважаемыми людьми… Молодой человек, известно ли вам что-либо о шаровой молнии? Молодой человек, вы проверяли оптику? А то и вообще - молодой человек, в ваши годы крайне вредно злоупотреблять горячительными напитками…
Весь остаток ночи студент провёл, шаря трубой по небу, хотя и осознавал, что мера эта почти безнадёжна - если "гость" пролетел мимо по гиперболе, он уже за сотни тысяч вёрст от Земли, и даже если он вращается на околоземной орбите, то следующий виток пролегает далеко отсюда. К утру, путём мучительных размышлений, Борис отмёл все сомнения. Шаровая молния? Нет, ребята. Шаровая молния, конечно, явление крайне таинственное, но как ни крути, это всё-таки атмосферное образование. А небесный гость двигался строго по баллистической траектории, соблюдая законы Ньютона и Кеплера. Более того, из торопливо набросанных поутру расчётов явственно следовало, что объект является именно спутником Земли - изгиб траектории не оставлял в этом сомнений, это была практически круговая орбита, с очень большим наклонением - полярная орбита, если проще.
Оптический блик? Оставьте, господа! Вокруг тётушкиной дачи нигде нет электричества, да и деревья так разрослись - ни зги не видно. Плюс бленда на объективе. Откуда бы взяться блику?
И галлюцинациями Борис не страдал, и впредь страдать не намерен.
Нет, никаких более сомнений. Он видел искусственное небесное тело. Звёздный корабль, вот так.
Борис прожевался наконец, встал из-за стола, твердея, принимая решение. Ладно, пусть ославят, Бог с ним. Не убьют же. А слава - девушка капризная, упустишь, кусай потом локти…
– Я на почту, тёть Кать. Спасибо за завтрак!
– Да какое спасибо! И не поел ничего… Чего на почту-то?
– Телеграмму матушке отобью. Беспокоится маменька, я уж знаю. Заодно и сестричку вреднючую с днём ангела поздравлю.
– Ну ступай, коли так. От меня привет добавь.
– Обязательно, тёть Кать.
– Да, раз уж пошёл, зайди в лавку. Вот кошёлка, вот список, вот деньги…
– Бу сделано, тёть Кать!
– …Эх, и почему я не собственный предок? Разве это когти? Жалкие рудименты…
– Даже наши древнейшие предки пользовались орудиями труда. Это вот пинцет. Умеешь обращаться?
– А, вот это и есть пинцет? Никогда бы не подумал. А мы тут всё когтями, когтями…
– Дикарь дремучий… И ещё лезет в томограф…
Двое в тесной щели споро работали в четыре руки. На душе у капитана было весело. Работать с Ухурром было одно удовольствие. Умнейший парень, балагур, даром что о субординации имеет весьма смутные представления. В принципе, сейчас, когда стало ясно, что, где и как, можно было выбраться из тесной щели и дать задание роботу. Но как бросить на полпути начатое, нет, больше - выстраданное? Нет уж, доведём сами…
– Ладно, Хррот, тут я дальше сам…
– Молчи уж, сам… Сам бы ты до сих пор хвост в кольца свивал…
– Разумеется, о мудрейший и величайший. Именно твой гений… тут подержи, ага, вот так… Именно твой гений открыл мне истину… А, клещ мне в ухо, коготь сломал-таки… Но должен заявить, что с Ярарой работать много приятнее…
– Зато Яраре вряд ли доставило бы удовольствие нюхать твою потную свалявшуюся шкуру… Если бы ты вот так навалился, она бы тебе всю морду расцарапала…
– Как бы она расцарапала, обе руки заняты… Стой, стой, не туда! Ага, вот сюда… Держи, паяю… Всё. Слушай, капитан, мы сделали это! А ты говорил - заводская инструкция…
– Сделали… Вот включим, тогда что-то можно будет сказать… Да слезь с меня уже!
– Повинуюсь, о мудрейший. И всё-таки очень жаль, что ты не Ярара…
– Трепло! Всё, вылезай!
Кряхтя и морщась, оба вылезли из недр планетарного томографа, занимавших заметную часть внутреннего объёма исследовательского корабля. И вообще, "Любопытный" был набит оборудованием так, что оставалось только удивляться, как в этой мешанине удалось выкроить место для экипажа.
– Вовремя успели. Как раз к обеду.
– Куда в таком виде к столу… В душ, немедля!
– Есть, капитан!
В душевой, сверкающей двумя прозрачными кабинами - две душевых кабины есть неслыханная роскошь для гиперпространственного корабля, между прочим, где каждый куб внутреннего объёма, не говоря уже о весе, много дороже золота - стояла, подняв руки и изгибаясь в потоке тёплого воздуха, Ярара. Сушила мех после душа. Капитан невольно залюбовался девушкой. Он от души любил племянницу, и та это чувствовала.