Душа Сурака - Диллард Майкл Дж.. Страница 24

– Я останусь здесь. – Аль Саид произнёс эти слова обычным мягким, вежливым голосом, но в них слышалась железная твёрдость. – Пока не получу приказа от капитана.

– Я вполне могу приказать вам уйти, – сказал Мейвезер. – Вам нет смысла понапрасну напрягать свою иммунную систему. А раз связь всё равно не работает…

– Если связь не работает, я должен сделать всё возможное, чтобы она заработала, – хмуро сказал аль Саид. – Хотя я никогда не сталкивался ни с чем подобным на тренажёрах.

– Гремлины, – буркнул Мейвезер. – Добро пожаловать в космос.

– И потом, вы не можете мне приказывать. Мы равны по званию.

– Но я дольше служу здесь. – Мейвезер подумал, что мог бы настаивать на своей принадлежности к старшей команде, но сейчас это казалось бессмысленным, особенно при том, что связь действительно необходимо наладить.

– Боюсь, – прежним мягким тоном отвечал аль Саид, – это не имеет значения.

– Как хотите, – пожав плечами, Мейвезер подошёл к креслу рулевого и сделал знак Боровской уступить ему место за штурвалом. – Идите, энсин. Ваша вахта уж точно закончилась.

– Тогда я буду за тактической установкой. – Боровская поднялась. – По крайней мере, пока мы не узнаем, что происходит.

Мейвезер уже открыл было рот, чтобы возразить, но передумал. Он понимал. Во время ночной вахты на мостике всегда было меньше народу, но теперь, утром, мостик казался безлюдным и тихим до жути. Чего-то не хватало; они все чувствовали это, и Мейвезер понял, что будь он на месте Боровской, никто и ничто не заставило бы его уйти. Молча кивнув, он уселся в кресло… и тут же снова вскочил, оглушённый треском статических разрядов.

– Какого чёрта…

– Извините, – неловко произнёс Саид. – Всё время приходится уменьшать звук, когда я пробую разные каналы. Треск становится всё громче. – Он вздохнул. – Не пойму, что с оборудованием. Вот если бы Хоши…

Он не договорил, и Малкольм Рид запретил себе мысленно заканчивать фразу. Вместо этого Тревис сосредоточился на показаниях приборов. Двигатели мерно гудели, неся корабль сквозь пространство на головокружительной скорости варп 4. Курс семь-ноль-четыре-ноль должен привести их на планету Шикеда, где они смогут установить, вызвана ли болезнь, поразившая экипаж, радиацией или вирусом.

Что, разумеется, привело Мейвезер к мысли, что, возможно, он должен был заболеть вместо Хоши – хотя это казалось бессмысленным. Скорее уж он должен был заболеть вместо капитана; почему капитан, самый нужный человек на корабле, больше других подвергается опасности? Или вместо Рида. Или доктора Флокса – конечно же, им необходим доктор: в конце концов, речь идёт о массовом заболевании. Но всё равно: как ужасно несправедливо…

Станции Саида опять взорвалась оглушительным треском.

- Какого чёрта, - снова вырвалось у Мейвезера; но на этот раз восклицание не было вызвано шумом. Он привстал было, ударился о приборную панель, снова плюхнулся в кресло и остался сидеть, непонимающе уставившись на показания приборов.

На его глазах показания курса начали меняться: от семь-ноль-четыре-ноль к шесть-девять-пять-два, пять-семь-пять-ноль, четыре-восемь-пять-девять…

Мейвезер лихорадочно принялся нажимать кнопки. Никакого эффекта. Курс продолжал меняться. Пытаясь переключиться на ручное управление, он забегал пальцами по кнопкам ещё быстрее.

Рядом появилась Боровская и смотрела на показания приборов, не веря своим глазам.

-Что это?

– Мы меняем курс, – выдохнул Мейвезер. – Мы поворачиваемся вокруг своей оси. – Он двинул несколько тумблеров, переключился с ручного управления на компьютер, затем опять на ручное. Ничего не помогало. – Штурвал не слушается.

– Не может быть! – Стоя рядом, Боровская смотрела, как Мейвезер применяет все возможные меры, которым их только учили в Академии, и не могла придумать, что можно сделать. Курс тем временем продолжал меняться: три-два-семь-четыре, два-девять-девять-восемь…

Аль Саид оставил тщетные попытки наладить связь и, подойдя к ним, тоже стал следить за приборами.

– Но это невозможно! – воскликнула Боровская. – Как это может быть?

– Никак, – сказал Мейвезер. – Разве что кто-то изменил курс корабля, сумев отключить штурвальное управление – только зачем кому-то на "Энтерпрайзе" это делать?

Тут послышался звук открывающихся дверей; три энсина разом обернулись.

– Капитан Арчер! – одновременно воскликнули все трое. Мейвезер расплылся в улыбке. – Сэр, мы уж думали, что-то…

– Объяснения потом, – прервал Арчер. – Мы в опасности. Это всё Странник. Единственное безопасное место на корабле – инженерный отсек. Отправляйтесь туда немедленно. – Видя, что они колеблются, капитан добавил. – Это приказ!

– Сэр. – Не вставая, Мейвезер указал на пульт. – Я бы ушёл, но корабль перестал слушаться штурвала. Мы отклонились от курса почти на… – он бросил взгляд на приборы. – Сто восемьдесят градусов, сэр.

Не теряя времени, Арчер буквально бросился к консоли и взглянул на приборы как раз в тот момент, когда курс достиг ноль-ноль-ноль-ноль и больше не менялся.

– К Земле, – чуть слышно сказал Мейвезер. – Мы летим к Земле.

– Странник. – Арчер произнёс это с непонятной энсину злобой. – Оставьте это, энсин. Отправляйтесь все трое в инженерный отсек и не покидайте его, пока я не разрешу. Живо!

Ничего не оставалось, как повиноваться. Мейвезер вышел, взглянув напоследок на экран, по которому с головокружительной быстротой проносились звёзды.

– Лейтенант Меир? – позвал Арчер.

Капитан переходил от каюты к каюте, направляя их обитателей в инженерный отсек. Т'Пол взяла на себя персонал научного и кухонного отделов. Один из офицеров согласился заскочить по дороге в каюту капитана и прихватить Портоса. Пока что всё шло даже быстрее, чем Арчер рассчитывал – хотя сознание, что Странник теперь управляет кораблём, приводило капитана в ярость.

Мы не оани, твёрдо сказал себе Арчер. Мы не те гуманоиды, с которыми Странник имел дело до сих пор – мы будем бороться за свою жизнь, и мы отстоим её.

Свободные от вахты офицеры, находившиеся в своих каютах, откликались на входной сигнал тотчас же, даже те, что обычно в это время спали – из-за Странника каждый был начеку. Но Меир не откликнулась – а упомянутый Мейвезером факт, что она не явилась на вахту, заставил Арчера без малейших колебаний отключить дверной замок.

Опасения капитана оправдались. Лейтенант Меир лежала на койке, сложив на груди руки. Светлые волосы, обычно стянутые в узел, теперь разметались, придавая ей сходство со спящей принцессой из сказки. Арчер тотчас шагнул к ней, склонился, чтобы взять её на руки. Только бы донести её в инженерную. Там Странник не сможет причинить ей вреда. Может, она даже придёт в себя, как Хоши…

Он обхватил её одной рукой за плечи, а другую подсунул под колени, стал поднимать, затем остановился и присмотрелся повнимательнее. Голова ей скатилась набок; черты лица застыли. С виду она была просто без сознания, но какой-то первобытный инстинкт подсказал Арчеру, что что-то не так. Он приложил два пальца к её шее, туда, где находится сонная артерия.

Её кожа была в этом месте чуть – самую малость – прохладной.

Никакого пульса. Арчер отнял пальцы, снова приложил, к другой точке, и ещё к одной, и ещё…

Сердце лейтенанта Меир не билось.

Арчер опустил её на койку и на миг – лишь на миг – позволил себе опуститься на пол. Он скрипнул зубами, из горла вырвался звук, похожий на рычание.

– Мерзавец! Подонок!

Он вспомнил про мёртвого оани в больнице – оани с лицом, искажённым яростью.

Как это могло случиться? До сих пор никто из заболевших на корабле не умирал. Он вспомнил слова Трипа. Может, он тогда наелся до отвала.

Потом он подумал о пришедшей в сознание Хоши, и тут до него дошло: Странник ведь больше не может тянуть энергию ни из неё, ни из Рида, ни из Флокса.

– Скотина, – прошептал он, рывком поднялся и выбежал из каюты. Надо было предупредить остальных, сказать, чтобы немедленно шли в инженерную. Но прежде чем уйти, он мысленно дал Меир слово, что вернётся.