Кровавая охота - Киллоу Ли. Страница 36
13
Для разнообразия архив школы в Баумене находился не в подвале, а на чердаке. Но как и подвал, чердак оказался пыльным, к тому же в нем было жарко и душно. Директор школы, по имени Шеффер, не смог найти фотографии выпускников с 1930 по 1936 годы, а на снимках 1937–1940 Лейн не оказалось. Поэтому директор повел Гаррета к личным делам.
— В личной карточке есть фотография. Вот в этом шкафу хранятся дела всех Байберов.
Гаррет склонился к ящику, молясь, чтобы директор ушел. Пока он дышит ему в шею, Гаррету придется просматривать каждый листок, вместо того чтобы просто отыскать дело Лейн.
— Как вы видите в этих очках? — удивился Шеффер.
Глаза. Гаррет тщательно все продумал, потом снял очки и положил в карман рубашки. Повернулся, мигая в свете, и посмотрел прямо в глаза Шефферу.
— Вам не кажется, что здесь жарко и пыльно? Вам гораздо удобнее в вашем кабинете. Не нужно оставаться со мной.
Лицо Шеффера на мгновение застыло, потом он вытер лоб.
— Какой стыд, что у нас нет кондиционера. Мистер Микаэлян, если не возражаете против одиночества, я, пожалуй, вернусь в кабинет.
— Я справлюсь.
Он смотрел, как уходит Шеффер, и как только за директором закрылась дверь, захлопнул ящик и открыл один из самых нижних. Перебирал папки с Ааронами, Калебами, Керолайн и Элдорасами. Рука его задержалась на папке Гаррета Байбера из-за простого сходства имен, потом он двинулся к букве М.
Папка пришла к нему в руки, как железо к магниту. БАЙБЕР МАДЛЕЙН. Он вытащил ее из ящика и раскрыл на полу. Вначале фотография. Молодая девушка, снимок почернел от времени. Это, несомненно, Лейн. Гаррет удовлетворенно вздохнул. Он нашел ее родину. И отсюда сможет отыскать и ее самое. Он пролистал записи первых четырех лет обучения в школе, надеясь больше узнать о ней.
Она была хорошей ученицей, по всем предметам всегда первая в классе. Окончила школу в числе лучших десяти учеников, но на выпуске речь не произносила. Высокие результаты он ожидал, но его удивило отсутствие честолюбия. Но потом он увидел длинный перечень дисциплинарных проступков и наказаний. Как утверждали многочисленные учителя, у девушки неконтролируемый характер, она часто участвует в драках — в тех драках, когда царапаются и кусаются, — и с девочками, и с мальчиками. Гаррет вспомнил молодую женщину, напавшую на проститутку, которая увела ее ужин… но это совсем другая личность, не Лейн Барбер. Жив ли кто-нибудь из этих учителей, чтобы оценить, как хорошо научилась Лейн управлять своим характером?
В деле были указаны имена родителей: Бенджамин и Энн, и домашний адрес: 513 Пайн Стрит. Гаррет все это записал, хотя сомневался, что дом сохранился после всех этих лет.
Он извлек из дела все, что считал полезным, вернул его в ящик, и теперь ему оставалось только сидеть в душной пыльной жаре и ждать, пока не пройдет достаточно времени и он сможет уйти с чердака.
Он направился к телефону. В телефонном справочнике пять Байберов, среди них Энн. Адрес — 513 Пайн Стрит. Улыбаясь секретарше школы, он переписал все пять адресов Байберов.
— Поговорю кое с кем. Спасибо за помощь.
Начал он, конечно, с Энн Байбер с 513 Пайн Стрит, всего в нескольких кварталах от школы. У дверей его встретила средних лет женщина. Лицо ее было похоже на лицо Лейн.
— Миссис Байбер? — спросил он. Она не мать Лейн. Может, сестра?
— Входите, — сказала женщина. — Сейчас позову маму.
Миссис Байбер оказалась маленькой хрупкой худой женщиной. Гаррет думал, что такую амазонку, как Лейн, может родить только очень рослая сильная женщина. Впрочем, как и дочь, она выглядела моложе своих лет. Двигалась она медленно, но держалась прямо, не сгибалась от возраста, и взгляд у нее был прямой, ясный. Его поразило сходство с собственной бабушкой, паника охватила его: может, и она узнала, кто он на самом деле?
Но рука ее не касалась креста на шее, она сердечно пригласила его сесть. Выслушав его рассказ, она посмотрела ему прямо в глаза.
— Моя дочь Мейда убежала в возрасте восемнадцати лет с учителем из Хейса. Можно взглянуть на ваш снимок? — Говорила она с тем же акцентом, который он все время слышал в последние дни.
— Это не ваша дочь, — сказал он ей, протягивая фотографию бабушки Дойл. — Я был в школе, и снимок вашей дочери не похож. Но я подумал, может, вы вспомните родственницу, похожую на ту, что на снимке.
Она рассматривала фотографию.
— Простите, нет. — Она вернула карточку.
Что теперь? Как перевести разговор на Лейн, не вызывая подозрений?
Гаррет сделал вид, что рассматривает фотографию.
— Неужели можно так просто уйти из дома и не вернуться? Надеюсь, вы знаете что-нибудь о дочери.
Старая женщина улыбнулась.
— Мейда звонит каждую неделю, где бы ни была. Она певица и много разъезжает, бывает даже в Мексике, в Канаде, в Японии. Мне хватило бы писем: звонить, наверно, страшно дорого, но она говорит, что ей доставляет радость мой голос.
У него перехватило дыхание. Вот это удача! Ему не нужно было изображать радость.
— Каждую неделю? У вас хорошая дочь!
— Знаю. — И она пустилась в рассказы о знакомых, которым дети вообще не звонят и не пишут.
Гаррет почти не слушал. Звонит каждую неделю. Разумно ли спрашивать, когда Лейн звонила в последний раз? Можно даже узнать город… С опозданием он понял, что миссис Байбер повторила имя Лейн.
— Простите. О чем вы?
— Я говорю, что девочкой Мейда была рослой и неуклюжей, а стала очень привлекательной женщиной. Она красива.
Он мигнул.
— Значит, вы с ней видитесь? И часто? — Неужели она где-то поблизости?
— Каждый День благодарения или на Рождество, — гордо сказала миссис Байбер. — Она всегда приезжает домой в отпуск.
Гаррет хотел закричать от счастья и обнять старуху. Лейн приезжает домой. Госпожа Удача, ты великодушна. Вместо того чтобы бегать по всему миру в поисках, нужно просто ждать… найти работу, подружиться с миссис Байбер, чтобы знать, когда ожидать Лейн… и позволить беглянке самой прийти к нему.
Часть пятая
ПАУТИНА
1
Секция объявлений в местной газете мало что дала Гаррету. Все предлагаемые работы были дневными.
— Есть ли в городе места для работы ночью? — спросил он у дежурной гостиницы.
Она поправила очки на носу.
— Ну, есть заведения для автомобилистов, но там обычно подрабатывают школьники. Попытайтесь спросить в кафе «Пионер» выше по улице и в гриле на Мейн Стрит. Они работают поздно, до девяти, а в уик-энды даже до одиннадцати.
Так поздно? Ну и ну! Вслух он сказал:
— Спасибо. — И вышел из гостиницы.
На улице он осмотрелся. Баумен — не Сан-Франциско. Он никогда не видел главную улицу с рельсами посредине. С двумя полосами движения в каждую сторону и двумя полосками для стоянки с диагональной разлиновкой противоположная сторона улицы казалась такой же далекой, как край города. Виднелись несколько магазинов. Подобно элеваторам, местные здания заинтересовали Гаррета. Все они: бары, жилые дома, магазины, школы, суды — были, казалось, построены из песчаника. Ему это понравилось: и из-за приятного цвета, и потому, что жилище людей как будто вырастало непосредственно из прерии.
Гаррет направился вначале к кафе «Пионер». Вторая половина дня, он на улице почти в одиночестве. Магазины закрылись полчаса назад, улица пуста, на ней только оставленные машины. В окошке кассы театра «Дрисколл» рядом с гостиницей висел плакат: представления по вечерам в пятницу, субботу и воскресенье. Гаррет прочел его, проходя мимо. Театр на уик-энды? А что эти люди делают в остальные вечера?
Через три четверти квартала все мысли о развлечениях исчезли из его головы. Ветерок принес отвратительный запах, от него загорелся воздух в легких. Чеснок! Он побыстрее ушел. Прощай, «Пионер». Будет ли лучше на Мейн Стрит?