Кое-что о Билли - Бримсон Дуги. Страница 78

23.30. Дома

Футбол и раньше стоил мне иногда серьезных переживаний и головной боли. Но на этот раз мне светят на самом деле серьезные неприятности, случилось так, что впервые эти трудности касаются и моей личной жизни. Только что я провел целый вечер, пытаясь объяснить или, вернее, оправдать перед Эммой мой роман с «Шершнями». Нелегкая задача и в лучшие времена. Но занести такой разговор с девчонкой, которую ты только-только стал называть своей подругой, которая к тому же терпеть не может футбол и при этом у нее на горизонте вырисовывается чрезвычайно серьезное и приятное, с ее точки зрения, мероприятие, — это, по-моему, просто опасно для жизни.

Невероятно, но в какой-то миг мне показалось, что я добился своего, но нет: облом последовал незамедлительно. Просто Эмма не стала кричать или биться в истерике, а, дослушав мой монолог, спокойно сказала: нет ничего страшного, если наши отношения будут испорчены моей нездоровой слабостью к одиннадцати слишком высоко оплачиваемым недоноскам (именно так она это деликатно назвала). Затем ее голос перешел в другую тональность, отчего стал похож на тот, которым мама всегда разговаривала со мной, когда заставала за листанием отцовских подшивок «журналов для взрослых». Так вот, этим самым столь горячо любимым мною тоном Эмма заявила, что ни при каких условиях не допустит, чтобы эти самые недоноски значили для меня больше, чем она. Соответственно, лучшим доказательством моей шкалы ценностей будет факт моего присутствия на этой свадьбе. Решать, разумеется, мне. Как же, хрен там. Выбора-то у меня как раз и нет. Должен признаться себе, что, как бы я ни любил «Шершней», они, даже все вместе взятые, не смогут дать мне того, что я получаю от Эммы.

Вот только почему-то мне не хочется сообщать ребятам об этом решении. Мне кажется, это может подождать до нашего с Эммой возвращения из Нью-Йорка.

Четверг, 20 июля

09.20. На работе

Мой последний рабочий день. Не знаю уж, смеяться или плакать. Ладно хоть Эмма довольна по уши. Даже не знаю, чему она больше рада: предстоящему отпуску или тому, что сумела по всем раскладам поставить своего парня на место и объяснить ему, кто в доме хозяин.

10.10. На работе

Позвонил Майк и издевательским тоном спросил, заказывать ли мне билет в Хаддерсфилд. Чтобы не подставляться и не давать этим козлам радоваться раньше времени, я ответил, что буду рад, если ребята решат все вопросы, связанные с этой поездкой, учитывая и мое в ней участие. В конце концов, надо подстраховаться на тот случай, если мои молитвы будут услышаны и свадьба по каким-либо причинам не состоится.

12.10. На работе

Позвонил Лиз поболтать перед отъездом. Она пожелала мне счастливого пути, хорошенько отдохнуть, затрахать Эмму до смерти и привезти в качестве сувенира какую-нибудь милую безделушку: например, Джорджа Клуни, если, конечно, он еще есть в продаже.

Судя по голосу Лиз, самые тяжелые дни у нее миновали, и она уже приходит в себя. Жаль, конечно, что я так и не выбрал времени проведать ее, когда ей было плохо. Да что там жаль: просто стыдно должно быть.

17.00. На работе

Заходил к Джулии, которая, вслед за Лиз, пожелала мне хорошего отдыха и попросила привезти что-нибудь симпатичное из Нью-Йорка. Впрочем, она не стала уточнять, что именно.

Само собой, сказал, что привезу. Причем сказал искренне, абсолютно добровольно, а не по принуждению. Дело даже не в том, что с начальством нужно ладить, а в том, что она вовсе не такая уж и стерва. И потом, у нее все-таки классные сиськи.

17.45. Дома

Ну вот и все. Впереди на целых десять дней ни работы, ни ребят, ни Джулии. Вместо этого я ни свет ни заря шурую в Гэтуик, а оттуда прямым ходом в Нью-Йорк, причем у меня на буксире катит пусть и не самая стройная, но все равно просто первоклассная девчонка. Черт, скорей бы уже. Не знаю, как дождаться.

Глава 9

Август

Четверг, 3 августа

03.10. Дома

Вот мы и вернулись. Впрочем, если быть точным, то вернулись мы вчера, но чудо реактивной техники сделало свое дело, и мои внутренние часы еще не успели перестроиться. В результате в десять минут четвертого ночи я сижу за столом и стучу по клавиатуре компьютера вместо того, чтобы спокойно спать. У Эммы, похоже, иммунитет к смене часовых поясов: я тут сижу, а она дрыхнет. Впрочем, «сон» — вряд ли то самое слово, которое лучше всего описывает ее состояние. Мне кажется, тут больше подходит определение «кома»: по крайней мере, я только что потратил чуть не целый час, пытаясь разбудить ее и сподвигнуть на очередной раунд нашего нескончаемого турнира по борьбе в горизонтальной плоскости.

Что касается отпуска, то, не считая дикой жары, стоявшей в Нью-Йорке, все прошло блестяще. Эмма была поражена этим городом и, как и я, просто влюбилась в него. Вот только не хотел бы я быть рядом с нею, когда она получит очередную распечатку состояния своего счета на кредитной карточке. В жизни не встречал человека, который бы настолько легко и непринужденно тратил такие громадные суммы.

Вспоминать об этой поездке я буду еще долго благо впечатлений действительно море. Но одно наблюдение я должен записать прямо сейчас. Немедленно, чтобы потом, не дай бог, не забыть: имею в виду то особое, неведомое мне ранее чувство, которое вдруг пронзило меня, когда мы с Эммой просто шли по вечернему Нью-Йорку. Я внезапно понял, что впервые за всю свою жизнь рядом со мной идет женщина, которая просто принадлежит мне. Нас ничто не отвлекает друг о друга: никаких забот, никаких неприятностей, никакой работы, никаких приятелей. Только я и она, никого больше. Пожалуй, не часто такие слова можно услышать от мужчины, но мне скрывать нечего: это было так романтично. И само главное, что Эмма почувствовала то же самое Я знаю, что говорю, потому что она сама призналась мне в этом.

Естественно, во время отпуска мы много о чен говорили. Немалая часть этих разговоров, xoтя бы намеками, касалась того, что и как у нас вырисовывается в ближайшем будущем. Я имею в виду, естественно, вопрос наших отношений. Если быть абсолютно откровенным, говорила на эту тему в основном она. Я же по большей часть слушал. Интересно, почему, когда речь заходит oб отношениях между мужчиной и женщиной, им всегда есть что сказать, а также чем и в чем нас убедить? А мы, мужики, только мычим что-то невразумительное.

По-моему, сейчас я хожу вокруг да около и никак не решаюсь сказать то, что мне самому уже давно ясно: так вот, проведя с Эммой вместе две недели (что, впрочем, не так уж и много), я начал всерьез задумываться над тем, что, возможно, Лиз была права, когда говорила, что из нас с Эммой получится отличная пара. Я ведь действительно все время о ней думаю. Мне даже не верится, что все так хорошо сложилось. Блин, я настолько привык, что Эмма все время рядом, и мне страшно даже подумать, что будет, если мы вдруг расстанемся.

Ладно, пора возвращаться к реальному положению дел. По крайней мере, на данный момент Эмма никуда от меня не денется. Сегодня, между прочим, она умудрилась еще раз утереть мне нос, сама того не желая. Не прошло и часа, как мы приземлились, а она уже позвонила на работу и сказала своей начальнице, что до понедельника в конторе не появится, потому что у нее свадьба. Именно так она выразилась, даже не уточнив, что речь идет вовсе не о ее собственном бракосочетании. Ясно, что та ее поняла с полуслова и, не задавая лишних вопросов, благословила на столь благородное дело. Стоило же мне набрать номер Джулии, как, не успев еще поздороваться, я услышал, что она жаждет меня видеть прямо завтра с самого утра, потому что у нее, видишь ли, накопилась для меня куча дел. Охренеть! И почему такая несправедливость?