Блуда и МУДО - Иванов Алексей Викторович. Страница 68

– Что значит – завелись? – с удовольствием возмутилась Розка, провоцируя разговор. – Как тараканы, что ли?

Сухонавозовские парни вразнобой захмыкали.

– Ну, приехали, – согласился Серый. – Много у вас пионеров?

– Хватает, – опережая Розку, сбоку сказал Моржов. Чем больше пионеров – тем больше свидетелей; только такая логика была для местных значима.

Моржов изначально понял, каким будет нерв этого разговора. Всё по-приятельски, всё на улыбках, но смысл приезда гостей только один: развлекуха с выгодой. То есть побухальник на халяву, или драка, или ёбля. На худой конец – кража. Вообще-то, скажем, у друидов смысл контакта с Троельгой был точно такой же. Но друиды были старше, а потому немного умнее, и развлекуха друидов ограничивалась выпивкой, которую спонсировал Моржов. Костёрыч наверняка бы не согласился с Моржовым. Может, ребята приехали просто узнать, кто поселился в лагере, или даже помочь чем-нибудь?… Но хренушки. Если бы у сухонавозовских гостей были мотивы Костёрыча, то они не приехали бы ночью и ввосьмером.

– И много вас тут вожатых? – допытывался Серый.

– Шестеро, – кокетничала Розка так, будто речь шла о претендентах на её руку и сердце.

– И что, – Серый кивнул на Моржова, – кроме Боряна, все такие же красивые, как ты?

– А я что, не красивый? – спросил Моржов. Сухонавозовцы заржали.

Моржов влез нарочно – чтобы его посчитали дурачком. В этом случае дело дойдёт до конкретики быстрее – и быстрее разрешится. Иначе эти уроды просидят здесь до утра.

– Не, Борян, ты не обижайся, это я так, – преувеличенно сконфузился Серый и снисходительно похлопал Моржова по плечу. – Сам понимаешь…

– А у нас тут трое на трое. – Розка вернула себе внимание гостей. – Три пары.

Похоже, Розка просто подзадоривала Серого. Моржов подумал, что зря он так долго возился с Сонечкой и тянул с приставаниями к Розке, особенно после морального краха Сергача, под крылом которого Лёнчик украл у Розки спальные мешки. Розка озверела без мужского интереса к себе, и её озабоченность обрушилась на Серого. А Серый сразу учуял тропку, где не стоят капканы.

– У-у! – шутливо провыл Серый, испытующе глядя на Розку. – Если так, то нам тут делать нечего…

– Может, всё-таки найдётся? – с неким обещанием весело предположила Розка.

Моржов был уверен, что если бы Розкина озабоченность была направлена на него, на месте Розки он видел бы мерцоида.

– А чё ты предложишь? – как-то запросто, совсем уж по-уголовному спросил кто-то из парней у Розки напрямик.

– А чё ты сможешь? – в тон ему агрессивно ответила Розка. – Ничё, да?

– Прижмись давай, баран, – одёрнул приятеля Серый.

Массовка подобострастно хохотнула.

– А Соня у вас чего молчит? – спросил Серый.

– Хочет – и молчит, – вылез из массовки кто-то другой.

– Хотчет – и малчит? – с грузинским акцентом переспросил Серый откровенно двусмысленно.

Это была цитата из очень старого и скабрезного анекдота. После Стеллы Рашевской Моржов насобачился легко выуживать из речи ковязинцев популярные в Ковязине цитаты.

Розка фыркнула и напоказ отвернулась. Возмутилась она типа как непристойным намёком, но на самом деле – переключением внимания на Соню.

– Всё-всё, мужики! – Серый принялся утихомиривать развеселившуюся массовку. – Зачем девушек пугаете?

– Кто здесь кого пугает? – презрительно спросила Розка, явно не желавшая, чтобы намёки завершались.

– Кто здесь девушка? – с Розкиной интонацией тихо сказал кто-то из массовки.

Моржовская политика выставления себя дураком сразу дала результат: раздувая ноздри, гости уже ходили вокруг лакомой темы. А Моржова уже никто не принимал в расчёт, поэтому обычные ритуальные разговоры были опущены. Ни Серый, ни массовка уже не собирались рассказывать, какие вокруг Троельги грибы и ягоды, какая тут рыбалка и как восхищались местными красотами те, кто посетил Троельгу в прошлом году. Разумеется, гостям куда интереснее был актуальный вопрос: кому и как дадут Розка и Сонечка.

– Ребята, поздно уже, нам спать пора… – как можно интеллигентнее проблеял Моржов.

– Дак иди, Борян, спи, – посоветовал Серый. – А мы тут с девчонками ещё поболтаем. Да, девчонки?

Розка, опомнившись, тревожно глянула на Моржова. Моржов послушно встал. Он видел, как Розка и Сонечка мгновенно перепугались: неужели Моржов оставит их наедине с местными?… Моржов злорадно ухмыльнулся. Пусть Розка получит, чего заслужила. Ей ведь хотелось позаигрывать с мужиками? Хотелось.

Моржов перешагнул бревно и побрёл по тропинке к корпусу.

– Спокойной ночки! – издевательски пожелал кто-то от костра.

А Серый уже принялся хозяйничать:

– Девчонки, давайте выпьем, а? Не стесняйтесь, здесь все свои. Рыжий, неси флакон из машины…

Моржов добрался до комнаты, где дрых Щёкин, выволок из-под кровати свой рюкзак и достал пистолет. Он уже собрался возвращаться, как в голову ему пришла отличная мысль. Не надо совершать подвиг самому, а надо подсунуть в герои Щёкина. Герою в награду будет положена девушка. Вот Моржов и спихнёт Щёкину Сонечку. Это, конечно, всё как-то прямолинейно, но Моржов по опыту знал, что именно такие незамысловатые комбинации обычно и реализуются.

Моржов принялся толкать и тормошить Щёкина. Тот застонал, открыл глаза и медленно сел на койке.

– Как мне хреново… – осознав себя, заныл он. – Чо я так нажрался?… Выпил-то чуть-чуть: две банки пива и пять…

– Вставай, сучий хрен, тебя ждут великие дела, – торопил Щёкина Моржов.

– Какие? – ужаснулся Щёкин.

– Там местные явились, хотят с девками трахаться. Вот тебе пистолет. Будешь стрелять по врагам. А я тебе за это пива найду.

Щёкин уже видел у Моржова ПМ, а потому не удивился.

– Пиво – это хорошо, – согласился он. – Только я пацифист. Вдруг кого убью?

– Одним долбоёбом больше, одним меньше – никто и не заметит, – возразил Моржов, задрал на Щёкине футболку и всунул пистолет под ремень его джинсов.

– Пиво вперёд, – подумав, приказал Щёкин. – А то вдруг я погибну в схватке? Зря, что ли?

У Моржова в заначке всегда имелась пара банок на случай экстренного приведения Щёкина в статус. Моржов извлёк одну банку и сунул Щёкину.

– Я выпью и приду, – пообещал Щёкин. – Мистер Кольт установит демократию.

Моржов пошагал обратно к костру.

Сухонавозовцы чувствовали себя уже свободно и комфортно. Из машины хрипло страдал опереточный уркаган – какой-нибудь очередной Митя Калёный или Данила Козырь. Розка теперь помалкивала, как Сонечка. Обе они сидели в одинаковых напряжённых позах, сдвинув колени, смотрели в землю и держали в руках пластиковые стаканчики с водкой. Серый сидел рядом с Розкой и обнимал её за плечи. Другой тип пристроился рядом с Сонечкой. Массовка гомонила и пересмеивалась. Самый мелкий из массовки возле машины с треском ломал на дрова доски, которые днём натаскали упыри, чтобы построить плот.

– Что-то не спится, – пояснил Моржов, появляясь на свету за спинами Серого и Сонечкиного кавалера. Носком кроссовка Моржов потыкал кавалера в ягодицу: – Зёма, пусти, это моё место.

Розка через плечо метнула в Моржова негодующий взгляд.

Сонечкин кавалер оглянулся и растерялся. Моржов нагнулся, за талию подвинул Сонечку по бревну, уселся между Сонечкой и её парнем, положил руку Сонечке на лопатки и негромко сказал:

– Всё, больше не бойся. Я с тобой.

– Борян?… – удивился Серый.

Розка ревниво и решительно вывернулась из-под его руки, встала, перешла к Моржову и села рядом, бесцеремонно отпихнув совсем обомлевшего Сонечкиного кавалера.

– Ты чего сбежал? – злобно прошипела она в ухо Моржову.

– А ты чего перед ними жопой завертела? – шёпотом спросил у Розки Моржов. – Приключений хочешь? Щас будут.

Но Серый, похоже, не желал начинать приключения прямо щас. Опустив глаза, он подумал, а потом достал бутылку водки и налил стаканчик.

– Борян, водяры накатишь?

– Накачу, – согласился Моржов. – Наливай сразу две, ещё наш друг придёт. А-а, вот он…