Космонавт - Каралис Дмитрий Николаевич. Страница 3

Я тайком слазил в подпол и налил майонезную баночку спирта.

-- Тут с запасом, -- сказал я, передавая баночку. -- Так налилось. Если останется, можете взять с собой.

-- Ты на каком курсе учишься? -- спросил Яша, осторожно наливая спирт в эмалированную кружку.

-- На пятом.-- Я поглядывал через дверь сарая на улицу. -- Потом диплом.

-- Это ошибка твоих консервативныхпреподавателей! -- Яша выпил, не морщась, и посмотрел на меня просветляющимися глазами. -- Тебе сразу должны были дать красный диплом и назначить академиком!

Отец позвал меня носить сено с лесной лужайки, и мы, прихватив Чарли, грабли и кусок брезента, ушли через дальнюю калитку.

Когда мы вернулись с первым тюком сена, дядя Жора разворачивал для пробы большую армейскую палатку и выбирал место, где ее поставить. Мама с тетей Зинойстрекотали на веранде швейной машинкой, изготавливая одну большую простынь. Катька наверняка болтала по телефону.

Плотника Яши нигде не было. Дядя Жора сказал, что плотник смылся как-то незаметно, но, судя по оставленному инструменту, скоро должен придти. Я обследовалсарай и нашел эмалированную кружку висящей на гвозде. От нее еще свеже пахло спиртом. Топор, пила, молоток, гвозди -- все лежало на земле среди разбросанных досок. Может, его зрение не восстановилось до нужного уровня, и он пошел продолжить лечение?

Стало накрапывать, и мы с отцом затащили доски под навес и убрали инструмент. Готовую столешницу в рост человека занесли в сарай.

Втроем мы быстро поставили армейскую шатровую палатку и раскидали по ней сено. Потом принесли с лужайки оставшиеся клочья пахучей хрусткой травы и остались в палатке, радуясь, что нас не мочит дождик, и можно лежать на сене. Чарли намял себе удобное гнездышко у входа и задремал под наши разговоры.

-- Классно! -- сказал отец, прислушиваясь к стуку дождя по натянутому брезенту. -- Я бы все лето так жил! Свежий воздух, запах сена!

-- Комары! -- добавил дядя Жора.

-- Змеи! -- добавил я.

-- Пессимисты, -- отец грыз соломинку. -- Кирилл, принес бы чайку! -попросил отец.

-- Да-да, -- сказал дядя Жора. -- Что-то пить захотелось. Принеси, пожалуйста. Сооруди так все культурно на подносике... Халвы у тети Зины спроси.

Маме с тетей Зиной было не до нас. На спинки стульев была натянута огромная простынь во всю веранду. Мама ползала по полу, пузырила головой материюи подавала из-под нее команды: "Вот здесь еще прошей! -- она тыкала пальцем, и на простыни возникала пирамида. -- Только осторожно!"

Катька, как я и предполагал, болтала на кухне по телефону.

Явстал напротив нее и скрестил на груди руки в ожидании.

-- Ну что тебе? -- прикрыв трубку ладонью, недовольно спросила Катька. -- Телефон нужен?

-- Батя велел тебе быстро принести три чая в палатку! -- сказал я. -- С халвой,пряниками и сушками! Мигом, он ждет!

-- В какую еще палатку? -- сделала большие глаза Катька.

-- Принесешь -- увидишь! -- я взял из вазочки сушку и пошел обратно. Люди уже палатку натянули, новоселье пора справлять, а она и не знает.

-- Ну что наш чай? -- тревожно взглянул на меняотец.

-- Сейчас Катерина сделает. -- Я подлег к Чарли и поделился с ним сушкой.

Плотник Яша не выходил у меня из головы. Если узнают, что я наливал ему спирта, мне попадет. Майонезная банка спирта -- это почти бутылка водки! Вполне мог загудеть.

3

Предчувствие меня не подвело. Обманул меня плотник-философ Яша со своими колбочками-палочками. И влетело мне по первое число.

Поутру, выпустив из дома Чарли по его малой собачьей нужде, тетя Зина завопила нечеловеческим голосом, а Чарли зашелся испуганным лаем, быстро перешедшим в истошный вой. Все проснулись.

Сонный дядя Жора выскочил с кочергой на крыльцо и увидел нетвердо стоящего косматого бородатого мужика, держащегося за дверной колышек палатки и справляющего ту самую нужду, по которой и выпустили на улицу Чарли. Под собачий вой и крики жены дядя Жора признал в нем вчерашнего плотника и хотел было огреть его кочергой по спине, но Яша, погрозив пальцем, провалился в палатку и тут же захрапел.

Когда мы с отцом и мамой прибежали к палатке, дядя Жора пытался зацепиться кочергой за брючный ремень плотника и выволочь его на свет божий, чтобы он не храпел нахально в нашей палатке. Тетя Зина заперла быстро охрипшего Чарли в дом, и отец, откинув полог палатки, рассмеялся: "Проспится и уйдет! Не мешайте ему!"

-- Господи, -- сказала мама, зябко кутаясь в халатик, -- а ведь где-то семья ждет...

-- Да какая семья! -- нервно сказала тетя Зина, вышагивая вдоль палатки. -- Какая у него может быть семья! Я тут чуть не умерла со страху! Сейчас позвоню в милицию -- пусть забирают!

-- Вот, подлец! -- сказал дядя Жора, оставив попытки вытащить плотника кочергой. -- И еще храпит, как у себя дома! Вы только послушайте!

-- Что, уже гости приехали? -- позевывая и прислушиваясь к храпу, спросила, появляясь на крыльце, Катька.

--Ага, -- кивнул я. -- Пел под твоим окном серенады, а потом напился и завалился спать.

-- Не смешно, -- сказала Катька, направляясь к летнему туалету.

Казалось, в палатке ритмично работал некий механизм, перегонящий по трубам воздух сквозь воду. Помогала ему урчащая шестеренка. Лишь иногда механизм замирал на мгновение, словно раздумывая, а не остановиться ли ему, и храп с пугающими всхлипываниями и бормотаниями продолжался.

Мы позавтракали на нашей веранде, подальше от храпа, и дядя Жора с отцом принялись всерьез будить плотника, чтобы не смешить проходящих по улице соседей.

Они теребили его за плечо, причмокивали на ухо, тонко посвистывали, переворачивали общими усилиями на другой бок, резко кричали: "Зарэжжу!", чтобы онощутил весь драматизм своего положения, но добудиться удалось лишь звяканьем посуды над самым ухом храпельца.

Яша выполз из палатки и, увидев стоящую на крыльце тетю Зину, пугнул ее:

--Могу помереть! Налей соточку!

-- Иди-иди, -- отец с дядей Жорой, взяв плотника под руки, принялись поднимать его с колен.

-- Здесь тебе не рюмочная! -- устыдилатетя Зина. -- И не ночлежка! Скажи спасибо, что вмилицию не позвонила! Катись, милый, откуда пришел!

--Порядочные люди так не поступают. -- Яша не спешил подниматься. -Сказали "а", говорите "бэ". Организм требует поправки.