Удавка для опера - Колычев Владимир Григорьевич. Страница 24
Проходило время. Но красотка не пьянела. Зато пьянел он сам. В конце концов веки начали тяжелеть. А потом Леня... сладко задремал в своем кресле.
* * *
На свою родную улицу Рома вышел в середине ночи. По звездам и луне время определил. Часов у него не было.
Пистолет он с собой из Москвы прихватил. Но по-умному сделал. Не стал его дома хранить. Хорошо смазал ствол, плотно упаковал в полиэтилен и закопал в дальнем углу огорода.
Теперь ему не надо заходить в дом. Опасность там, он это чувствовал. Да и если бы чутье сыщика у него отсутствовало, логика бы подсказала.
Его и Нырков ищет, и менты местные. Наверняка первым делом засаду в его отчем доме устроили. И теперь ждут, когда Рома в ловушку пожалует.
Только не дурак он. Был им, пока за уши не взяли. А теперь все, кончилась для Ныркова лафа. Рома за него всерьез берется.
Рома незаметно пробрался в соседский двор. И тут же носом к носу столкнулся с соседским псом. Помесь кавказской овчарки с сибирской дворняжкой. Собака огромная. Зверь.
– Мухтар! – дружески потрепал он ее по холке.
Псина лизнула его языком. Она не гавкала, не клацала зубами. Она лишь тихо и дружелюбно рычала.
Мухтару лет десять, не меньше, Рома и он друг друга хорошо знают. Не думал Рома, что когда-нибудь их дружба пригодится.
Он тихонько пробрался в соседский сад, по пути прихватил лопату. Двинулся дальше, вышел на огород. Нашел лаз в заборе и шмыг на свой участок. И к тайнику. Лег на бок и начал копать. Взгляд на дом родителей. Не зажжется ли огонек, не появится ли чья-то тень. Но все было спокойно.
Тайник вскрыт. В руках полиэтиленовый пакет. Пистолет «ПМ» с двумя обоймами. «Сбруя» с кобурой. И десять стодолларовых купюр. В хранении валюты ничего противозаконного нет. Но Рома почему-то решил спрятать эти «лишние» деньги. Мало ли что.
Впрочем, деньги его не радовали. Что он с ними будет делать в лесу? Хотя на них можно кое-чем разжиться прямо сейчас.
Рома положил деньги в карман. Затем тихонько расстелил полиэтилен на земле. Без лишнего шума разобрал пистолет, снял с деталей лишнюю смазку, тщательно протер ствол. Снова собрал. Загнал в рукоять обойму, передернул затвор. Потом натянул на себя «сбрую» поверх рубахи. Сунул в кобуру пистолет. Хорошо бы скрыть ее какой-нибудь курткой. Но у него ничего нет. Кожанка дома, а как ее достанешь?
Зато он знает место, где можно раздобыть телогрейку и сухой паек.
Ивана Дмитриевича, соседа, Рома знал хорошо. Когда-то к нему в сад за яблоками лазил, один раз чуть без ушей не остался.
Рома тихонько постучался в дверь. Даже не постучался, а поскреб по дереву. Сосед отозвался быстро. И минуты не прошло... Слишком быстро для поздней поры...
– Кто там? – как-то слишком уж бодро спросил он.
Это насторожило Рому. Инстинкт самосохранения заставил его сунуть руку в кобуру, обнажить приведенный к бою «ствол».
– Дядя Ваня, это я, Рома Лозовой...
Руку с пистолетом он прижал к правому бедру.
– Да, да, сейчас...
Послышалось лязганье засова. И к этому звуку примешался другой. Кто-то задвинул в сторону самого Ивана Дмитриевича.
Дверь открылась. В темноте веранды с трудом угадывались очертания мощной фигуры. Примерно та же комплекция, что и у соседа. Только не совсем...
– Здравствуйте, дядя Ваня! – радостно шагнул вперед Рома.
– Здоров, браток! – в ответ раздался злорадный бас.
И тут же его шея оказалась в тисках чьих-то могучих рук.
Он с силой вдавил ствол пистолета в брюхо противнику и нажал на спусковой крючок. Тугой живот, как подушка, немного приглушил выстрел. Можно было надеяться, что его не услышат в доме родителей.
Враг взвыл от боли. И разжал свои медвежьи объятия. Рома добил его ударом головы в переносицу.
Иван Дмитриевич стоял у двери ни живой ни мертвый.
– Кто еще в доме? – спросил его Рома и для убедительности вдавил окровавленный пистолет в его живот.
Стрелять он не собирался. Боже упаси! Но напугать соседа надо. Не до любезностей сейчас.
– Никого! – проскулил тот. – Честное слово, никого... Один был...
И все же на всякий случай Рома обследовал дом. И в самом деле никого. Только после этого он вернулся к человеку на застекленной веранде. Тот был уже мертв.
Малость сомневались братки, что Рома заглянет к Ивану Дмитриевичу. Иначе бы оставили здесь не одного, а двух или даже трех гавриков. И снять его удалось почти без шума.
Какое-то время Рома прислушивался к тишине. Не подкрадывается ли кто к дому Ивана Дмитриевича? Но нет, все было спокойно...
– Дядя Ваня, выручайте, – наконец заговорил он. – В переплет попал...
– Да уж дураку ясно, – угрюмо буркнул тот.
– Вы только не бойтесь. Этого на вас не спишут, – показал Рома на труп. – На меня все валите.
– Придется...
– Ну вот и хорошо... А теперь открывайте магазин.
– Чего?
– Дядя Ваня, я знаю, вы потомственный охотник... Телогрейка у вас есть?
– Да уж найдется.
– И рюкзак с сухарями и консервами.
– Что-нибудь придумаю...
Дядя Ваня набил ему полный рюкзак. Черный хлеб, сухари, тушенка, соль, спички. И телогрейку ему свою новенькую отдал. Как раз по размеру она ему пришлась. А еще охотничий нож не пожалел.
– Спасибо, дядя Ваня! Век не забуду...
– Ты, Рома, уходи. Прямо сейчас. От греха подальше...
– Да ухожу, дядя Ваня... Прямехонько в лес, а оттуда пехом до Лесокаменска. Оттуда на паровоз, и в Москву...
Рома не собирался так поступать. У него был другой план. Выждать время в лесу, дождаться ментовскую команду. И затем начать войну с Нырковым.
– Лесами бы нежелательно, – покачал головой сосед.
– Чего?
– Неспокойно там.
– Нечистая сила?
– Ты веришь в эти сказки?
– А думаете, сказки?
– Нечистая сила – это сказки для дураков. А вот волки – этого в лесу хватает. Страшные волки. Очень страшные. Скольких людей погрызли, жуть...
– Поэтому и на охоту боитесь выходить?
– Да.
– Но вы же в прежние времена волка промышляли, даже деньги на этом делали...
– Да, было дело, зарабатывали на волках. Но то не те волки были. Нынешние волки особенные...
– И чем же они особенные?
– Сильные волки, нахрапистые, зубы как стальные. И много их. Особенно много на подходе к Шустринскому хутору. Слыхал о таком?
– Да вроде...
– На охотников волки стаями набрасываются. Хоть из пулемета по ним бей, все равно без толку. Быстрые, шустрые, клыкастые...
– А может, это оборотни?
– Может быть, и так, – не стал спорить Иван Дмитриевич. – Целый хутор оборотней.
– Да, я слышал, от Шустринского хутора одно название осталось.
– И кладбище... Может, оттуда оборотни берутся?
– А говорите, нечистая сила – сказки.
– А хрен его разберет, какая это сила. Чистая аль нечистая... Ладно, иди, Рома. Ступай себе с богом!..
Из дома Ивана Дмитриевича он вышел беспрепятственно. И темными закоулками двинулся в известном только ему направлении.
Он решил лишь одну задачу. Раздобыл оружие и питание. Но осталась проблема с телефоном. Надо позвонить в столицу. И чем быстрей, тем лучше.
* * *
Никогда между ним и Ленчиком Мухиным не было тесной дружбы. Поэтому никто не будет искать его у Мухина. А Рома знал, что живет тот с женой в квартире покойных родителей, работа у него приличная. И, главное, телефон есть в доме. Паша Голиков об этом вскользь упоминал. А в памяти у Ромы отложилось. А где родители Ленчика жили, он знал со школьных лет.
Рома зашел в подъезд пятиэтажки, когда двор прорезал свет автомобильных фар. По дороге медленно проехал армейский «уазик» с мощным прожектором на крыше. Из люка торчала голова мужчины. Он водил прожектором в стороны и осматривал двор.
Понять было нетрудно. Ищут его, Рому. Но какова техника. Армейский джип с прожектором, люк на крыше. Ничего вроде бы необычного, но откуда такая машина здесь, в городе?
Хозяева города – братки из «бригады» Шамана. Но ездят они на новых импортных джипах. А тут армейские машины...