Пикник на Лысой горе - Калинина Дарья Александровна. Страница 35

Наташа внимательно прочитала бумагу, потом еще раз. И затем переменилась в лице.

– Но это же... – пораженно прошептала она.

– Вот и я не сразу поняла, – сказала Инна. – А когда до меня дошло, мне прямо плохо стало. Оказывается, она его дочь.

В графе родители на месте фамилии отца Ингриды стояло имя. Роланд Владимирович Лиепиньш. Именно эту фамилию своей жены и взял Наташин дедушка. Он здраво рассудил, что раз живет в Латвии, говорит на латышском и дети его наполовину латыши, то уж взять фамилию жены-латышки ему сам Бог велел. Что он и сделал, сразу же решив половину своих проблем.

– Да, – протянула Инна, – дела. Ингрида – дочь Роланда Владимировича. А Алексей, выходит, ее брат. Она вышла замуж за своего брата. Вот о чем говорила Сильви, намекая на постыдную тайну, которую скрывает Ингрида.

– Ну и что такого! – удивилась Наташа. – Вон в древности женились не только на сводных сестрах, а и на собственных дочерях.

– Так то в древности, – не согласилась с ней Инна. – В древности и людей в жертву приносили. Нравы с тех пор несколько изменились. Теперь такой брак будет считаться постыдным. А дети от этого брака – выродками.

– Другими словами, если бы стало известно, что мать Вилли и Яна на самом деле сестра их отца, то...

– То перед ними закрылись бы двери всех приличных домов в Риге, – сказала Инна. – Это уж самое меньшее из всех зол, что с ними случилось бы. Ну, и само собой репутация семьи погибла бы навсегда.

– Но не убивать же из-за этого, – сказала Наташа. – Подумаешь, репутация.

– Это для тебя репутация – чепуха, потому что тебе терять нечего, – сказала Инна. – А Ингрида рассуждает иначе. И она по-своему права. На нее все стали бы указывать пальцами. Ей любой ценой нужно было не допустить, чтобы тайна ее рождения стала кому-либо известна.

– Но почему? – продолжала настаивать Наташа. – Уж Роланду Владимировичу-то она могла бы открыться. Ведь он ее отец.

– Это мы лучше узнаем у самой Ингриды, – сказала Инна. – Думаю, что, увидев у нас в руках эту бумажку, Ингрида станет полюбезней с нами.

Увы, сестрам не повезло. Дома Ингриду они не застали. Она явилась лишь к вечеру очень усталая и какая-то помятая. Не объясняя, где она была весь день, Ингрида поднялась к себе. Ее малость пошатывало. Чтобы подняться по лестнице, ей приходилось крепко держаться за перила. Все удивленно переглянулись. Не оставалось никакого сомнения – Ингрида была пьяна.

Сестры переглянулись и поднялись следом за Ингридой. Их приветствовал громкий храп. Ингрида, не раздеваясь, улеглась на постель поверх одеяла. И теперь спала, счастливо улыбаясь во сне. И это несмотря на то, что была пьяна в стельку.

– Она выглядит страшно довольной, – сказала Наташа. – Не будем ее будить?

– Нет, все равно в таком состоянии из нее собеседник никакой, – согласилась Инна. – Завтра поговорим. Никуда она от нас до утра не денется.

Ни Сильви, ни Эдгар не появились и в этот день. По телевизору по-прежнему передавали, что розыск Сильви активно ведется, но пока никаких следов. Про Эдгара телевидение не упоминало. Зато передали, что из своей поездки вернулся отец Сильви. И тоже подключился к розыску дочери. Он сделал заявление по телевизору, сказав, что заплатит любые деньги, если похитители вернут его дочь в целости и сохранности. Но похитители молчали, что было странно и немного жутко. Зачем похищать человека, если не ради выкупа?

– Конечно, тут месть, – сказала Стаси.

И все поежились. Слова Стаси не утешали.

– Я должен ехать к нему, – сорвался с места Дюша, как только господин Яунайс прекратил вещать с экрана. – Мой долг – быть рядом с ним. Ведь я жених Сильви.

– Куда ты среди ночи помчишься? – возмутилась Ида. – Ты с ума сошел. Если бы отец Сильви нуждался в тебе, он сам тебе позвонил бы.

– Он не знает нашего номера, – сказал Дюша. – Я поеду.

– Я целиком согласен с твоей матерью, – внезапно произнес Алексей. – Тебе лучше поехать завтра.

– Но дядя!..

– Сегодня отец Сильви расстроен, устал с дороги, и твое появление может его раздосадовать. И в любом случае неприлично врываться в дом среди ночи. А будет уже ночь, когда ты приедешь к отцу своей невесты, – строго сказал Алексей.

– Поедешь завтра! – приказал сыну Эрнест. – И все тут. Это не обсуждается.

– Ладно, – нехотя смирился Дюша с приговором родных. – Завтра с утра.

Инна с Наташей переглянулись. Лично они не сомневались, что Сильви похитил Эдгар. И что Дюша отлично знает, где искать своего друга. Но по каким-то причинам не ездил туда сегодня. Небось, боится признаться самому себе, что его друг Эдгар способен на преступление. Или не хочет навести на след Эдгара полицию. В полиции ведь тоже не дураки сидят. И для них не является тайной, что Эдгар и Дюша в прошлом были любовниками и что Эдгар ревновал Дюшу к его невесте.

Сестры сегодня еще не успели смотаться в Ригу, навестить известный им дом, хозяин которого был третьей вершиной любовного голубого треугольника: Эдгар, Дюша, Роберт. Сестры весь вечер угробили на то, что прождали Ингриду. Поэтому и не успели к Роберту. Но уж завтра они обязательно возместят это упущение. Завтра рабочий день. И может быть, Роберт наконец появится у себя дома.

Оставалось только уяснить себе, что им делать с Дюшей. Если он поедет с утра к отцу Сильви, то вполне сможет потом смыться к Эдгару. А сестры пропустят этот момент, так как будут караулить Роберта. Но судьба решила все за них. Правда, сделала она это довольно странным образом.

Утром, когда сестры встали и вышли в столовую, Дюши там не оказалось.

– Он еще спит, – сказала Ида. – Мы проходили мимо его комнаты. Там было тихо и только вода в ванной журчала. Мы постучали, но он нам не ответил. Должно быть, не услышал.

– Подождем немного, – сказал Вилли. – Тоже мне герой-любовник. Вчера сгорал от желания мчаться на выручку своей ненаглядной, а сегодня даже из постели вылезти не может.

– Помолчи, – строго велела ему Ида. – Дюша через пять минут выйдет.

Но Дюша не вышел ни через пять минут, ни через пятнадцать.

– В конце концов это уже ни в какие ворота не лезет, – сказал Ян. – Сходите же кто-нибудь за ним и поторопите его. Нельзя же заставлять всех ждать его одного.

За Дюшей послали Наташу как самую шуструю. Она вернулась через несколько минут.

– Вода все течет, а Дюша не отзывается, – доложила она.

– Меня это начинает тревожить, – сказала Ида. – Что могло там случиться?

– Да, странно. Дюша никогда не был большим поклонником утренних омовений, – согласилась с матерью Стаси.

Все встревоженно переглянулись и встали из-за стола.

– Если он нам не откроет, придется выламывать дверь, – озабоченно сказал Эрнест.

Дверь им Дюша не открыл. Из примыкающей к Дюшиной комнате ванны, словно издеваясь над ними, слышался шум текущей воды и еще какие-то звуки.

– Там кто-то поет, – прислушавшись, сказала Стаси. – Мне так кажется.

– Поет? – удивилась Ида. – Дюша никогда раньше не пел в ванне. Он вообще не любит петь.

– Пошлите кого-нибудь к Эмилии, – раздраженно сказал Эрнест. – Пусть даст какой-нибудь инструмент или покажет, где он лежит. Мы попытаемся вскрыть дверь. С Дюшей явно что-то не то. Какое еще пение, если ему невесту выручать нужно.

За инструментом пошли Инна с Наташей. Остальные остались вопить перед дверью Дюшиной комнаты в надежде на то, что он услышит их разноголосый хор и откроет. Эмилия оказалась на кухне.

– Дюша? – удивилась она. – Поет? А зачем вам инструменты? Что вы ломать собрались?

Инна объяснила.

– У меня есть запасные ключи от всех комнат, – сказала Эмилия. – Не нужно ничего ломать. Да и к тому же я не знаю, где Эдгар держал инструменты. И позовите с собой Ояра.

– Что случилось? – возник в дверях кухни дюжий полицейский богатырь. – Еще кого-нибудь убили?

– Не дай Бог, – простонала Эмилия.

Она не дала ключи сестрам, а сама поспешила наверх. Следом за ней помчались неразлучные парочки. Зина с Ояром и Инна с Наташей. Эмилия сунула ключ в скважину и в сердцах сплюнула.