От звонка до звонка - Колычев Владимир Григорьевич. Страница 51

Пять суток штрафного изолятора истекли. Но не растаяли, как сон. Надолго и четко отпечатались в памяти, как начало сложного, тернистого пути.

Сразу из изолятора Родион вернулся в тот самый карантинный барак, откуда его забрали. Не с корабля он сошел, не на бал попал. Но поспел к очень важному моменту – на распределение по отрядам.

Во главе стола восседали хозяин и кум. Все остальные как бы не в счет. От остальных ничего не зависело. Создавалось впечатление, что и от начальника колонии ничего не зависит. Как будто он само воплощение законности и справедливости. Как велит закон, так он и поступит.

Родион предстал перед комиссией. Назвал статью, срок.

– Специальность – автослесарь, – хмуро изрек он.

Полковник Полыханов – сама беспристрастность. Он смотрел на Родиона, как строгий, но справедливый начальник на среднестатического работника. Ни поощрения во взгляде, ни взыскания. И майор Калугин искусно делал вид, что совершенно не имеет никакого отношения к недавним событиям в штрафном изоляторе.

– По автослесарям у нас полный комплект, – сказал начальник промзоны, он же главбугор.

Можно подумать, он не знает, что Родиону до фонаря, на какие работы его определят. Воры бывают и старой, и новой формации, но и те, и другие ни под каким предлогом не станут ишачить на хозяина. Это не просто западло, это грубейшее нарушение воровских законов – тех, что с поправками и нет.

– Как у него со здоровьем? – с вычурной беспристрастностью спросил Полыханов.

– Полный порядок, – вылупился главлепила.

– И физически достаточно крепкий, – без тени насмешки решил кум. – Я бы рекомендовал его на погрузочно-разгрузочные работы.

– В третий цех пойдет, – кивнул главбугор.

Родион усмехнулся. Так обычно реагируют на неудачные шутки клоунов.

Его определили во второй отряд. И на этом разговор закончился. Родиона вежливо выпроводили из комнаты, на его место встал очередной кандидат в пахари.

Кроме него, во второй отряд распределили еще четверых. Один из них тут же притерся к Родиону.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровался он.

На вид крепкий парень. Лет слегка за двадцать. Молодой. Но, похоже, жизнью битый. Хотя и не похоже, что это очередная его командировка.

– Первоход? – угрюмо спросил Родион.

– Ну да... Меня Игорем зовут. Из Подольска я...

Он дернулся, чтобы протянуть Родиону руку для знакомства. Но вовремя осадил себя.

Парень явно стремился к знакомству. Но держался при этом с достоинством. Не заискивал, не лебезил. Еще бы уверенности побольше, и он мог бы произвести куда более выгодное о себе впечатление.

– Видел я тебя на карантине, – сухо сказал Родион. – И по этапу ты со мной пришел. Вроде нет за тобой косяков...

– Твоя правда. У меня все нормально...

Родион впился в него пытливым, пронзительным взглядом. Как будто нутро хотел просветить – на предмет вшивости.

Парень взгляд выдержал. Похоже, у него и в самом деле все путем. Не пидор, не сука и козлиной прытью себя не замарал. Хотя все равно нужно его проверить. Если он в самом деле правильный – не западло будет держать его при себе. А подручные сейчас нужны Родиону как воздух. Тем более в том отряде, куда его направили... А если этот Игорь все-таки сука? Что, если его кум к Родиону подсадить хочет?.. Все может быть. Поэтому нужно держать нос по ветру. И вообще, нужно быть в постоянном напряге. Спокойная жизнь впереди пока не светит. Куда ни ткнись, всюду вилы...

– По какой статье зачалился? – спросил он.

– По резиновой...

– Тачку увел?

– Ага. По пьяной лавочке фазу перемкнуло...

– Пить меньше надо, – сакраментально заметил Родион.

– Да я совсем почти не пью... Потому и заклинило. С непривычки...

Родион продолжал изучать собеседника. Вроде не врет пацан. Искренность в его голосе звенит как туго натянутая струна.

– В армии служил?

– Служил.

– Где?

– Разведрота ВДВ, – с гордостью сообщил парень. – Полтора года плюс два года сверчком...

– Телка на воле есть?

– Есть, – кивнул он.

– В рот берет? – как плетью хлестнул вопросом Родион.

Не любопытства ради вопрос. Это как ушат ледяной воды. Парень должен растеряться. И нужно знать, как прозвучит ответ на фоне его потрясения.

– Б-бывает, – ошарашенно выдавил он из себя.

Похоже, Родион сумел выбить его из колеи. Можно бросать гранату...

– Когда к начальнику оперчасти пойдешь?

– Зачем? – непонимающе уставился на него Игорь.

– На меня стучать!

– Стучать?! Не-ет! Я не стучу...

В голосе страшная обида и горькое удивление. И четко очерченная линия правды. Про телку не соврал и про кума тоже... Похоже, этому пацану можно верить. Условно. На сто процентов верить нельзя никому. Закон зоны. Закон жизни.

– Не стучишь, – утвердительно кивнул Родион. – А насчет девчонки – извини. Это всего лишь заморочка. Если не дурак, должен понять...

– Да я понимаю, – закивал Игорь.

Обида рассосалась. В глазах восторг. Так лохи восхищаются кидалой, который развел их на большие бабки, а потом взял вдруг да вернул все до копейки.

– Понимаешь – хорошо...

Родион дал понять, что разговор закончен, но пацан должен оставаться при нем.

После распределения всем выдали матрасы, постельное белье, кружку, ложку. Главшнырь повел их в отряд.

Общежитие на вид вполне приличное. Просторное, недавно побеленные стены, свежевыкрашенный пол, чисто вымытые окна, аккуратно заправленные шконки в два яруса. Не барак, а идиллия.

А вот и первая картинка на фоне кажущегося благополучия. Безобидная картинка – всего лишь завхоз. Деловой до опупения. Идет – не передвигает, а выбрасывает из-под себя ноги. Тонкий кожаный шнур с ключами со звоном закручивается вокруг пальца.

Завхоз должен не просто принять пополнение. Он должен дать оценку каждому новичку, показать спальное место в соответствии с табелью о рангах. Этот же, похоже, только понты кидать может. В принципе и на спальное место может ткнуть. Только не факт, что указанная шконка останется за тобой. И все потому, что завхоз – пешка. Здесь все решает блаткомитет.

А вот и местная блатота нарисовалась. Это уже посерьезней картинка. Три качка появились со стороны бытовки. Все только в семейных трусах. Обнаженные тела распарены, мышцы неслабо бугрятся. Видно, только с качалки братва вывалилась.

Татуировок раз-два и обчелся. Сразу видно, что это не воровская братия. Спортсмены, «быки» из рэкетирских бригад. В принципе ничего такого. Родион сам с того же огорода. Он легко мог бы найти общий язык с этими крутолобыми амбалами. Если бы они, конечно, пожелали пойти ему навстречу.

А они вряд ли признают его как центрового. Даже если захотят признать. Родион уже знал, что случилось с Шайбой. Отмороженный Грибок грохнул его только за то, что тот посмел остаться с Родионом с глазу на глаз. В этих громилах наверняка присутствует пиетет перед законными ворами. И на воле должны были считаться с воровским братством, а на зоне – тем более. Но вряд ли они смогут пересилить страх перед главбеспредельщиком. Воровское возмездие где-то там, далеко. А Грибок со своей отмороженной кодлой совсем рядом. Шаг в сторону, и пика уже под ребром.

Но и воровское возмездие может быть совсем рядом. В лице Родиона. Он видел, как амбалы опасливо покосились на него. Возможно, они уже в курсе, что у Родиона имеется одна завидная способность – выходить из воды сухим. Недавний инцидент в ШИЗО – убедительное тому подтверждение.

Качки прошли мимо новичков не останавливаясь. Как-то даже торопливо свернули в дальний проход между шконками, исчезли из виду.

Все правильно, в тех краях обитает угловой, смотрящий по отряду. А эти качки составляют его кодланчик. Или кодлан – если торпед много. Или кодлу – если смотрящий при этом какой-нибудь фуфлыжник.

Вслед за амбалами увязался и завхоз. Наверняка смотрящему будет докладываться. Можно подумать, тот не знает, какое пополнение прибыло. Все он прекрасно знает. И вне всякого, со всей основательностью приготовился к встрече с неугодным законником.