Книга о коране, его происхождении и мифологии - Климович Л И. Страница 13

Случалось, впрочем, и так, что джизью, дававшую казне, например в Сирии, до двух третей сбора со всех податей и налогов, продолжали брать и с новообращенных. Это имело место в период раннего Халифата даже в Медине при первых четырех "праведных" халифах, время правления которых идеологи современного суннитского направления ислама вот уже несколько десятилетий усиленно "подкрашивают", модернизируют, изображают своего рода "золотым веком". Между тем не только на захваченной периферии Халифата, но и здесь, в столице халифов, несмотря на немалые поступления от военной добычи (официально - ее пятой части), многие люди влачили полуголодное или голодное существование. Весьма интересны в этом смысле данные, сохранившиеся в старых египетских, в том числе коптских, источниках. В них приоткрывается также то, как на несчастьях и бедах одних наживались другие, вставшие на путь спекуляции, и в их числе те, кто имел прямое отношение к семье пророка и близким ему правителям, стоявшим во главе Халифата.

Так, оказывается, в неурожайные годы "спекуляции происходили и с зерном, поступавшим из Египта в Медину, жители которой получали специальные талоны (сукук) на паек. Предприимчивые люди стали скупать их и перепродавать по повышенной цене; Хаким б. Хизам (племянник Хадиджи, первой жены Мухаммеда), получил на этом 100 % прибыли. Попытка Омара скупить чеки и раздать зерно по справедливости оказалась бесплодной. (Другому халифу. - Л.К.) Марвану I (683-685) пришлось применить вооруженную силу, чтобы изъять эти талоны из обращения"[Большаков О.Г. Средневековый город Ближнего Востока. VII середина XIII в. Социально-экономические отношения. М., 1984, с. 40.].

Из тех же источников видно, что в Халифате "в голодный и чумной год, когда смерть избавляла многих от бремени налогов, власти запретили хоронить умерших, пока за них не уплатят джизью"[Большаков О.Г. Средневековый город Ближнего Востока. VII - середина XIII в. Социально-экономические отношения. М., 1984, с. 41.].

Словом, в век, который проповедники ислама выдавали, а порой и поныне выдают за "аср са'адат" - счастливую эпоху, существовали порядки, характерные для тех, которые завоеватели обычно устанавливают в отношении завоеванных народов. Нельзя вместе с тем не учитывать, что едва ли не любое возвеличение Халифата и арабов, искажавшее действительность, в период завоеваний служило его агрессивной политике. Судя даже по сравнительно немногим дошедшим до нас арабским источникам, таких гиперболизаций, преувеличений изобреталось множество, начиная с изображения завоевателей как неких "неуязвимых" воинов и т. п.

Вот пример из сравнительно раннего, но лишь недавно введенного в научный оборот источника. Речь идет о трехтомной "Книге завоеваний" ("Китаб альфутух") арабского историка Ахмада ибн А'сама аль-Куфи (умер в 926 г.). В ней рассказывается о походе в 645-646 годах, в правление халифа Османа, войск Халифата под командованием Сальмана ибн Раби'а аль-Бахили в Закавказье. Здесь Сальман прошел в Азербайджан, Грузию и после этого "двинулся по направлению к городу ал-Бабу (Дербент)". Там находился хакан, владыка хазар, во главе якобы более чем 300-тысячного войска. "Когда хакан услышал о приходе арабов к городу, он ушел из него. Однако ему тогда сказали: "О владыка! У тебя под началом 300 тысяч [воинов], а у тех [всего] 10 тысяч, и ты отступаешь перед ними?" Хакан ответил: "Я кое-что слышал об этом племени, которое, как говорят, спустилось с небес и что [никакое] оружие им вреда не наносит. Так кто же сможет противостоять таким?"

И хакан "продолжал отходить" от Дербента. Помощь суеверному хакану пришла от простого воина.

Арабский историк повествует, что через три дня, отдохнув в Дербенте, арабский военачальник повел свои войска "с целью преследования хакана и его войск". Спустя некоторое время Сальман ибн Раби'а приблизился со своим войском "к густому лесу на берегу быстрой реки, в котором находилась группа хазар из числа воинов хакана. Один из них подошел поближе и стал разглядывать воинов-муслимов (мусульман, арабов. - Л.К.). И когда он стал смотреть на воина из числа муслимов, который спустился к реке для того, чтобы совершить омовение, то решил испытать на нем свое оружие, дабы удостовериться - повредит оно ему или нет. Он извлек [из колчана] стрелу, выпустил ее в воина и убил его. Затем он приблизился к нему и забрал его одежду... отрезал его голову, принес и положил ее перед хаканом и сказал: "О владыка! Этот из тех, о которых ты говорил, что оружие им не наносит вреда и что смерть на их челе не написана!"

Результат "прозрения" не замедлил сказаться. Хакан "во главе 300-тысячного войска... повернул назад, на муслимой, и сражался с ними до тех пор, пока они не были все перебиты...". В числе убитых находился Сальман ибн Раби'а[Абу Мухаммад Ахмад ибн. А'сам Ал-Куфи. Книга завоеваний (Извлечения по истории Азербайджана VII-IX вв.). Баку, 1981, с. 10 (далее - Ибн. А'сам аль-Куфи).].

Рассказ Ибн А'сама аль-Куфи в известной мере наивен. Но его непосредственность помогает понять такие стороны особенности эпохи Халифата (в годы, когда в Медине приступили к собиранию и составлению Корана), которые, как правило, опускаются в произведениях официальных историографов. Из этого же источника видно, как действовавшие в Закавказье арабские военачальники для поднятия боевого духа своих воинов прибегали к возглашению такбира - "Аллаху акбар!" ("Аллах велик!") - или иных славословий, вроде: "Победа, о господь Каабы!", "О люди! Поднимайтесь на священную войну и на добычу, да помилует вас Аллах! И не ждите, что я придам вам кого-либо в помощь, кроме крепкого шлема, целой кольчуги и разящего меча!"; "Вперед, к вечной жизни!"[Там же, с. 15, 31, 45.]. Последний мотив близок тем, что широко использовались мухаджирами Медины в борьбе с курейшитами Мекки. Вот и перед очередной битвой с хазарами арабский военачальник аль-Джаррах ибн Абдаллах, сидя на "черном муле... воскликнул: "О люди! Нет прибежища, где вы смогли бы укрыться, кроме как у Аллаха! Я должен оповестить вас о том, что тот, кто из вас будет убит, тот попадет в рай, а кто победит, тому достанутся трофеи и прекрасная слава!"[Ибн А'сам аль-Куфи. Книга завоеваний, с. 18.]

Читая "Книгу завоеваний" Ибн А'сама аль-Куфи, невольно вспоминаешь старую азербайджанскую поговорку "Биз гылындж мусульманларыйык", означающую "Мы мусульмане от меча".

Картина, подобная описанной, характерна и для времени завоевательных войн Халифата в Армении. Здесь также и речи не было о какой-либо веротерпимости, о которой так любят распространяться современные идеологи ислама. Напротив, верования тех, кого завоевывали, если и использовались, то на погибель порабощаемых. Вот факт, относящийся к действиям арабского военачальника Мухаммеда ибн-Марвана, назначенного его братом халифом Абд аль-Маликом (685-705) "правителем аль-Джазиры, Азербайджана и Арминийи...".

Когда этот военачальник и правитель "дошел с войсками до середины страны Арминийи, то против него выступило великое множество византийцев и армян (аррум вал-арман)... Но Аллах всевышний обратил язычников (ал-мушрикин) в бегство и укрепил муслимов своим попечительством. Муслимы перебили из них огромное число, взяли пленных и захватили их страну и имущество.

...После этого Мухаммад ибн Марван послал за их знатными и благородными, обещая со своей стороны благожелательность, предоставление им того, что они пожелают, и назначение им правителем того, кого они захотят. Он долго увещевал их таким образом, пока они не почувствовали к нему доверие и не положились на его заверения. Затем они собрались к нему и он заключил с ними перемирие на условиях, с которыми они согласились.

После этого Мухаммад ибн Марван сказал: "Я не уверен в вас, и поэтому войдите в эти ваши церкви и дайте мне клятву в том, что вы не нарушите свои обязательства. Затем вы передайте мне заложников и отправляйтесь по своим домам!"

...Они согласились на это. Затем они вошли в церковь, чтобы поклясться. И когда он (Мухаммед ибн Марван. - Л.К.) узнал, что все они скопились в церквах, рн приказал закрыть их двери. Двери церквей заем были заколочены, облиты нефтью и подожжены.