Журнал «Если», 1997 № 12 - Браун Чарльз. Страница 16
XIII резолюция Объединенных наций от 2036 года:
В то время как члены Организации много спорили между собой, кто из них должен колонизировать луны Юпитера, в особенности самую крупную, известную под именем Ганимед; и
В то время как некоторые члены Организации были готовы к вооруженной агрессии, дабы завладеть Ганимедом; и
В то время как другие члены Организации даже сейчас собираются послать свои военные корабли для захвата Ганимеда с последующим удержанием его силой; и
В то время как все члены Организации желают, чтобы этот спор был разрешен мирным и честным путем;
Мы заявляем:
1. Та Нация, чей гражданин первым поднимет флаг в районе кратера Горбачева (обозначен в Приложении А), при условии выполнения нижеследующих постановлений станет владельцем Ганимеда.
2. Корабли, несущие флаг, могут покинуть порты Земли и Луны не ранее 12.00 1 ноября 2036 года. Суда, нарушившие данный пункт, будут дисквалифицированы. Корветы Объединенных наций будут вести постоянное наблюдение за гонкой.
По указанию пленарного заседания Организации объединенных наций
Во вторую субботу ноября 2036 года футбольная команда средней школы Гленвуда проводила на своем стадионе очередной матч, а американский космический корабль «Джон Ф. Кеннеди» все еще находился на лунной базе.
— Барабан! — заорал кто-то с дешевых мест внизу. — Барабан взорвался!
«Нет, — решил Дэниэль Беквит, разглядывая поле в бинокль, — барабан вовсе не взрывался». На самом деле прямо перед ним материализовалась девушка, и мальчик с барабаном врезался в нее. В результате парад, проходивший в перерыве между таймами, остановился на месте, и началась неразбериха.
— Извините, пожалуйста. Головы выше. Разрешите пройти. — Беквит пробрался через ряды не обращающих на него ни малейшего внимания старшеклассников и торопливо зашагал по футбольному полю. Вскоре он уже пробился сквозь толпу оркестрантов и склонился над девушкой.
Она лежала на спине. Большую часть ее тела — в том числе и лицо — закрывало нечто вроде пледа, а может быть, то был коврик. На девушке был длинный муслиновый плащ. Как раз в этот момент она откинула коврик и обвела взглядом людей, окруживших ее. Глаза девушки добрались до Беквита и остановились.
«Почему я?» — удивился он.
Он никогда не считал себя особенно привлекательным. В действительности можно привести немало аргументов в пользу противоположной точки зрения. Ему было уже за тридцать; темные волосы и темные, глубоко посаженные глаза. Нос, сломанный много лет назад в схватке на футбольном поле и неправильно сросшийся, придавал лицу драчливый вид, совершенно не соответствующий личным качествам Беквита.
А что можно было сказать о ней? Беквит с первого взгляда понял, что перед ним красавица. Светлые волосы с красновато-рыжим оттенком уложены в косы вокруг головы. Серо-зеленые глаза, продолжавшие неотрывно смотреть на него. Под тонким темным плащом проступали контуры изящного тела.
Девушка тяжело дышала. С шеи на золотой цепочке свисал солидный кошелек из цветной кожи.
Беквит наморщил нос. Он узнал аромат поля, травы и свежевспаханной земли. Что ж тут особенно странного? Нет, он уловил кое-что еще. Запах электрического оборудования.
«Озон? — предположил он. — Интересно».
Беквит опустился на колени.
— С вами все в порядке?
Девушка нахмурилась и посмотрела на него так, словно не понимала. Потом села и завернулась в коврик. Она продолжала с любопытством смотреть на Беквита, а потом что-то сказала, но он ничего не понял. Однако сообразил, что она задала вопрос. На иностранном языке. Только вот на каком? Он знал несколько языков, и ему почему-то показалось, что этот похож на арабский. Один из худших вариантов, однако он почувствовал облегчение. Если это действительно арабский, значит, девушка прибыла сюда по обмену из Египта или Сирии, например. Кто-нибудь обязательно позаботится о ней, к тому же она должна знать хоть несколько английских слов.
— С вами все в порядке? — повторил он.
— Inglizi? — медленно проговорила она, разглядывая его бородатое лицо.
«Ага, — подумал он. — Наметился прогресс».
Несмотря на светлые волосы, девушка имела явно арабские корни. Не вызывает сомнений, что английского девушка совсем не знает. Он прикрыл глаза и постарался вспомнить фразы из разговорного курса арабского языка.
— Ismee Дэниэль Беквит. (Мое имя Дэниэль Беквит.) Miin hadirtak? (Могу я поинтересоваться вашим?)
— Аз-Захра, — четко проговорила девушка.
— Аз-Захра, tsharraft bi-mariftak. (Аз-Захра, я рад с вами познакомиться.)
Понимает ли его девушка?
«Мужайся, Беквит!»
Он продолжал, делая длинные паузы.
— Minwayne hadirtak? (Откуда вы?)
Ее лицо просветлело.
— Ana min Cordoba.
«Ага, — подумал Беквит. — Кордова? Гм, Кордова есть в Испании, Аргентине, да и во всей Латинской Америке имеется множество городов с таким названием. Может быть, она знает испанский». Беквит не слишком преуспел в изучении этого языка, но определенно знал его лучше, чем арабский.
— Cordoba? Usted es de Cordoba en Espana? — медленно, с расстановкой проговорил он.
Девушка просияла.
— Si! Cordoba en Espana. — Она поднялась на ноги и свернула коврик.
Ряды искусственных бриллиантов, вшитых в ткань коврика, ярко заискрились под лучами солнца. Девушка стояла перед Беквитом в мягких кожаных туфлях, ему показалось, что она немного ниже среднего роста — около пяти футов и двух или трех дюймов. Однако в ее манере держаться было что-то королевское.
— Habla vuesa merced Espanol? — спросила она. (Вы говорите по-испански?)
Беквит не был специалистом по испанскому языку, однако произношение девушки показалось ему необычным. Не имеет значения. Он понял, что она спрашивает, даже архаичное «vuesa merced» — Ваша милость, которое превратилось за последние пять веков в «usted».
— Un росо (немного), — осторожно ответил он.
Девушка очень серьезно посмотрела на него.
— Digame, рог favor, Sidi Beckwith, que ano?
Какой год? Вопрос ошеломил Беквита. И еще этот «sidi»! Что это означает? Лорд на средневековом испанском.
— Две тысячи тридцать шестой, — ответил Беквит, не сводя глаз с лица девушки.
Она немного подумала, а потом вопросительно взглянула на Беквита.
— Христианской эры?
— Si.
— Очень далеко, — задумчиво проговорила она. — Но Кордова еще существует?
Он не знал, как ответить на этот вопрос, поэтому просто сказал:
— Si.
— Ah. Es bueno. — Она обвела взглядом собравшихся вокруг студентов и оркестрантов. К западу виднелись хребты гор Шенандоа. — Manzar jamiil, — пробормотала она.
Снова арабский? Кажется она сказала: «Прекрасный вид»? Нет, лучше уж говорить по-испански. По крайней мере, он два года изучал его когда-то.
— Вы студентка, приехали сюда по обмену?
Девушка с недоумением посмотрела на Беквита.
— Какой обмен? Не понимаю.
Значит, она не студентка. Очень странно. Тогда кто же она такая? Беквит посмотрел на запад. Солнце уже перевалило за высокие горные хребты. Скоро поле окажется в тени, и станет заметно холоднее. Девушка слишком легко одета. Он должен побыстрее увести ее отсюда.
— Где вы живете? Я отвезу вас домой.
Она решительно покачала головой.
— Мне нельзя в Кордову.
Следовательно, она не может — или не хочет — возвращаться в Испанию. Но дело совсем не в этом. Должна же она жить где-то в городе. Не упала же она с неба? Или так оно и было? Беквит явно упустил нечто очень существенное.
Впрочем, пора возвращаться к реальности.
Оставить ее здесь? Уносить ноги, пока ситуация не стала чересчур запутанной?