Таинственный Рыцарь - Мартин Джордж Р.Р.. Страница 14

Время пришло. Дунк рысью отправился к южному краю ристалища, в восьмидесяти футах его оппонент тоже занял свою позицию. Его серый жеребец был меньше Грома, но молод и горяч. На Сире Юторе были зелёный исцарапанный нагрудник и серебряная кольчуга. Зелёные и серые ленты струились с его бацинета, [14] а на щите была изображена серебряная улитка. "Хорошие доспехи означают хороший выкуп, если я собью его".

Запела труба.

Гром пошёл вперёд медленной рысью. Дунк перебросил своё копьё налево и опустил вниз, так что теперь оно было между конской головой и деревянным барьером, разделяющим противников. Его щит защищал левую сторону его тела. Он наклонился вперёд и сжал ногами бока Грома, который тем временем набирал скорость. "Мы едины. Человек, копьё, конь — мы единый зверь из крови, дерева и железа".

Сир Ютор мчался во весь опор, клубы пыли вылетали из-под копыт его серого. Когда между ними оставалось футов сорок, Дунк пришпорил Грома в галоп и нацелил навершие копья прямо на серебряную улитку. Угрюмое солнце, пыль, жара, замок, Лорд Баттервелл и его невеста, Скрипач и Сир Мейнард, рыцари, оруженосцы, конюхи, простолюдины — все вдруг исчезло. Остался лишь противник. Ещё раз шпоры. Гром перешёл на бег. Улитка приближалась к нему, вырастая с каждым прыжком длинных серых ног… а впереди неслось копьё с железным кулаком. "Мой щит крепок; мой щит выдержит удар. Только улитка имеет значение. Удар по улитке и схватка за мной".

Когда между ними оставалось десять ярдов, Сир Ютор перевёл навершие копья вверх.

Треск собственного копья достиг ушей Дунка. Он успел почувствовать толчок в руке и плече, но так и не увидел, куда он попал: Юторов железный кулак врезал ему прямо между глаз, со всей мощью человека и лошадь, стоящих за ним.

Дунк очнулся на спине и уставился на арки сводчатого потолка.

Какое-то время он не мог понять, где он и как сюда попал. Голоса отдавались эхом в его голове, и лица плыли перед ним — старый Сир Арлан, Тансель Слишком Высокая, Беннис из Коричневого Щита, Красная Вдова, Бэйлор Сломикопьё, Эйрион Яркий Принц, безумная печальная Леди Вэйс. И вдруг поединок вернулся к нему: жара, улитка, летящий в лицо железный кулак. Он застонал и перевернулся бок. От этого движения его череп загремел, как огромный военный барабан.

По крайней мере, похоже, что оба глаза работают. И дыры в своей голове он не чувствовал, это тоже было хорошо. Он был в каком-то погребе, с обеих сторон стояли бочки с вином и элем. Тут хотя бы прохладно, и выпивка под рукой. Во рту у него стоял вкус крови. Дунк почувствовал укол страха. Если он откусил себе язык, то он теперь не только тупой, а ещё и немой.

— Доброе утро, — прокаркал он, лишь затем только, чтобы услышать свой голос. Слова эхом отдались в потолке. Дунк попытался подняться на ноги, но от этого усилия погреб начал кружиться перед его глазами.

— Медленней, медленней, — произнёс дрожащий голос где-то рядом. Сутулый старик, одетый в такую же седую, как и его длинные волосы, робу, появился у его ложа. На его шее была длинная мейстерская цепь из множества металлов. У него было длинное вытянутое лицо, с глубокими морщинами по обеим сторонам большущего клювовидного носа.

— Сиди спокойно и дай мне рассмотреть твои глаза.

Он заглянул Дунку сперва в левый, а затем и в правый глаз, широко раздвинув веки большим и указательным пальцами.

— У меня голова болит.

Мейстер фыркнул.

— Радуйтесь, что она всё ещё у вас на плечах, сир. Вот это, может быть, поможет. Пейте.

Дунк заставил себя проглотить гадкое снадобье до последней капли и даже умудрился его не выплюнуть.

— Турнир, — сказал он, вытирая рот тыльной стороной ладони. — Скажите мне. Что случилось?

— Та же дурость, что и всегда случается при таких драках. Мужчины сбивают друг друга с лошадей палками. Племянник Лорда Смоллвуда сломал запястье, нога Сира Удена Рисли была перемолота под его лошадью, но пока ещё никто не погиб. Хотя за вас, сир, я опасался.

— Я был сбит с коня?

Ему по-прежнему казалось, что голова его наполнена шерстью, иначе бы он не задал такого идиотского вопроса. Дунк пожалел об этих словах, как только их произнёс.

— С грохотом, от которого сотряслись даже самые верхние бастионы. Те, кто поставили на вас хорошую монету, были просто потрясены, среди них и ваш оруженосец. Он бы до сих пор сидел тут, если бы я его не прогнал. Мне не нужны дети под ногами. Я напомнил ему о его долге.

Дунк обнаружил, что он сам нуждается в напоминании.

— Каком долге?

— Ваш конь, сир. Ваше оружие, ваши доспехи.

— Да, — сказал Дунк, припоминая. Мальчик был хорошим оруженосцем, он знал, что от него требовалось. Я потерял меч старика и доспехи, которые мне выковал Стальной Пэйт.

— Ваш друг Скрипач тоже о вас спрашивал. Он велел мне, чтобы за вами был самый лучший уход. Его я тоже вышвырнул.

— И как давно я под вашим присмотром? — Дунк согнул пальцы на меч-руке. Похоже, все они работали. Только моя голова пострадала, а Сир Арлан постоянно говорил, что я ей все равно не пользуюсь.

— По солнечным часам четыре часа.

Четыре часа — это не так уж плохо. Он слышал историю про рыцаря, который получил такой удар, что провалялся сорок лет и проснулся старым и немощным.

— Не знаете ли вы, выиграл ли Сир Ютор вторую схватку?

Может Улитка выиграет турнир. Горечь поражения была бы не такой сильной, если бы Дунк мог говорить себе, что проиграл лучшему рыцарю на поле.

— Этот то? Действительно, выиграл. Против Сира Аддама Фрея, кузена невесты, подающего надежды юного копьеборца. Её Светлость потеряла сознания, когда Сир Аддам пал. Её даже пришлось отнести в спальню.

Дунк заставил себя подняться на ноги, его мотало из стороны в сторону, но мейстер помог ему устоять.

— Где моя одежда? Я должен идти. Я должен… Я обязан…

— Если вы не можете вспомнить, это не может быть таким уж срочным, — Мейстер раздражённо махнул. — Я бы порекомендовал воздержаться от обильного приёма пищи, крепких напитков, и дальнейших ударов между глаз… но я выучил давным-давно, что рыцари глухи к голосу разума. Идите, идите. У меня есть другие дураки, о которых надо позаботиться.

Выбравшись наружу, Дунк заметил парящего широкими кругами в ярком синем небе коршуна. Он ему позавидовал. Несколько туч собирались на востоке, тёмные, как настроение Дунка. Пока он искал обратный путь к ристалищу, солнце било по его голове, как молот по наковальне. Земля, казалось, качалась у него под ногами…, а может, это его шатало. Выбираясь по ступенькам из погреба, он два раза чуть не упал. "Надо проверить, как там Эгг".

Держась края толпы, он медленно пересёк двор. На поле пухлый Лорд Эйлин Кокшо, последний соперник юного Глендона Болла, хромал, поддерживаемый двумя оруженосцами. Третий оруженосец нёс его шлем, все три гордых пера были сломаны.

— Сир Джон Скрипач, — прокричал герольд. — Сир Фрэнклин из Дома Фреев, рыцарь Близнецов, присягнувший Лорду Переправы. Выйдете и подтвердите свою доблесть.

Дунку оставалось лишь стоять и смотреть, как большущий вороной Скрипача, наряженный в голубой переливающийся шёлк с золотыми мечами и скрипками, рысью выбежал на поле. Нагрудник его всадника тоже был голубым, а также голубыми были наколенники, налокотники, наголенники и воротник доспехов. Одетая под все это кольчуга была позолочена. Сир Фрэнклин управлял серой в яблоках лошадью со струящейся серебристой гривой, что хорошо сочеталось серыми шелками и серебром его доспехов. На щите, одежде и лошадином убранстве красовались башни-близнецы Фреев. Соперники сходились вновь и вновь. Дунк стоял и смотрел, но не видел происходящего. "Дунк, болван, тупой, как баран, — распекал он себя. — У него была улитка на щите, как ты мог проиграть человеку с улиткой на щите?"

Вокруг него раздались возгласы одобрения и, обратив внимание на поле, он увидел валяющегося Фрэнклина Фрея. Скрипач спешился, чтобы помочь павшему противнику подняться. "Он на один шаг ближе к своему драконьему яйцу, — подумал Дунк. — А где я?"