Энциклопедический словарь (Н-О) - Брокгауз Ф. А.. Страница 15

Ср. сочинения: David Sauvageot, «Le realisme et le naturalisme» (перевод, M., 1891); Champfleury, «Le realisme» (1857); Merlet, «Les realistes et fantaisistes dans la litterature» (1861); Desprez, «L'evolution naturaliste»; Rigot, «L'esthetique naturaliste» («Revue d. d. M.», 1879, sept.); Rivet, «Zola et le N.» («La jeune France», 1879, III); Zola, «Le roman experimental» и «Le N. au theatre»; Camille et Albert, «Petit traite de litterature naturaliste» (1880); P. Lindau, «Die naturalistische Schule in Frankreich»; Max Nordau, «Zola und der N.»; Н. Bahr, «Studien zur Kritik der Modernen» (1894); Pelissier, «Le mouvement litteraire au XIX s.» (перевод, M., 1895); Басардин, «Нонейший нана-турализм» («Дело», 1880, III и V); Борхсениус, «Представители реального романа во Франции в XVII ст.» («Пантеон Литературы», 1888); Брандес, о Стендале («Русская Мысль», 1887, III); Бальзаке (там же, 1881, VI), Жорж Санд (1886, IV); Гауптман и Зудерман («Литературные портреты», СПб., 1896); З. Венгерова, «Литературные характеристики» (1897). Ср. также роман М. Монье, «Un detraque» (перевод в «Слове»).

А. Горнфельд.

Натуральное хозяйство

Натуральное хозяйство. — Этим именем называется хозяйство, в собственных пределах производящее все хозяйственные блага, в которых нуждаются его члены. В этом смысле Н. хозяйство противопоставляется меновому, в частности, денежному хозяйству, которое возникает с развитием разделения труда; тогда каждое хозяйство ограничивается лишь производством известной категории продуктов, сбываемых на рынке, а вырученные от продажи деньги служат для покупки необходимых предметов потребления. Н. хозяйство в его чистом виде исключает необходимость в обмене, ибо потребности его членов удовлетворяются внутри самого хозяйства; отсутствует здесь и общественное разделение занятий, ибо в каждом хозяйстве выполняются все процессы труда, необходимые для удовлетворения разнообразных потребностей членов хозяйства; что касается технического разделения труда, то оно встречается и в Н. хозяйстве, хотя бы, напр., в виде распределения труда между членами семьи или рода, сообразно силам каждого. Главное внимание в Н. хозяйстве обращается на потребительную ценность продуктов и на степень трудности их добывания; понятие меновой ценности еще не выработано. В таком чистом виде Н. хозяйство встречается только на самых первобытных ступенях культуры, когда люди имеют самые простые потребности, удовлетворяемые скудным и грубым образом (охотничий быт). С ростом культуры и в особенности с увеличением производительности труда в Н. хозяйство привходит элемент менового. С одной стороны, создаются некоторые излишки собственного производства, охотно обмениваемые на предметы удобства, роскоши и прихоти, которые не могут быть произведены в пределах хозяйства (напр., в древности индийские ароматные травы, пряности, драгоценные камни и металлы). Тем не менее мы в праве продолжать называть эти хозяйства Н., пока их производство преимущественно направлено на удовлетворение потребностей членов этих хозяйств. Н. хозяйство, с некоторым элементом менового, существовало в течение всей классической древности (картину его в более или менее первобытной форме рисует Одиссея), когда в пределах «ойкосного» (домового) хозяйства древнего гражданина рабы и женщины изготовляли все предметы домашнего потребления; оно господствовало в течение средних веков и в феодальных владениях, пользовавшихся крепостным трудом, и в деревнях, населенных зависимыми крестьянами. Развитие торговли и промышленности со времени открытий XV и XVI вв. впервые дало сильный толчок распространению меновогоденежного хозяйства; тем не менее в помещичьих усадьбах, в крестьянских дворах Н. хозяйство продолжало господствовать до начала XIX в. Только с этого времени оно начинает уступать денежному хозяйству под влиянием быстрого прогресса промышленности и удешевления фабричных изделий, вследствие увеличения населения и дифференциации занятий. В России Н. хозяйство господствовало в помещичьих усадьбах и крестьянских дворах вплоть до эпохи освобождения крестьян. Типичные черты подобных хозяйств мы можем найти у Аксакова («Детские годы Багрова внука» и др.), у Гончарова («Обломов»), Салтыкова («Пошехонская старина») и др. С освобождением крестьян начинает замечаться вытеснение Н. хозяйства денежным; крестьяне постепенно перестают ткать собственные ткани, дубить кожи, валять валенки и пр., предпочитая покупать фабричные изделия. В помещичьих усадьбах Н. хозяйство уже почти отошло в область преданий. До конца XIX столетия встречались писатели, которые считали желательным господство Н. хозяйства (напр., гр. Л. Толстой); их привлекало самоудовлетворение, господствующее в таких хозяйствах, независимость от посторонних влияний, разносторонность деятельности. Однако, поскольку переход от Н. хозяйства к меновому связан с развитием разделения труда и прогрессом производительности, он составляет огромный шаг вперед, давая человеку возможность несравненно полнее и многостороннее удовлетворять свои потребности. Темные стороны существующего денежного хозяйства обусловливаются совершенно другими причинами и могли бы быть устранены без возвращения к Н. хозяйству.

Натурфилософия

Натурфилософия — в общем смысле то же, что философия природы, т.е. объяснение физического мира из определенных разумно-мыслительных оснований; в особом смысле термин Н. употребляется для обозначения того направления немецкой идеалистической философии, которое имело своим главным представителем Шеллинга и состояло в подведении явлений и процессов природы под различные априорные схемы (так наз. конструирование природы).

Наука

Наука — в широком смысле совокупность всяких сведений, подвергнутых некоторой умственной проверке или отчету и приведенных в известный систематический порядок, начиная от теологии, метафизики, чистой математики и кончая геральдикой, нумизматикой, учением о копыте кавалерийских лошадей. В более тесном смысле из области Н. исключаются, с одной стороны, все чисто фактические и технические сведения и указания, а с другой стороны — все чисто умозрительные построения, и она определяется как объективно-достоверное и систематическое знание о действительных явлениях со стороны их закономерности или неизменного порядка. Хотя на деле существуют только особые науки, но это не мешает говорить о Н. в единственном числе, подразумевая под этим общее свойство всех наук или самую научность, в неравной степени принадлежащую различным результатам познавательной деятельности человеческого ума. Существенные признаки Н., как таковой, или свойства научности сводятся к двум условиям: 1) наибольшей проверенности или доказательности со стороны содержания и 2) наибольшей систематичности со стороны формы. Оба эти условия ставят Н. в неизбежную связь с философией как такой областью, в которой 1) окончательно проверяются понятия и принципы, безотчетно предполагаемые различными науками, и 2) сводятся к всеобъемлющему единству все частные обобщения этих наук. В самом деле, математика, в высшей степени точно и доказательно определяющая всевозможные пространственные и числовые отношения, принимает самые понятия пространства и числа как готовые, без отчета и проверки; подобным образом естественные науки без доказательств принимают бытие материи и физического мира и постоянство естественных законов. С другой стороны, если между областями всех частных наук существует связь, не входящая ни в одну из научных специальностей, то эта связь не может быть определена и простым их сложением. Следовательно, если Н. в целом не хочет терять своего научного характера, оставаясь без полной доказательности своего содержания и без полной систематичности своей формы, она должна ждать от философии окончательных принципов своей достоверности и своего единства. Исторически несомненно, что Н. и после того, как выделилась и стала самостоятельно развиваться, всегда получала из той или другой философской системы обосновывающие и объединяющие начала. В XVII и XVIII вв. такое значение для Н. имели картезианство и Лейбнице-Вольфова философия, а под конец — кантовский критицизм. В XIX в., после разочарования в натурфилософии Шеллинга и панлогизме Гегеля, большинство прогрессивных научных деятелей попало под влияние материалистической метафизики, которой невольно подчинялись и приверженцы французского позитивизма. В последние десятилетия замечался поворот к более глубокому и многостороннему объединению философии и науки, результат которого еще не выяснился.