Темная Башня - Кинг Стивен. Страница 93

Нет, — возражал ему второй голос (тот, который пытался доказать ему, без особой уверенности, что никаких чудовищ нет и в помине). — Нет, такого не может быть. Эдди не… это же Эдди! И потом, он — часть ка-тета. Он может умереть, когда мы доберемся до Темной Башни, мы все можем умереть, когда мы доберемся туда, но не здесь, это безумие.

Эдди умирает, — повторял первый голос. Неумолимый. — У него дыра в голове, достаточно большая, чтобы в нее пролез твой кулак, и он умирает.

На это второй голос мог лишь ответить, что такого просто не может быть, но возражения с каждым разом слабели.

Даже от осознания того, что они скорее всего спасли Луч (Шими в этом не сомневался, он ходил по притихшему кампусу Девар-тои, выкрикивая во всю мощь легких новости: «ЛУЧ ГОВОРИТ, ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО! ЛУЧ ГОВОРИТ ВАМ СПАСИБО!»), настроение Джейка не улучшалось. Потеря Эдди была слишком дорогой ценой за спасение Луча. А распад ка-тета еще больше повышал эту цену. Всякий раз, когда Джейк думал об этом, у него начинало сосать под ложечкой, и он молился Богу, Гану, Человеку-Иисусу, каждому и всем сразу, прося сотворить чудо и спасти жизнь Эдди.

Он молился даже писателю.

Спаси жизнь моего друга, и мы спасем твою, — молил он Стивена Кинга, человека, которого никогда не видел. — Спаси Эдди, и мы не позволим этому вэну наехать на тебя. Клянусь в этом.

Потом опять подумал о Сюзанне, выкрикивающей имя Эдди, старающейся перевернуть его, и Роланде, обнимающем ее со словами: «Ты не должна этого делать, Сюзанна, ты не должна тревожить его». Вспомнил, как она боролась с ним, вспомнил ее безумное лицо, которое изменялось ежесекундно, в зависимости от того, какая личность обретала контроль над телом. Я должна ему помочь! — рыдала она голосом Сюзанны, который Джейк знал, а потом кричала уже другим, более грубым: Отпусти меня, сраный козел! Щас я над ним поколдую, зря что ли существует вуду, только поколдую, так он встанет и пойдет, ты увидишь! Отпусти! И Роланд все время держал ее, держал и покачивал, а Эдди лежал на мостовой, не мертвый, хотя было бы лучше, если б он умер (хотя смерть положила бы конец разговорам о чудесах, конец надежде), но Джейк видел, как покрытые пылью пальцы дергались, и слышал, как он что-то непрерывно бормочет, что-то несвязное, словно человек, который говорит во сне.

Потом подошел Тед, следом за ним Динки, за ними еще двое или трое Разрушителей. Тед опустился на колени рядом с кричащей, вырывающейся из рук Роланда женщиной и знаком указал Динки, что он должен сделать то же самое, но с другой стороны. Тед взялся за одну ее руку, кивнул Динки, который взялся за вторую. И что-то вырвалось из них, что-то мощное и успокаивающее. Это что-то не предназначалось Джейку, нет, совсем не предназначалось, но он его все равно уловил и почувствовал, как замедляется бешеный бег сердца. Посмотрел на лицо Теда Бротигэна и увидел, что зрачки глаз пребывают в постоянном движении, сокращаются и расширяются, сокращаются и расширяются.

Крики Сюзанны стихли, превратились в стоны боли. Она посмотрела на Эдди, потом наклонила голову, слезы из ее глаз закапали на рубашку Эдди, оставляя темные пятна, как капли дождя. Именно в этот момент из одного из проулков появился Шими, радостно сообщая всем, кто мог его услышать:

— ЛУЧ ГОВОРИТ ЕЩЕ НЕ ПОЗДНО! ЛУЧ ГОВОРИТ ВОВРЕМЯ, ЛУЧ ГОВОРИТ СПАСИБО ВАМ, И МЫ ДОЛЖНЫ ДАТЬ ЕМУ ЗАЛЕЧИТЬ СВОИ РАНЫ! — Он сильно хромал, но в тот момент никто из них не подумал об этом, может, даже и не заметил. Динки что-то прошептал растущей толпе Разрушителей, глазеющих на умирающего стрелка, несколько человек подошли к Шими, что-то ему сказали, и он замолчал. В северной части Девар-тои по-прежнему гудели сирены, но пожарные машины, те, что приехали следом за «Командой „Браво“», справились с тремя самыми большими пожарами, в Дамли-Хауз, доме ректора и Феверел-Холл.

Потом Джейку вспомнились пальцы Теда, с невероятной осторожностью откидывающие волосы на затылке Эдди и обнажающие большую дыру, заполненную темным кровяным желе. В крови виднелись белые крупинки. Джейку хотелось верить, что эти крупинки — осколки кости. Все лучше, чем кусочки мозга Эдди.

При виде этой ужасной раны Сюзанна выпрямилась на коленях и опять начала кричать. Начала вырываться. Тед и Динки (он был белее мела) переглянулись, еще крепче сжали ее руки и вновь послали

(умиротворенность, расслабленность, спокойствие подожди успокойся не суетись угомонись)

мысленное успокаивающее послание, как цветовую гамму, холодные синие тона с толикой серого, так и слова. Роланд тем временем продолжал держать ее за плечи.

— Можно что-нибудь для него сделать? — спросил Роланд Теда. — Хоть что-нибудь?

— Его можно перенести в более комфортабельное место, — ответил Тед. — Это нам по силам. — Он обвел взглядом Девартои. — Разве вам не нужно довести дело до конца, Роланд?

Поначалу Роланд не понял, о чем речь. Потом посмотрел на тела убитых охранников и сообразил, что к чему.

— Да, пожалуй. Джейк, сможешь мне помочь? Если оставшиеся найдут нового командира и перегруппируются… это нам ни к чему.

— Как насчет Сюзанны? — спросил Джейк.

— Сюзанна поможет нам доставить ее мужа в то место, где ему ничто не будет мешать, где он сможет спокойно умереть, — ответил ему Тед Бротигэн. — Не так ли, дорогая?

Она посмотрела на него, в глазах читалась не только пустота, но и осмысленность (даже мольба), и взгляд этот пронзил сердце Джейка, как острие сосульки.

— Он умрет? — спросила она Теда.

Тед поднес ее руку к губам и поцеловал.

— Да. Он умрет, а вы должны это пережить.

— Тогда вы должны кое-что сделать для меня. — И она коснулась щеки Теда своими пальцами. Джейку показалось, что они холодные. Холодные.

— Что, дорогая? Сделаю все, что смогу. — Он обхватил ее пальцы

(умиротворенность, расслабленность, спокойствие подожди успокойся не суетись угомонись)

своими.

— Прекратите делать то, что делаете, пока я не попрошу вас об обратном.

Он бросил на нее удивленный взгляд. Потом посмотрел на Динки, который лишь пожал плечами. Вновь повернулся к Сюзанне.

— Вы не должны использовать свой «светлый разум», чтобы красть мое горе, — объяснила ему Сюзанна, — ибо я хочу открыть рот и выпить его до дна. До последней капли.

Какие-то мгновения Тед стоял, уставившись в землю, хмурясь. Потом поднял голову и одарил Сюзанну самой ослепительной улыбкой, какую только доводилось видеть Джейку.

— Да, леди. Мы сделаем все, как вы скажете. Но если мы вам понадобимся… когда мы вам понадобимся…

— Я вас позову. — И Сюзанна вновь наклонилась к продолжающему что-то бормотать мужчине, который лежал на мостовой.

Когда Роланд и Джейк приблизились к проулку, чтобы вернуться в северную часть Девар-тои и, забыв на время скорбь о павшем друге, разобраться с теми, кто еще мог оказать сопротивление, Шими протянул руку и дернул Роланда за рукав.

— Луч говорит спасибо тебе, который был Уиллом Диаборном. — Криками он сорвал голос и теперь едва слышно хрипел. — Луч говорит, что все будет хорошо. Он станет, как новенький. Лучше.

— Это здорово, — ответил Роланд, и Джейк не мог с ним не согласиться. Но особой радости не испытывал, теперь радоваться было нечему. Перед глазами Джейка стояла дыра, которую открыли нежные пальцы Бротигэна. Дыра, заполненная красным желе.

Роланд обнял Шими за плечи, прижал к себе, поцеловал. Шими улыбнулся, осчастливленный.

— Я пойду с тобой, Роланд. Ты возьмешь меня?

— Не в этот раз.

— Почему ты плачешь? — спросил Шими. Джейк увидел, как счастье уходит с его лица, уступая место тревоге.

Тем временем Разрушители возвращались на Главную улицу, собирались маленькими группами. Во взглядах, которые они бросали на стрелков, Джейк видел испуг… любопытство… а в некоторых случаях открытую неприязнь. Почти что ненависть. Не просматривалась только благодарность, ни грана благодарности, и за это он их ненавидел.