Шрамы и песни (ЛП) - Золендз Кристина. Страница 35

Прежде чем я смог бы в него вцепиться, Грейс увела его от меня.

— Эй, она определенно хочет меня! — мерзко прокричал Такер своим друзьям.

Итан и Брейден сзади подталкивали меня к сцене.

— Шейн, иди давай. Пускай сама все решит. Ты же не можешь просто убить всех своих конкурентов, — сказал Итан.

Когда мы подошли к сцене, я к нему обернулся.

— А что, если он обидит ее? Что тогда, Итан?

Он приблизился к моему лицу.

— А что, если она потащила его в туалет и трахает там, Шейн? Он бы делал то же, чего хотел бы ты. Для вас обоих она слишком хороша. Она — не игрушка, за которую вы будете сражаться, чтобы потом провести одну ночь. — Он развернулся и уже собрался уходить, когда его плечи расслабились, и он повернулся ко мне лицом. — Только если ты не хочешь большего, Шейн. Вот тогда, старик, я на твоей стороне. — И он ушел за выпивкой.

Проклятье! Я расхаживал взад-вперед за сценой. Святое дерьмо, она в туалете чем-то занимается с Такером? 

Итан вернулся минут через пятнадцать с четырьмя стаканами виски и разместил их на одном из усилителей, покачал головой и ушел.

Я подключал гитары и включал усилители, когда Грейс поднялась на сцену. Мои глаза быстро осмотрели ее: волосы выглядели растрепанными. Я пришел в бешенство.

— Думаю, Такер довольно быстр, а? — фыркнул я. И опрокинул в себя виски, поставил пустой стакан и взглянул на нее.

Казалось, ей было совершенно все равно. Внутри все оборвалось.

Она медленно подошла ко мне и легонько подтолкнула к стене сцены, за высокие динамики, где никто не мог увидеть. Ее рука осталась у меня на груди, она расправила пальцы. Я знал, что она почувствовала, как под ее пальцами быстро бьется мое сердце, и я хотел, чтобы она это поняла. Я молил, чтобы от ее прикосновения оно взорвалось, чтобы она поняла, как влияла на меня.

— Ты злишься на меня или на Такера, Шейн?

Мое сердцебиение ускорилось.

— Ты трахалась с ним?

Она прикусила нижнюю губу, улыбнулась и наклонила голову набок.

— Ага, прямо в коридоре по пути в туалет. Я просто позволила ему поиметь себя у стены. — Она недолго отсутствовала, могли ли они успеть? С такой девушкой, как Грейс, этого мудака хватит всего минут на пять.

Мое сердце замерло, а потом быстро забарабанило под ее пальцами. На лбу и над губой появились капельки пота. Не могла же она, или...? Меня сейчас стошнит.

Я оттолкнул ее руку, надо держаться от нее как можно дальше. Но когда я попытался обойти ее, она хлопнула руками по моим и губами прижалась к моему уху.

— Ты же так обо мне думаешь? Ты же это хотел услышать? Что я такая же, как остальные девушки? Скажи мне, Шейн, — прошептала она, отклонившись назад, чтобы посмотреть мне в глаза, а потом и на губы. Ее глаза наполнились слезами, и я понял, я знал, что у нее с ним ничего не было.

Мы стояли в сантиметрах друг от друга, дышали одним воздухом. Ее сердце билось так же быстро, как и мое.

Подняв руку, я провел пальцами от контура ее щеки к шее. Когда она задрожала, я притянул ее, обхватив за затылок, так, чтобы она видела только меня. Губы ее приоткрылись, а дыхание сбилось.

— Нет. Я хочу, чтобы ты рассказала мне, почему у тебя на плече сломанные ангельские крылья? Я хочу, чтобы ты рассказала, почему вскрыла себе вены. Я хочу узнать, почему и каким образом ты можешь так играть и петь. Но больше всего я хочу, чтобы ты сказала, что мне нужно сделать, чтобы стать достаточно хорошим для тебя.

Она сразу же отстранилась, широко распахнув глаза. Схватила один из оставшихся стаканов и опрокинула в себя.

— Шейн... я не хочу быть еще одной из твоих девочек. У меня есть другие... дела, слишком много всего у меня в жизни. Сейчас мне на самом деле нужен просто друг.

— Что ж, именно с этого я и начну, — прошептал я.

— Эй! — раздался неподалеку голос Итана.— Ребят, вы готовы? — спросил он, подходя, и встал рядом с нами. Брейден подошел следом. Они взяли два последних и выпили. — В следующий раз мы выпьем их вместе, — сказал Итан, подняв стакан. — Именно так мы будем начинать каждое выступление с Грейс.

Грейс рассмеялась.

— Звучит отлично. Мы сможем их поразить? — смущенно спросила она у меня, оглядывая толпу.

Я улыбнулся ей.

— Грейс, поверь мне, ты поразишь их, едва выйдя на сцену.

Толпа заревела, едва увидев нас. Грейс наклонила голову и засмеялась, когда на сцену прилетел ярко-розовый кружевной лифчик. Она подняла его с пола и, подмигнув, швырнула им в меня.

— Полагаю, это тебе? — поддела она в свой микрофон. Раздались вопли, когда я сунул лифчик в передний карман, таким образом, чтобы он свисал вниз.

Прикрыв микрофон рукой, я подмигнул ей.

— Грейс, они, в отличие от тебя, не возбуждают меня.

Она пихнула меня бедром и засмеялась.

— Привет, всем! — прокричал я толпе. — Хочу представить вам несравненную гитаристку — Грейс Тейлор.

Толпа взорвалась. Да, она умеет производить впечатление.

Я посмотрел в ее восхитительные серебряные глаза и кивнул ей с намеком. Мое сердце взорвалось к чертям, когда ее руки молниеносно запорхали над гитарой. Я отшатнулся, наблюдая какую мощь она приобрела, выступая вместе со мной на сцене. Музыка ожила и слушатели взорвались криками и воплями, и это все она. Она расплылась в улыбке и подмигнула мне своими сияющими серебряными глазами. Я чуть не выронил гитару.

Покачиваясь в ритм музыки, Грейс подошла к краю сцены, поближе к зрителям, рассматривая людей. Толпа закричала еще громче. Как это ни странно, я расслышал вопль Леа: «Это моя лучшая подруга, сучки!». Я едва не пропустил свою партию, наблюдая за ее игрой. Я весь трепетал.

Грейс поймала мой взгляд и засмеялась, когда я присоединился к ней. От закружившей в гармонии музыки у нас с ней перехватило дыхание. Она скользила по сцене, приковав ко мне взгляд, и, я мог поклясться, играла только мне. Мы играли как единое целое, глядя друг на друга, ни один не отвел взгляд. Публика осталась где-то далеко, а здесь мы были в нашем собственном мире. Все мои чувства пронзило что-то такое первородное, такое старинное и прекрасное. Если бы мое существование закончилось прямо сейчас, покинув этот мир, моя душа была бы самой счастливой из всех, что когда-либо ступали на Землю. Потому что я познал это. Потому что я ощутил это. Потому что я познакомился с Грейс. 

Мы исполнили все песни «Безумного мира» стоя бок о бок. Когда выступление закончилось, мы переглянулись и без слов поняли, что могли бы играть сутки напролет. Я взглянул на Итана и Брейдена и кивком указал им на Грейс. Я был уверен, что бы я ни начал играть, мои басист и барабанщик сразу же подхватят и подыграют. Да, мы талантливы.

Я прикоснулся к пояснице Грейс, и ее мягкие шелковистые волосы защекотали кончики пальцев.

— Давай познакомим их с Дженис, — прошептал я ей в микрофон.

Слезы заблестели у нее в глазах и она, скользнув ко мне, прислонилась ко мне спиной. Опустив голову мне на плечо так, что ее длинные волосы рассыпались по моим рукам и груди, она заиграла начальный риф к песне Дженис Джоплин «Кусочек моего сердца». Она пела мне, вкладывая всю душу, о том, чтобы я пришел и взял крошечный кусочек ее сердца.¹⁴ А я и не был против. Мне хотелось заполучить ее сердце все целиком. И прямо тогда я дал слово самому себе, я ни перед чем не остановлюсь, пока не заполучу ее сердце, ведь мое уже принадлежит ей.

Выступление закончилось с диким шумом и аплодисментами. Я спрыгнул со сцены, обернулся и протянул руки, чтобы помочь спуститься Грейс. Ни секунды не сомневаясь, она нырнула в мои объятия. Я без труда поймал ее, прижал к груди и поцеловал в щеку.

— Это было... напряженно. Думаю, мне нужно выпить, — выдохнула она.

— Да, ну а мне надо принять еще один ледяной душ. Текилы? — спросил я, разжимая объятия, и поставил ее на ноги.

Она по-дружески ударила меня по руке.

— Уверена, что через несколько минут одна из этих девушек лишит тебя потребности в холодном душе. — Уже посылает меня? Жестокая, только ты можешь лишить меня этой потребности.