100 великих мореплавателей - Авадяева Елена Николаевна. Страница 30

В мае 1541 года Картье вновь вышел из Сен-Мало, на этот раз на пяти кораблях. Роберваль должен был отплыть немного позднее на двух других судах. Снова налетели штормы, суда потеряли друг друга и три месяца в одиночку боролись с волнами.

В конце концов, все благополучно собрались у Ньюфаундленда. Здесь они долго ждали Роберваля, но, не дождавшись, в августе отправились на запад. Картье основал свою штаб-квартиру в 15 километрах выше Квебека по течению реки. Начались холодные осенние дни, и Картье начал готовиться к тяжелой зиме. Так как Роберваль не появлялся, Картье отослал во Францию два корабля с докладом королю, а сам занялся постройкой форта и лодок для плавания по реке Святого Лаврентия. Он поднялся до селения Ошелага и попробовал преодолеть два первых порога. В это время он узнал, что индейские вожди затевают против него заговор, и поспешил вернуться в свой форт.

Зима прошла благополучно, но к весне стало ясно, что продуктов не хватит, и вдобавок отношение индейцев было уже далеко не такое теплое, как раньше. О Робервале ничего не было слышно. Картье кое-как дотянул зиму и отправился во Францию.

На обратном пути он зашел в бухту Сент-Джон на Ньюфаундленде и здесь, наконец, встретил Роберваля на трех кораблях, с двумястами колонистами. Устроили совещание, на котором Роберваль с жаром прекрасно отдохнувшего человека настаивал на продолжении продвижения на запад.

Но Картье распорядился поднять паруса и темной ночью тайком уплыл во Францию. Роберваль один отправился вперед, но особого успеха не имел.

По возвращении Картье стал известным человеком во Франции, но король разочаровался в нем. Ведь Картье не привез ни золота, ни алмазов, не открыл пути в Индию. Остаток жизни он провел в Сен-Мало, приводя в порядок свои дела, расстроенные ввиду двух бесприбыльных плаваний. Многие моряки приходили к нему советоваться по всевозможным вопросам навигации, и он охотно помогал им.

Человек, который положил к ногам короля Франции огромную страну — Канаду, так и не дождался благодарности от своего короля.

Джон Дейвис

Джон Дейвис продолжил поиски прохода в море, отделяющем Гренландию от Северо-Американского архипелага. Финансировали его лондонские купцы во главе с Вильямом Сандерсоном, и он отправился исключительно на поиски Северо-западного прохода без каких-либо других целей, вроде перевоза партии переселенцев или поручения найти золото. Суда отплыли из Дартмута 7 июня 1585 года и 20 июля открыли землю „наиболее уродливую, утесистую и гористую изо всех когда-либо виденных“, названную Дейвисом Землей Запустения (Дизолейшен-Ленд). Это была южная оконечность Гренландии, вдоль которой они продолжали путь, держась более или менее вблизи побережья, пока вновь у 64°15 северной широты не повернули к самой земле и не вошли в залив, тогда названный заливом Гилберта, где теперь стоит город Годтхоб. Отсюда они повернули на северо-запад и, переплыв Дейвисов пролив, „открыли у 66°40 северной широты землю, совершенно свободную от этой язвы — льда“. Некоторые названия, данные экспедицией береговым выступам суши, сохранились на картах до наших дней, как, например, крайние точки залива Эксетер — мыс Дайер и мыс Уолсингем. Отсюда они поплыли на юг, к мысу Божьего Милосердия, по северной стороне залива Камберленд. Джон Джейнс, описавший это путешествие, сообщал, что мореплаватели сочли его „очень удобным входом или проходом, совершенно свободным от мешающего судоходству льда, и вода в нем была такого же цвета, состава и качества, как в открытом океане, что сильно подняло нашу надежду на то, что нам удастся найти проход“. А позже Джейнс записал: „Наши капитан и штурман все еще ломают себе голову по поводу прохода“. На основании целого ряда данных они пришли к заключению, что такого рода прохода не существует, но из-за плохой погоды не смогли как следует это выяснить. Поэтому Дейвис пустился в обратный путь и в конце сентября прибыл в Дартмут.

На первый взгляд результаты путешествия могут показаться малозначительными. Дейвис неправильно считал „Землю Запустения“ новым открытием; он, по-видимому, не понял, что оно не связано с его последующими открытиями вокруг Камберлендского залива; и ошибался, надеясь на то, что этот последний может оказаться Северо-западным проходом. В самом существовании прохода он не сомневался и писал министру королевы Уолсингему:

„Северо-западный проход — вещь несомненная, и через него можно пройти в любое время; море в нем судоходно, свободно ото льда, атмосферные условия сносны, а воды глубокие“.

Его реальными достижениями были кое-какие добавления к открытиям Фробишера в Гренландии и нанесение на карту новой части Канадского архипелага.

Второе свое путешествие „для открытия Северо-западного прохода“ Дейвис совершил в 1586 году. 7 мая он отплыл из Дартмута и в середине июня увидел Гренландию, „до того заваленную льдом и снегом, что о высадке не могло быть и речи“. Указываемые Дейвисом координаты не очень точны, так что нет возможности указать, когда он вновь увидел землю, но можно думать, что это было уже в районе залива Гилберта. Здесь он пробыл до 11 июля, изучая фиорды побережья и совершая экскурсии внутрь страны. Здесь, „в десяти милях за снежными горами“, экипаж нашел „отличную ровную местность с почвой и травой, как на английских торфяниковых пустошах“. В другой раз они „поплыли по огромной могучей реке прямо в середину континента, но обнаружили, что это был вовсе не континент, а огромные бесплодные необитаемые острова с громадными заливами и проливами, соединяющими одно море с другим“.

Взяв с собой проводника-туземца, они продолжали свое путешествие на север и к началу августа, несмотря на те трудности, которые им создавали туманы и льды, достигли 66°33 северной широты, где и нашли хорошую гавань. „В этом месте, — пишет хронограф экспедиции, — оказалось очень жарко, и нас сильно мучили мушки, называемые москитами, которые немилосердно кусаются“. Отправившись отсюда на юг, они достигли залива Камберленд, где „у них снова появилась надежда“ на то, что им удастся пройти насквозь в другой океан. В этом мнении их сильно поддерживало открытие, что вся земля состояла из островов. Продолжая путь на юг, они, по-видимому, прошли мимо выхода в Гудзонов пролив и открыли новый залив у Лабрадора, возможно, тот самый, который ныне носит название фиорда Гамильтона. „Южная земля, как нам казалось, целиком состояла из островов; и нам очень хотелось итти по этому морю, но нам помешал дувший прямо в лоб ветер“. Не сделав никаких дальнейших открытий, суда пустились в обратный путь в Англию, куда и прибыли в начале октября.

В ходе этого своего путешествия Дейвис разделил свою флотилию на две части, отрядив два судна „на поиски прохода на север между Гренландией и Исландией до 80° северной широты, если таковой имеется“. Суда разошлись 7 июня, и уже через два дня эта отправившаяся на восток группа наткнулась на лед. 12 июня суда благополучно вошли в одну из исландских бухт, где и пробыли четыре дня. 26 июня они вновь отплыли и, взяв курс на северо-запад, увидели Гренландию, вдоль побережья которой и пошли, пока не достигли Дейвисовой „Земли Запустения“; отсюда проследовали далее к заливу Гилберта. Здесь они встретили туземцев и до такой степени подружились с ними, что, по словам написавшего отчет об этом путешествии Моргана, экипаж несколько раз спускался на берег, чтобы поиграть с ними в футбол. По-видимому, англичане играли довольно грубо, так как, по словам Моргана, „как только туземцы приближались к мячу, чтобы ударить по нему, наши люди сбивали их с ног“. Эти суда вернулись в устье Темзы в октябре 1586 года. Морган рассказал кое-что интересное об Исландии, где он повстречал приехавшего туда по торговым делам купца из Ипсвича. По его словам, „если бы мы почаще направлялись туда на рыбный промысел, походы оправдали бы себя с лихвой“.

Сам Дейвис стремился привлечь внимание купцов к обилию рыбы вдоль северо-восточного побережья Америки и вернулся в Англию с ценным грузом тюленьих шкур. Поэтому с чисто экономической точки зрения путешествие следует считать и значительным, и удачным. У самого же Дейвиса, однако, оно еще более укрепило убеждение в существовании Северо-западного прохода.