Энциклопедия заблуждений. Третий рейх - Лихачева Лариса Борисовна. Страница 43

В полубреду, в полупылу разделся донага —

В углу готовила иглу нестарая карга…

…И нависло острие, и поежилась бумага —

Доктор действовал во благо, жалко — благо не мое…

Владимир Высоцкий

Существует заблуждение, что в лагерях уничтожения полностью отсутствовала медицинская служба. Хорошо известно высказывание одного из комендантов «Бухенвальда» Коха, который говорил, что у него в лагере больных не бывает: «У меня есть только здоровые или мертвые». Однако на самом деле на нацистских «фабриках смерти» трудилось огромное количество различных врачей. В их задачу, правда, не входило оказание медицинской помощи заключенным. Людям, попавшим за колючую проволоку в годы существования Третьего рейха, находилось еще одно, беспрецедентное по своему цинизму и жестокости «применение» — голодные и изможденные узники оказались подневольными «служителями» немецкой науки, бесценным материалом для медицинских опытов фашистских служителей Гиппократа.

Немаловажную роль в этом сыграла любовь нацистов к околонаучным изысканиям, особенно в области расовых исследований. Под покровительством рейхсфюрера СС Гиммлера даже было создано специальное засекреченное общество под названием «Анэнербе», что в переводе с древнегерманского означает «наследие предков». Именно оно впоследствии стало флагманом бесчеловечных экспериментов над людьми.

«Родоначальником» таких врачебных преступлений против человечества можно считать доктора Зигмунда Рашера. Этот эскулап занимался исследованием важной для Военно-воздушных сил Рейха проблемой — изменением физических показателей здоровья человека при увеличении высоты. Опыты над животными осуществлялись довольно успешно, но никакой ощутимой пользы люфтваффе не принесли. Ведь лабораторная крыса не могла рассказать о своих ощущениях, да и ее физиология весьма отличается от человеческой. Однако добровольцев для своих экспериментов Рашер отыскать не смог: желающих послужить немецкой медицине отпугивало то, что никто из их четвероногих «предшественников» не выжил. Тогда доктор решил обратиться за помощью к Гиммлеру. Он написал рейхсфюреру письмо, в котором просил «предоставить в свое распоряжение двух или трех профессиональных преступников». Тот отнесся к идее подчиненного с одобрением: «Мы рады выделить в ваше распоряжение заключенных для изысканий…» Эти слова рейхсфюрера стали роковыми для будущих жертв доктора Рашера.

Уже в начале лета 1941 года в «Дахау» быта оборудована экспериментальная площадка, состоящая из нескольких камер низкого давления. Французский исследователь Жак Деларю в книге «История гестапо» приводит рассказ о ходе эксперимента одного из узников «Дахау», помощника Рашера: «Я лично видел через имевшееся в камере окошечко для наблюдения, как один из заключенных внутри камеры подвергался воздействию снижающегося давления. Он мучался до тех пор, пока его легкие не взорвались… Опыты по доведению давления до нуля заканчивались смертью подопытных. Причем такой исход был настолько неизбежен, что во многих случаях пребывание в камере представляло собой скорее мучительный метод казни, нежели форму опыта». Одним словом, никакой пользы медицине Рейха эти опыты не принесли.

Однако доктор Рашер резонно рассудил, что отрицательный результат — тоже результат, и решил заняться другой научной проблемой — воздействием холода на организм человека. В ходе экспериментов он надеялся придумать способ спасения немецких пилотов, сбитых англичанами над Северным морем. Для этого в «Дахау» были установлены бассейны и специальная аппаратура для охлаждения воды. Опыты доктора Зигмунда заключались в том, что людей погружали в ледяную воду, доводили до бесчувственного состояния, а затем пытались отогреть и реанимировать. Особой «популярностью» в этом эксперименте пользовались русские «подопытные». Нацисты считали, что их организмы лучше приспособлены к холоду, и упорно пытались найти способ «привить» это немецким летчикам. Данная серия опытов, в ходе которых в муках погибло несколько сотен человек, также окончилась полнейшим научным фиаско.

Кроме переохлаждения, немецкие пилоты, сбитые над морем, столкнулись с проблемой длительного пребывания в соленой воде, точнее, с необходимостью утолять жажду так называемой забортной водой. Медики люфтваффе не могли оказать им помощь. поскольку не знали, как и когда начинается смертельное влияние на организм употребления морской воды в качестве питьевой. Как говорится, они видели только последствия, но не знали их первопричину. Поначалу для решения данной проблемы предполагалось собрать необходимые статистические данные, обследовав находящихся в госпиталях пилотов немецких военно-воздушных сил. Но летчики независимо от оказанной помощи либо умирали, либо выживали, но при этом никак не могли помочь медицинской службе. Тогда было принято решение собирать «экспериментальные данные».

Весной 1942 года рейхсфюрер СС Гиммлер лично распорядился создать целую базу таких данных. В качестве лабораторных животных решили использовать заключенных. «Пациентов» щедро «угощали» соленой водой и наблюдали за их самочувствием. Эти эксперименты проводились также в концлагере «Дахау». Запертые в бараке светилами медицины участники этих изуверских опытов длительное время не получали питьевой воды. Жажду они могли утолять лишь подсоленной жидкостью. Но в концлагерях были вещи, которых заключенные боялись больше расстрела. Многие подопытные даже под страхом смерти отказывались пить отвратительную на вкус жидкость, всеми правдами и неправдами изыскивая спасительную влагу — пресную воду. Чистоту эксперимента не обеспечила даже группа добровольцев, которым пообещали освобождение в случае выполнения всех «рекомендаций» врачей. Около 40 человек закрыли в особом бараке и заставляли пить морскую воду в строго определенное время и под присмотром надзирателей. Когда на пятые сутки никто из членов «экспериментальной группы» не умер, немцы очень удивились, ведь общеизвестно, что уже через сутки «соляной диеты» у человека должны отказать почки. В бараке провели обыск, и подозрения нацистов подтвердились: в углу была обнаружена канистра с пресной водой, употребление которой спасало от верной смерти подопытных, но сводило на нет все наблюдения. Симулянтов, естественно, расстреляли.

Другая группа эсэсовцев в белых халатах работала над созданием специальных таблеток, которые при растворении в морской воде якобы связывали минеральные соли и делали воду безопасной для организма человека. Понятно, что предположения врачей о чудодейственной силе таких препаратов тоже проверялись на заключенных. Судя по тому, что «опреснительная» таблетка так и не была использована для спасения летчиков, проведенные эксперименты не принесли желаемого результата. Об этом же свидетельствует и стопроцентная смертность участников тестирования.

Этими и многими другими антигуманными исследованиями руководил доктор Зигмунд Рашер. До тех пор, пока сам не оказался заключенным концлагеря. И не из-за того, что большинство его экспериментов провалилось. Он пострадал из-за любви к своей семье. В 1943 году медик пошел на то, что в Третьем рейхе принято было называть расовым преступлением: выдумал беременность жены, а затем предъявил общественности «наследника». За попытку внедрить в «расово чистое» арийское общество ребенка непонятного происхождения супруги Рашер были арестованы и брошены в концлагерь. Послужить своему «фатерлянду», теперь уже в качестве подопытного, доктор не успел: когда союзные войска приблизились к концентрационным лагерям, Гиммлер издал приказ о ликвидации слишком много знавших супругов. Приказ был исполнен.

Но дело Зигмунда Рашера жило и процветало. Начиная с 1943 года эстафету подхватил доктор СС Йозеф Менгеле, прозванный заключенными Ангелом смерти.