100 великих романов - Ломов Виорэль Михайлович. Страница 21
Писатель уготовил своему демоническому герою не только роль персонифицированного зла, но и роль искупительной жертвы. Медард раскаялся в преступлениях, нравственно очистился и умер приобщенным к небесной благодати. Своим раскаянием он искупил также и грех своего далекого предка. Художник вслед за ним тоже покинул грешную землю.
Финалом Гофман поставил точку в праздных рассуждениях, можно или нет победить в самом себе дьявольское искушение и как это сделать. А всем текстом подтвердил мысль, сказанную в начале романа: «Наши, как мы их обычно именуем, грезы и фантазии являются, быть может, лишь символическим откровением сущности таинственных нитей, которые тянутся через всю нашу жизнь и связывают воедино все ее проявления; я подумал, что обречен на гибель тот, кто вообразит, будто познание это дает ему право насильственно разорвать тайные нити и схватиться с сумрачной силой, властвующей над нами».
По словам Г. Гейне, «в "Эликсирах сатаны" заключено самое страшное и самое ужасающее, что только способен придумать ум. Говорят, один студент в Геттингене сошел с ума от этого романа». Принятый в Германии довольно прохладно, роман был горячо встречен в Европе и Северной Америке. Но более всего почитателей «Эликсиров сатаны» было в России. Роман воздействовал на творчество М. Лермонтова, Н. Гоголя, А. Погорельского, В. Одоевского, Ф. Достоевского, А.К. Толстого, М. Булгаковаидр. Писатель В.П. Боткин как-то заметил, что Гофман вовсе не умер, а переселился в Россию.
Перевели роман на русский язык Н. Славятинский, В. Ранцов, В. Микушевич.
Чарльз Роберт Метьюрин
(1780–1824)
«Мельмот Скиталец»
(1818–1820)
Роман поэта, драматурга и прозаика Чарльза Роберта Метьюрина (1780–1824), помощника священника собора св. Патрика в Дублине, «Melmoth the Wanderer» – «Мельмот Скиталец» (1818–1820) – самое яркое явление английской литературы романтической поры, венец эпохи готического романа. Это произведение было создано в период глубокой психической депрессии писателя, когда он с семьей пребывал в тисках нищеты и заимодавцев, в страхе потерять из-за напряженных отношений с церковным начальством свою скромную должность пастора, а творчеством мог заниматься только в ночные часы. «Мельмот» стал любимым чтением миллионов читателей и серьезно повлиял на творчество многих великих писателей Европы, Америки и России.
Увлекательность и искусная запутанность сюжета, выстроенного на серьезной философской основе, резкое неприятие действительности, в которой роковым образом господствует мировое зло, виртуозно выписанный непрерывающийся кошмар, выгодно выделяют роман из сотен произведений «черного» жанра. «Рамочное повествование», когда сквозной рассказ пронизывает и в то же время обрамляет вставные новеллы-повести (их в романе пять), позволило автору дать широчайшую картину городской и сельской Англии, Ирландии, Испании, Южной Азии, католических монастырей и тюрем в разное историческое время, увязать множество персонажей, состоящих друг с другом в таинственных и зачастую мистических отношениях. Критики не раз отмечали, что роман похож сам на готический замок, с множеством башен, ходов и подземелий. Разнородные события стянуты в один узел благодаря долголетию героя. Неуемная жажда проникнуть в тайны мироздания, для чего нужны были нечеловеческие силы и вечная жизнь, заставила его заключить в молодости сделку с дьяволом. Мельмот получал бессмертие, но при условии, что он будет отдавать дьяволу все новые и новые души. Иначе ему через 150 лет грозила собственная смерть. Это и стало главной темой романа. Об условиях этой сделки автор сообщил лишь в финале, поскольку в основе сюжета была заложена интрига искуса.
Трагедия Мельмота заключалась в том, что он так и не нашел ни одного человека, кто согласился бы ради спасения от голода, нищеты, Инквизиции добровольно поменяться с ним своей участью. Искуситель являлся страдальцам в минуты жизни роковые, когда их жизнь либо жизнь близких висела на волоске, но не смог побороть их нравственную силу. В этом и заключается «основной этический смысл романа – в признании за человеком, кем бы он ни был, удивительной моральной стойкости и воли, противостоящих соблазнам сверхчеловеческой силы зла» (М. Алексеев).
Вкратце содержание романа таково. Осенью 1816 г. дублинский студент приехал навестить своего умирающего дядю и вступить во владение его поместьем. В завещании дядя требовал уничтожить портрет с подписью «Дж. Мельмот, 1646» и сжечь рукопись, принадлежащую англичанину Стентону. Прочитав исповедь Стентона о его встрече с Мельмотом Скитальцем, племянник сжег портрет своего предка. Но тот ночью явился к нему со словами: «Я жив, я здесь, возле тебя».
Во время страшной бури недалеко от берега, где был дом Мельмота, потерпел крушение корабль, спасся один испанец Монсада. Монсада рассказал студенту свою историю («Рассказ испанца») о том, как его принуждали в монастыре постричься в монахи. Из-за своего сопротивления испанец претерпел немало страданий, пока не оказался в тюрьме. Но и там он не поддался искушению Мельмота.
Во время пожара Монсада, сбежав из тюрьмы, попал в подземелье, где стал писцом у еврея Адонии, который познакомил его с очередной историей («Повесть об индийских островитянах») о Скитальце и его единственной любви – к прекрасной простодушной Иммали, живущей одиноко на острове в Индийском океане. К Иммали явился Мельмот, увлек ее своими рассказами о дальних странах и пленительной безнравственности городов, разбудил в ней дремавшие до того чувства, влюбил ее в себя, обручился с нею и удалился с острова «по водам». Как оказалось, Иммали была дочерью богатого испанского купца дона Франсиско, спасшаяся при кораблекрушении. Через три года к ней (ее имя было уже Исидора) ночью явился Мельмот и рассказал ей все о себе. Влюбленных ночью в монастыре обвенчал священник.
Дон Франсиско по пути домой встретил незнакомца (Мельмота), поведавшего ему историю («Повесть о семье Гусмана») возвышения и падения, богатства и нищеты семьи Вальберга Гусмана, отвергшего искусителя, когда его дети умирали с голода. Затем незнакомец преподнес купцу еще одну историю («Повесть о двух влюбленных») – о бедных отпрысках старинного рода Мортимеров, живших во второй половине XVII в., Джоне Сенделе и его кузине Элиноре. Их трагическая любовь закончилась безумием Джона. Попытка спасти влюбленных также не увенчалась у Скитальца успехом.
В заключение незнакомец рассказал дону Франсиско историю о нем самом и его дочери.
Домой дон Франсиско привез для дочери жениха. Никто не знал, что Исидора «тайная жена» Мельмота и ждет ребенка. Во время бала Мельмот уговорил девушку бежать с ним, но им преградил путь брат Исидоры. Убив его, Мельмот бежал один. Когда у Исидоры родилась дочь, их обеих передали в руки Инквизиции. Девочка умерла в камере, следом и Исидора.
Едва Монсада окончил свой рассказ, перед ним и студентом возник сам Мельмот Скиталец. «Я исходил весь мир и не нашел ни одного человека, который, ради того чтобы обладать этим миром, согласился бы погубить свою душу. Ни Стентон в доме для умалишенных, ни ты, Монсада, в тюрьме Инквизиции, ни Вальберг, на глазах у которого дети его умирали от голода, никто другой…»
Ночью Скиталец увидел вещий сон о своей смерти в огненной волне, а на другой день, превратившись в немощного старца, погиб, сорвавшись с утеса в море.
В романе есть все атрибуты «черного романа»: сверкающий и всепроницающий взор, сатанинский смех, сопровождающий преступления Мельмота, инфернальная музыка, слышимая только жертве, но, право, насколько это человечнее и «зрелищнее» нынешних киношных боевиков и ужастиков!
«Мельмот Скиталец» вышел в свет в 1820 г. в четырех небольших томах в Эдинбурге под псевдонимом «Автор Бертрама» (популярной драмы писателя). Метьюрин получил за него солидный по тому времени гонорар: издатель Констейбл (по особому ходатайству покровителя писателя В. Скотта) заплатил ему пятьсот фунтов стерлингов, на порядок больше, чем за предшествующие произведения, что тем не менее не смогло спасти семью писателя, «умирающую от изнурения». В Англии роман имел большой успех, но и резкую критику и осуждение за «вольнодумство». В Европе и Америке он оставил по себе добрую память. Имя героя стало нарицательным.