Темная Башня. Путеводитель - Винсент Бев. Страница 14
Его намерение — отговорить Роланда, испугать огромностью задачи, которую тот перед собой поставил, убедить, что пространство, где они живут, всего лишь атом на травинке, которая существует только день или два в другой реальности. «А что, если эту травинку вдруг срежут косой? Когда она начнет гнить, не просочится ли эта гниль в нашу вселенную, в нашу жизнь? Не станет ли наш мир желтеть, чахнуть и засыхать?» Уолтер спрашивает Роланда, решится ли он увидеть необъятность комнаты на вершине Башни, где сходятся все вселенные, комнаты, которая вознесена над всеми реальностями. «Кто-то же решился, — отвечает стрелок. — Бог осмелился… или этот король, о котором ты говорил… или… может быть, эта комната пустует, провидец?»
Роланд и Уолтер говорят всю ночь, но потом стрелок мало что помнит из этого разговора. «Для его практичного ума, похоже, только малая часть имела смысл». То, что он помнит, напрямую связано с его походом. Он должен идти на запад, к морю, до которого двадцать миль легкой дороги, где неизвестная пока сила извлечет то, что пожелает Роланд. Уолтер говорит, что ему велено сообщить Роланду эти сведения частично потому, что это «естественный порядок вещей». На берегу моря Роланд извлечет троих. «И тогда начнется самое забавное», — заключает человек в черном.
Роланд прав в том, что лишь малая часть рассказанного Уолтером имеет отношение к его походу. Оракул уже сказал ему о троих, которых он извлечет. Зная, что число важно для выживания в будущем, он и Эдди будут тащить Одетту на север вдоль берега, в полной уверенности, что они найдут еще одну дверь. Помимо лекции по метафизике, полезная информация, полученная от Уолтера, укладывается в три слова: иди на запад. Ради этого он пожертвовал Джейком?
Одно из наиболее важных изменений, которые Кинг внес в первоначальный текст «Стрелка», состояло в следующем: писатель однозначно указал, что Уолтер, человек в черном, и Мартен — одна и та же личность или разные ипостаси одного существа. Уолтер признает, что был как Мартеном, так и человеком в его окружении, которого знал Роланд. Он заявляет, что Роланду придется убить Незнакомца-вне-времени, прежде чем он сможет добраться до Башни, не открывая, что речь идет о Флегге, еще одной его ипостаси.
Проснувшись, Роланд обнаруживает, что постарел на десять лет, так, во всяком случае, ему кажется. Сколько времени прошло на самом деле, определить невозможно. Уолтер говорит Мордреду: «Мы находились в одной из капсул времени, которые иногда вылетают из Башни, и мир двигался вокруг нас, пока мы говорили среди костей» (ТБ-7). Времени прошло достаточно много, потому что волосы Роланда поредели, и их тронула седина. Однако не столь много, чтобы от тела Уолтера остались одни кости. Их подложил колдун, чтобы сбить стрелка с толку.
Потом он скажет Мордреду: «Я мог бы убить его тогда, но что сталось бы с Башней, если б убил, а?» (ТБ-7). Хотя Уолтер заявляет, что позволил догнать себя, он также признает, что стрелок нагоняет на него ужас, и он боится за свою жизнь. Возможно, это очередная ложь Уолтера, а может, ка по-своему использует Уолтера, о чем он не подозревает.
Роланд сомневается, что в истлевшей одежде скелет Уолтера. [60]Он знает, в рассказанном ему человеком в черном много лжи. Импульсивно он выламывает челюсть и сует в карман, заменяя ту, что освободила Джейка из говорящего круга. Поскольку эта челюсть принадлежит не Уолтеру, она не обладает никакими магическими свойствами, разве что потом служит доказательством существования Джейка.
Первая книга заканчивается приходом Роланда на берег Западного моря. Когда-то это море находилось лишь в тысяче миль от Гилеада, но мир расширяется, и теперь ему пришлось пройти гораздо больше. Ни время, ни расстояние не остаются неизменными. Он грезит, подойдет к Темной Башне, «в сумерках, трубя в рог, чтобы сразиться в последней немыслимой битве». В «Политике малотиражных изданий» Кинг пишет: «В „Стрелке“ Роланд существенно не меняется, но его потенциал к изменениям и готовность изменяться налицо». От того, как сильно его способность к изменениям проявится на последующих этапах похода, зависит, удастся ли ему узнать, что находится в комнате на вершине Башни… и возникнет ли у него желание, после того как Башня будет спасена, подняться на ее вершину.
Решение Кинга переработать книгу, написанную двадцатью годами раньше, конечно же, противоречиво, [61]но не уникально в творчестве Кинга. Он частенько перерабатывал рассказы, готовя их к публикации в сборниках. Восстанавливая места, вырезанные из «Противостояния» перед первоначальной публикацией романа в 1977 г., он сместил время действия на десять лет вперед и переписал несколько глав. О «Стрелке» в интервью «Уолден бук рипорт» в июне 2003 г. Кинг говорит следующее: «Никакая это не роскошь… но насущная необходимость, сказать: „Давайте сделаем эту книгу более читабельной, давайте сделаем ее более увлекательной; давайте чуть прибавим скорости и действительно постараемся завлечь читателей“.»
Внесенные Кингом изменения встречаются практически на каждой странице. Иногда это просто стилистическая правка. Он убрал большинство наречий, следуя собственному совету в «Как писать книги», внес ясность в тех местах, где оставалось непонятным, к какому существительному относится последующее местоимение. В первоначальном варианте Роланд иной раз говорил на сленге 1970-х. Мог, к примеру, спросить: «Сечешь?».
Во многих местах Кинг меняет диалоги, чтобы они больше соответствовали языку последующих книг, вводя такие конструкции, как «если тебя это устроит», «говорю, спасибо тебе», «спасибо, сэй». Он заменяет сезоны их эквивалентами в Срединном мире, например Новой Землей и Жатвой. Безымянные персонажи, вроде предшественника Корта и стрелка, который казнит Хакса, получают имена.
Вторая группа изменений относится к исправлению ошибок, которые прокрались в первоначальный текст. Роланд более не читает журналы в Талле; это маловероятно, поскольку бумага стала редким товаром. Нет больше упоминаний о, скажем, электрическом свете. Зато появляются «искрянки». Уточняется имя Алена Джонса (в первоначальном тексте он — Allen, в последующих книгах — Alain). Кинг объясняет путаницу продолжительностью путешествия Роланда, которое измеряется то ли десятилетиями, то ли тысячелетиями.
Третья группа изменений — введение персонажей и реалий, которых Кинг еще не придумал в 1970-х. Гилеад не упоминался в первоначальном варианте, так же как Артур Эльдский, Алый Король, Шими, Мэнни, [62]тахины, Алгул Сьенто, ушастик-путаник или танец каммала. Кинг предвещает потерю пальцев Роландом и открытие ка-тетом Луча (Элли говорит о том, что облака плывут в определенном направлении). В проповеди Сильвии Питтстон говорится как о находке Роландом челюсти на дорожной станции, так и о его разговоре с Уолтером на голгофе.
Кинг также усиливает характер Джейка, внося тонкие изменения в диалог. В первоначальном тексте мальчик более пассивный и молчаливый, теперь же он чаще выражает свои мысли. Джейк знает, кто он для Роланда, и не упускает ни одной возможности дать стрелку понять, что он в курсе. Кинг вычеркивает негативную интонацию при описаниях мальчика, скажем, «туповато-покорные овечьи глаза», или сравнение гулко бьющегося сердца мальчика с сердцем цыпленка.
Отношения Роланда с Элли тоже становятся более близкими. Когда Элли предупреждает Роланда, что конюх может нагадить незнакомцу, Роланд благодарит ее, и она этим очень тронута, потому что не помнит, когда кто-либо благодарил ее в последний раз. Роланд также показывает, что она ему небезразлична, когда советует забыть послание Уолтера, выбросить из головы слово девятнадцать, вместо того, чтобы использовать его как ключ и добраться до воспоминаний Норта о том, что произошло с ним, когда он умер.
Наконец, Кинг вставляет в книгу несколько намеков на цикличную природу существования Роланда, добавляя сцену головокружения, когда перед глаза все плывет, в момент, когда стрелка перемещают в прошлое. Уолтер часто говорит о том, что Роланд никогда не сможет все сделать правильно, хотя стрелок его не понимает. «Что ты хочешь этим сказать? Объясни». Кинг также привлекает больше внимания к исчезнувшему рогу Роланда, критическому фактору последних страниц эпопеи.