Преступники и преступления с древности до наших дней. Гангстеры, разбойники, бандиты - Мамичев Дмитрий Анатольевич. Страница 7

Н.М.Карамзин. История государства Российского. Кн.2. — Ростов-на-Дону: Феникс, 1994

Рыцари грабители

Рыцарские замки не всегда служили охраной для барона и окрестного населения: иногда они превращались, наоборот, в разбойничьи гнезда, в опорный пункт для систематического грабежа соседей и проезжающих. Немецкий рыцарь-поэт Ульрих фон Лихтейнштейн рассказывает, например, следующий эпизод. 26 августа 1248 г. его посетили в замке Фрауенбурге два друга — Пильгерин из Каса и Вейнольт. Ульрих только что принял ванну и лег было отдыхать, когда они явились. Он наскоро оделся, принял гостей и предложил им поесть, после еды они уговаривают Ульриха вместе направиться на соколиную охоту; но пока его люди были заняты сбором собак и соколов, гости мигнули своим оруженосцам, обнажили мечи, напали на хозяина, перевязали ему у горла шубу и потащили в его же собственную башню Слуги рыцарей-грабителей изгоняют челядь Ульриха из замка; даже супруга Лихтенштейна лишается крова, а ее драгоценности подвергаются разграблению; только одного сына грабители удерживают в залог. В этот же день на выручку поэта поспешили друзья. Но Пильгерин вывел тогда Ульриха на балкон с петлей на шее и пригрозил тотчас же сбросить его с балкона, если он сам не удалит друзей. На следующий день грабитель потребовал с хозяина выкуп, а до поры до времени наложил на пленника тяжелые цепи. Год и три недели Ульрих оставался взаперти и только в сентябре 1249 г. был, наконец, освобожден по ходатайству графа Мейтарта фон Горц. Но двух сыновей и двух знатных мальчиков ему пришлось оставить в залог, пока он не выкупил сполна и их и замок. Императору Рудольфу Габсбургскому [28] принадлежит честь уничтожения в Германии большого числа разбойничьих гнезд таких рыцарей-грабителей.

… Хроникер XIVb. Фруассар, в хрониках, посвященных преимущественно истории Столетней войны, [29] прославлял современное ему французское и английское рыцарство. Во время своего путешествия на юг (Франции) в Беари к графу Гастону де Фуа Фруассар недалеко от Анжера встречается с рыцарем Гильомом д'Ансени. Чтобы спокойнее разговаривать, они едут вместе шагом от Мулиэри до Рильи и, наконец, останавливаются для отдыха перед открытой луговиной. «Видите вы там эту башню? — говорит рыцарь историку, — это замок Рильи, который англичане и гасконцы укрепили однажды, чтобы отягощать грабежами всю область Луары. Видите вы также вон эту маленькую речку и лес, который отеняет ее? Мы перешли ее вброд, притаились под этими ветвистыми деревьями, чтобы перехватить их в один прекрасный день, когда они должны были ехать к Сомюру. На этой самой лужайке, где пасутся наши лошади и где мы с таким удовольствием спокойно беседуем теперь на свободе, напали мы тогда на грабителей. Их было 900 человек, у нас насчитывалось до 500 копий. Мессир Жан де Бейль развернул свое знамя, под которым в этот день угодно было сражаться и Бертрану дю Геклену, наряду с Морисом де Трезгири, Жоффруа де Кермель и другими рыцарями брионскими, которые шли всюду за его шпорами. Схватка была кровавая и жестокая, но три сотни наших врагов остались распростертыми вот на этом самом месте, где мы разговариваем. С тех пор не было больше в этой стране ни англичан ни гасконцев».

Виноградов и др. История средних веков. — М.: Изд-во «Товарищество И.Д.Сытина», 1915

Робин Гуд

Легенда о Робин Гуде, первоначально существовавшая в устной традиции, была записана в XIV в. (Песнь о Робин Гуде). Предание донесло до нас историю Робина в виде баллад. По легенде, один из товарищей Робина менестрель Алла-а-Дэйл воспевал его подвиги. В балладах повествуется о Робине и его заклятом враге Ги де Гисборне, шерифе Ноттингема, верном псе Иоанна Безземельного. Иоанн похитил самую прекрасную из воспитанниц «доброго короля» Ричарда леди Марианну и коварно завладел короной Англии пока Ричарда, отправившегося в крестовый поход, держал пленником правитель Австрии. Сам Робин явно вышел из низов, но предание сделало из него впоследствии дворянина, восставшего против короля-самозванца. Эта версия возобладала из-за любви Робина и Марианны, так как девица благородного происхождения не могла, не вызвав скандала, полюбить йомена — человека свободного, но не дворянина. В конце жизни смертельно раненый в бою Робин пустит последнюю стрелу из окна башни, в которой он укрывался, и просит своего товарища Малютку Джона похоронить его рядом с леди Марианной там, где упала стрела.

Робин де Локсли сочетает в себе черты разбойника и рыцаря: он ни во что не ставит солдат принца Иоанна, захватившего трон «доброго короля» Ричарда. Два его заклятых врага — шериф Ноттингема, наместник принца, и приор бенедиктинского аббатства св. Марии, самого богатого в Йоркшире — Робин как бы выступает от имени крестьян и крепостных, которых нешадно эксплуатируют и церковники, и Хоряне, саксонские и норманские. При этом не случайно сам Робин — сакс. Как таковой, он является одной из главных фигур среди английских патриотов, вызывавших враждебность норманов, которых привел из Франции Вильгельм Завоеватель, [30] разбивший сакса Гарольда в битве у Гастингса в 1066 году.

Миф о Робине покоится во многом на представлении — чрезвычайно живучем в средние века — о короле, как покровителе простого люда. То, что мы узнаем о короле Ричарде, за отвагу в бою прозванном Ричардом Львиное Сердце, никак с этим не вяжется. Он был известен своей жестокостью но время крестовых походов, в частности при осаде Сен-Жан д'Акра в Палестине, когда он приказал вспороть животы нескольким тысячам пленников, чтобы отыскать у них во внутренностях драгоценности, которые несчастные могли проглотить в надежде сохранить их на будущее.

От континента к континенту. — М.: Терра, 1995

КАВАЛЕРЫ НОЖА И ТОПОРА

Казаки-разбойники

Такого плачевного положения, в каком застал Русскую землю юный царь Михаил, вступая на престол в 1613 г., не терпела она со времен первых татарских погромов. Враги беспощадно терзали ее и по окраинам, и внутри.

Внутри государства повсюду рыскали шайки лихих людей, разбойников, казаков, которые грабили все, что попадалось им под руку, выжигали деревни, беспощадно мучили, увечили и убивали жителей, вымогая от них последние крохи уцелевшего достояния. На местах прежних поселков встречались только пепелища; множество городов было выжжено дотла; Москва лежала в развалинах. Бесчисленные шайки разбойников были настоящей язвой Русской земли: не только сельчан, но и горожан держали они в постоянной тревоге, в томительном страхе… Промыслы и торговля совсем упали. Крестьяне во многих местах не могли даже собрать хлеба с полей и умирали с голоду. Крайняя, безысходная нищета давила народ. Одни теряли всякую бодрость, опускались, обращались в бродяг, нищих, ходили побираться по миру; другие начинали промышлять воровством, лихим делом, приставали к разбойничьим шайкам… Служилые люди и бояре тоже совсем обнищали. Обеднели они и духом. В Смутное время, при вечной тревоге, шаткости, насилиях, беззаконии и смене правительств, люди все больше и больше теряли чувства справедливости и чести, привыкали заботиться только о самих себе, мельчали духом, «измалодушествовались», как метко выразилась инокиня Марфа. [31] Трудно было правительству найти хороших, честных помощников: должностные лица бессовестно пользовались своею властью, теснили подчиненных, вымогали подачки, высасывали последние соки из народа.