Прикид - Брук Кассандра. Страница 54

Была уже половина четвертого, когда мы наконец поднялись из-за стола. Голова у меня кружилась от вина и целого моря вопросов, которые не терпелось задать.

– Спасибо за чудесный, просто замечательный день рождения! – Вот и все, что удалось выдавить мне.

А на всем обратном пути я в прямом и фигуральном смысле витала в облаках.

Крошечное летное поле близ Базингстока неприятно поразило своей обыденностью. Тот же металлический ангар, те же мужчины в комбинезонах. И «ягуар» стоял на том же месте, где мы его оставили.

– Джош, пожалуйста, объясни мне кое-что… – вымолвила я, когда мы отъехали. – Этот самолет… Chateau. Машина. Все эти «милорд» и «мадам»… Как это все понимать?

Джош усмехнулся.

– Все очень просто, – ответил он. – До того просто, что ты будешь разочарована. Самолет я позаимствовал у друга. Иногда пользуюсь им для работы, впрочем, не слишком часто. А ресторан-замок… о, просто выбрал наугад в одном из путеводителей. Никогда не бывал там прежде. Что же касается машины, тут посложнее. Дело в том, что мой приятель, начальник аэропорта, почему-то принимает меня за лорда Сноудона и весь так и горит желанием услужить. Мне не хочется разочаровывать его, к тому же подобного рода заблуждение иногда может сослужить добрую службу… Нет, вообще-то эта идея пришла мне в голову вчера утром. И я сел за телефон и все устроил.

– О, Джош! – смеясь воскликнула я. – Как же я люблю тебя!

«Я люблю тебя!» Эти слова вырвались сами собой. Я даже удивилась, услышав их, но то была истинная правда.

Дома Рейчел встретила меня теми же словами:

– Мамочка, я люблю тебя!

Никогда не предполагала, что эти слова могут причинить такую боль. Все прежние представления о двойной жизни разваливались прямо на глазах. Дрожащими пальцами развернула я подарок Рейчел. В целлофановом пакетике оказался крохотный пластмассовый кассовый аппарат с ключиком и звоночком. Для магазина, объяснила дочь, надо же куда-то складывать денежки.

Я обняла ее и отвернулась.

– Мамочка, ты почему плачешь?..

Имонн, наделенный непостижимым даром общения с компьютером, приносил нашему предприятию все больше пользы и получил новую должность с громким названием: помощник директора по техобеспечению. Лишь Кэролайн восприняла это с изрядной долей скептицизма. Имонн изрядно подпортил впечатление о себе, будучи приглашен на уик-энд к Аппингемам. Теперь Кэролайн говорила с ним сквозь зубы, сам же Имонн смотрел букой.

Гейл выждала, пока Кэролайн не уйдет в соседнее помещение, затем принялась пересказывать мне, что ей стало известно об этом злополучном уик-энде от Имонна.

– Поверь мне, дорогая, он не врет! – торжественно заявила она. – Разрази меня гром, но уж чего-чего, а врунов у нас в семье никогда не водилось!

Я вспомнила поговорку о том, что ни одному ирландцу на свете еще не доводилось видеть маленькую крысу, однако промолчала. Пусть Бог со своим громом отдыхает.

Имонн, объяснила Гейл, прибыл в «большой дом» в субботу вечером и был потрясен при виде гигантских размеров двуспальной кровати в отведенной ему комнате. И еще больте – бесчисленными портретами предков в бакенбардах, смотревших отовсюду, куда только ни глянь. Имонн по природе своей парень воспитанный, уверила меня Гейл, а потому приготовил к обеду свой самый лучший и единственный костюм и самые что ни на есть лучшие манеры. И если и подозревал, что ему предстоит расплачиваться за этот обед, то держал свои соображения при себе. Кроме того, когда мужчина еще очень молод, он ничего не имеет против женщин постарше. Да и вообще, Имонн вовсе не из тех, кто говорит «нет» в ответ на хорошее предложение.

За обедом их оказалось всего трое – сам Имонн, Кэролайн и Патрик, уже успевший изрядно наклюкаться. Прислуживала молчаливая горничная. На столе перед Имонном красовался целый набор разнообразных фужеров, бокалов и рюмочек. И он понятия не имел, что из чего следует пить. Он уже ошибся с шампанским, и чтоб избавить парня от смущения, Кэролайн перегнулась через стол и стала наливать ему кларет сама. Что было, конечно, очень любезно и мило с ее стороны, если бы не просторная блуза с широкими рукавами. Короче, она допустила неловкость и облила, вином и блузку, и все, что было под ней.

– И все бы это ничего, дорогая, – смеясь продолжила Гейл. – Наш Имонн всегда умел отличить хорошую пару титек от никудышной. Но ведь он у нас парень молодой и не какой-нибудь там монах. А мужской природе свойственно реагировать на красоту, верно? Короче, мой племянник вдруг чувствует, что у него встает прямо за столом. Прямо посреди обеда, представляешь? И скрыть этот факт от посторонних глаз практически невозможно. – Гейл умолкла и вытерла выступившие от смеха слезы. – И это бы еще ничего… Но дело в том, что у бедняжки, как назло, случились проблемы с молнией на брюках, когда он переодевался к обеду. Мало того, брюки оказались жутко узенькие… для подобных экстремальных ситуаций! Их прямо-таки распирало! – Гейл просто покатилась со смеху. – О мать Мария, Пресвятая дева-богородица, воображаешь себе эту сцену, дорогая? Имонн пытается прикрыть причинное место салфеткой, а напротив сидит Кэролайн, делающая вид, что ничего не замечает, и разливающая вино по скатерти! И Патрик, клюющий носом и ничего не замечающий вовсе! Настала пауза. Держась руками за живот, Гейл пыталась справиться с очередным приступом смеха.

– Но это только начало, дорогая! – сказала она и покосилась на дверь, опасаясь, что войдет Кэролайн. – Бедняга Имонн лишь молился о том, чтоб этот гребаный обед поскорее кончился, хотя его маленький друг уже успокоился и лежал себе тихо, как червячок. И никакой светской беседы за столом, конечно, не получилось. А потом вдруг уже после сыра и шербета проснулся Патрик и заявил, что приглашает Имонна в паб. Туда они и отправились, оставив Кэролайн, что называется, с носом и в компании со служанкой, убирающей со стола грязную посуду. Правда, перед уходом Имонн успел забежать наверх и переодеться в джинсы, мечтая при этом о доброй пинте пива, должной утешить его после всего пережитого.

Паб не обманул его ожиданий, объяснила далее Гейл. Не того сорта это был паб, куда каждый день заглядывают такие красавчики, как наш Имонн. Особенно тепло приветствовала его появление грудастая барменша, которая то и дело поглаживала его по волосам, доказывая тем самым, что Кэролайн – не единственная женщина на свете, которой есть что показать симпатичному парню.

– Ну и тут его дружок снова проснулся. Слава Богу, что молния на джинсах на этот раз не подвела. Впрочем, застегнутой она продержалась недолго… – Гейл снова покосилась на дверь. – Паб уже закрывался, и Патрик вернулся домой, оставив Имонна с барменшей и шепнув на прощание, что специально оставит дверь в дом не запертой. Наш Имонн, как понимаешь, не дурак и намек понял. Кроме того, очень уж распалился он за вечер. Ну и что ему было делать? Что, скажи на милость, делает в таких случаях нормальный молодой человек? Уводит девушку с собой, верно? Тем более что в доме Кэролайн его ждала огромная кровать, а дверь была не заперта. Ну а что произошло дальше, ты примерно представляешь, дорогая… Вернее, нет, не совсем представляешь, потому как где-то около полуночи Кэролайн на цыпочках прокралась к его спальне, обрадовалась, увидев, что там горит свет, но куда меньше обрадовалась при виде голой женщины, вернее, ее подпрыгивающего зада и Имонна примерно в том же положении. Имонна, который так распалил ее за обедом – только на сей раз его причинное место прикрывала не салфетка, а мясистая барменша из «Розы и короны»…

В этот самый драматичный момент повествования в магазин вошли две женщины, и Гейл занялась с ними, предоставив мне воображать, какое лицо было у Кэролайн, созерцавшей сцену, словно сошедшую со страниц «Камасутры».

– Бедный парень, – тихо продолжила Гейл, оставив покупательниц разглядывать платья и костюмы на вешалках. – Развлекаясь с барменшей, он мельком успел заметить стоявшую в дверях женщину с вытаращенными глазами и разинутым от изумления ртом. Он понимал, что ситуация просто ужасная, но момент печалиться по этому поводу был не совсем подходящий, – поскольку они с барменшей подошли, что называется, к самому пику. А природа, сама знаешь, безжалостна и требует своего. Ну и его партнерша тоже была примерно в том же состоянии. С той, правда, разницей, что стала издавать пронзительные крики и визги. Такие отвратительные, что Кэролайн выбежала и захлопнула за собой дверь. Просто удивительно, дорогая, как при. этом в доме не включилась сигнализация!