Мужчина, которому можно верить - Брукс Хелен. Страница 4

Когда они сели, Розали огляделась. Сравнительно небольшое помещение, простая мебель без намека на роскошь. Тем не менее все места были заняты. Они с Кингсли расположились в маленьком алькове, так что другие посетители им нисколько не мешали. Атмосферу можно было даже назвать интимной.

– Глен не хотел вас обидеть, просто у него такая манера общения. Его жена работала юристом до того, как они купили ресторан, так что он ничего не имеет против деловых женщин.

Розали кивнула. Ей действительно не понравилось высказывание итальянца. Она нередко сталкивалась с подобной реакцией. Чтобы добиться уважения, пришлось доказывать коллегам, что она не хуже, а иногда даже и лучше, справляется с работой.

– Раз уж мы заговорили о карьере, – продолжил Кингсли, – могу я узнать, почему вы выбрали такую необычную для женщины профессию?

– Мне нравится чередовать работу в офисе с посещением пыльных строительных площадок, – отшутилась Розали.

– Бизнес – тяжелая работа. Мужчины не привыкли получать указания от женщины, тем более такой молодой и привлекательной.

Розали пожала плечами.

– Внешность бывает обманчива, – серьезно произнесла она.

– И кто же вы? Загадочная леди?

– Никаких загадок, – слишком поспешно ответила Розали и в поисках спасения раскрыла меню.

Похоже, Кингсли задел чувствительное место. Его глаза сузились. Откинувшись на спинку, он пристально вглядывался в ее лицо.

Официант принес бутылку дорогого вина и стакан с минеральной водой.

За тридцать пять лет жизни Кингсли кое-чему научился. Во-первых, не экономить на хорошем вине, оно стоит каждого потраченного на него доллара. Во-вторых, азартные игры придуманы только для дураков. В-третьих, никогда нельзя доверять женщине. Особенно красавице с мягкими, как шелк, медно-рыжими волосами и глазами цвета штормящего моря, чьи туманные глубины хранят загадки. Разумеется, разгадать их будет так же просто, как выяснить название краски, которой она красит волосы. Хотя оттенок волос Розали Милберн казался таким естественным. Через пару месяцев она ему наскучит…

Раздраженный последней мыслью, Кингсли открыл меню.

– Рекомендую одно из лучших блюд Глена золотистый лук-шалот и салат с лимоном и тмином. Это для начала. Также средиземноморский рыбный суп, жареную баранину или тушеную с апельсинами и яблоками говядину.

Розали учтиво улыбнулась и решила сама сделать выбор. Она заказала суфле из морского окуня со спаржей и сделала глоток превосходного вина. Никогда еще она так не нуждалась в алкоголе, как сейчас.

Когда подали блюда, Розали вынуждена была признать, что еда просто восхитительна. Правда, заказ Кингсли выглядел гораздо более аппетитно, чем ее. На десерт она выбрала шоколадный пудинг со взбитыми сливками, пропитанный сладким соусом.

Все это время они вели непринужденную беседу. Розали еще раз отметила, что ее новый клиент просто замечательный собеседник. А какая у него красивая улыбка! Правда, улыбался Кингсли одними губами, глаза оставались холодными.

– Глен самый лучший шеф-повар из тех, чьи творения мне удалось пробовать, – сказал Кингсли, допивая кофе и делая знак официанту, чтобы тот принес счет. – Видимо, люди, которые выстраиваются сюда в очередь, тоже так считают.

– Но он мог бы заработать целое состояние, если бы устроился в «Савой» или «Риц», – понизила голос Розали.

– Он какое-то время там и работал. Только это чуть не стоило ему семьи. Они были на грани развода, но Глену удалось выбраться из ловушки, купить ресторанчик и наладить отношения с Лючией, которая столько для него сделала. Ему предлагали кучу денег, чтобы он вернулся, но Глену это не нужно. Он счастлив здесь, Лючия счастлива, а это все, что имеет для него значение. Он нашел свою обетованную землю.

– Звучит так, словно вы ему завидуете.

– Почему вы так решили? Я тоже нашел свое место в жизни. А как насчет вас?

– Меня?

– Да, вас. Вы нашли свое место в жизни? – спросил Кингсли подозрительно мягко. – Вы занимаетесь тем, что вам нравится, встречаетесь с людьми, которые вам интересны?

– Разумеется. – Разговор нравился ей все меньше и меньше.

– Тогда нам обоим повезло.

В его тоне было что-то издевательское, словно он ни капельки не верил ей. А кто он, собственно, такой?

– Именно так. Я вернусь через минуту. – Розали встала и направилась к двери с надписью «Синьорина».

В небольшой безупречно чистой туалетной комнате молодая женщина взглянула на себя в зеркало. Щеки горели, глаза сверкали, выражение лица было сердитым. Что с ней происходит?

Она ведь собиралась держать дистанцию, не переходя на личности. По правде говоря, зла она была только на себя. Самоконтроль – вот чего ей не хватает. Все дело в самоконтроле. И ей это известно лучше других.

Розали закрыла глаза и тряхнула головой.

Воспоминания, которые она задвинула в самый дальний уголок памяти, нахлынули на нее волной.

…Она снова превратилась в маленькую девочку, которая вцепилась в перила лестницы и с дрожью вслушивается в знакомые голоса родителей в гостиной. Вот отец кричит на маму. Потом раздаются другие звуки, тоже хорошо знакомые. И потом внезапно наступает оглушительная тишина. И снова голос отца, на этот раз взволнованный:

– Шанталь? Шанталь, вставай.

Все поплыло у нее перед глазами.

Затем огни «скорой помощи», полицейская сирена. Розали нашли в оцепенении на ступеньках лестницы и отвезли к родителям матери.

Отец вырос в детском доме, у него не было семьи. А спустя пару дней бабушка тихо рассказала ей, что мамочка отправилась к ангелам на небо. Ее нежная красивая мать, которая никогда никому не причинила боли, так и не пришла в себя после смертельного удара по голове, полученного от руки мужа.

В день суда отец покончил жизнь самоубийством. Так в пять лет девочка осталась сиротой.

Растили ее дедушка с бабушкой. К тому же у Розали было много родственников, двоюродных братьев и сестер. Ее детство вполне можно было назвать счастливым, но ей всегда недоставало матери. С самого рождения она была ее любимицей, маминой маленькой девочкой…

Со временем Розали поняла, что отец безумно ревновал Шанталь ко всем, не только к мужчинам. Ее бедной матери пришлось жить в совершенной изоляции от мира, потому что так требовал муж. Но все попытки сохранить мир в семье закончились трагедией, о которой Розали никогда не забудет.

Когда ей исполнилось восемнадцать, дедушка с бабушкой решили вернуться на родину, во Францию. Здоровье дедушки оставляло желать лучшего, и ему хотелось повидать своих братьев.

Розали долго мучилась перед выбором – бросить университет в Лондоне и поехать с ними или остаться в Англии. Здесь были ее друзья, ее жизнь. В конце концов она решила остаться. А в скором времени встретила Майлза Стюарта…

– Хватит воспоминаний. – Она произнесла это вслух, сама того не замечая. Губы превратились в узкую полоску. Почему она вспомнила это именно сейчас? У Майлза и Кингсли не было ничего общего. И все же…

Оба они обладали одним несомненным качеством, неуловимым и одновременно осязаемым.

Такой мужчина пробуждает в женщине первобытные желания, хочет она того или нет. Мужская привлекательность, животный магнетизм мощное оружие в руках охотника.

Розали вздохнула, вымыла руки, коснулась щеткой своих длинных шелковистых волос и обновила помаду.

Кингсли разговаривал с Гленом.

– Я еще никогда так вкусно не ела, Глен, – поблагодарила Розали.

– Большая честь – готовить для такой красивой женщины, – улыбнулся Глен. На вид он был прирожденным соблазнителем, но что-то подсказывало, что Глен – очень верный муж.

Розали повернулась к высокому стройному мужчине, бывшему сегодня ее спутником, и смело встретила взгляд синих глаз. Взяв его под руку, она шагнула навстречу яркому майскому солнцу.

– Это был восхитительный ланч, – вежливо сказала она, вспомнив о хороших манерах. – Спасибо.

– Не за что. Я тоже получил большое удовольствие.