Нечаянная любовь - Брукс Хелен. Страница 25

Все это было так далеко от истины, что Рия смотрела в красивое ехидное лицо совершенно безучастно.

– Совсем не так, – наконец выдавила она. – Никое и Поппи любят друг друга, и Димитриос попросил меня остаться, чтобы помочь.

– Да что вы? – Кристи уничижающе усмехнулась и опять принялась листать журнал, раздраженно переворачивая страницы.

Вечера были еще более несносными. Как только Димитриос возвращался домой, Кристи прилипала к нему и не отходила ни на шаг, обвивая его, как вьюн, и, драматично вздыхая, разыгрывала неимоверную усталость. После того первого памятного вечера Рия всячески избегала Димитриоса, укрываясь у себя в комнате сразу после ужина и не выходя по утрам до тех пор, пока во дворе не раздавался звук мотора его машины. После его возвращения она как оцепенела – срабатывал инстинкт самосохранения. Всю первую ночь она проплакала, с трудом заснув, а теперь существовала как бы в подвешенном состоянии. Она понимала, что тем самым только льет воду на мельницу Кристи, но ничего не могла с собой поделать.

Ей казалось, что он ничего не замечает, но на четвертый вечер, когда она уже собиралась спать, вдруг раздался легкий стук. Решив, что это Роза с обычным стаканом молока на ночь, на чем так настаивала Кристина, считавшая, что она слишком похудела, Рия набросила легкий халат прямо на голое тело и подбежала к двери. Димитриос стоял в угрожающей позе, руки на поясе.

– Мне надо с тобой поговорить.

Он прошел в комнату, и Рии почудилось, что его костюм пахнет духами Кристи. Она закрыла дверь.

– Итак? – Он стоял лицом к ней, угрюмый и угрожающий, со скрещенными на груди руками и прищуренными глазами. – Сама расскажешь или мне надо вытягивать из тебя? Что, собственно, происходит?

– Не понимаю, о чем ты, – вызывающе солгала Рия, чувствуя, что ее подташнивает от тяжелого запаха духов. – В самом деле? – Его стальные глаза сердито смотрели на легкую фигурку девушки, стоявшей перед ним с высоко поднятым подбородком. – Значит, я все придумал? – Она молчала, и он нахмурился. – Послушайте, леди, я не уйду отсюда до тех пор, пока вы мне не расскажете, почему ретируетесь, как насмерть перепуганный кролик, всякий раз, когда меня видите. Рия сразу обиделась от нелестного сравнения.

– Кристи говорит, что ты слишком усердствуешь. Это правда?

– Нет, – сердито ответила Рия. – Почему бы ей не держать свое мнение при себе?

– А что ты так взбесилась? – Он провел рукой по черным волосам. – Она просто хочет помочь.

– Что ж, это ее первая помощь с тех пор, как она здесь объявилась! Произнеся эти слова, она тут же поняла, что только губит себя такой сварливостью.

– Послушай, я же вижу, что-то не дает тебе покоя, и я должен знать, что именно. – Терпение его явно истощалось, и голос начал вибрировать. —Когда я уезжал, мне казалось, что между нами все прекрасно, и вот я возвращаюсь и…

Едва он вспомнил о том времени, на которое она возлагала так много надежд, как весь ее бойцовский пыл туг же испарился. Она скорее умрет, чем сознается ему в том, что разрывается на части, когда видит его с Кристи. Никогда она не доставит ему такого удовольствия.

– Со мной все в порядке. – Голос ее звучал отчужденно. – Если я не хочу проводить каждую минуту своей жизни в твоей компании, то это еще не значит, что со мной что-то не так. Ты, конечно, неотразим, но не настолько.

– Ушам своим не верю! – Он был очень сердит и слегка сбит с толку. Да кто тебя заставляет проводить со мной каждую минуту?

– Уж ты-то – никогда, – бросила Рия, не заботясь о логике. Она понимала, что говорит глупости, но уже закусила удила. – А я бы и не согласилась, даже если бы ты и попросил!

– Точно?

Он иронично поджал губы и, прежде чем она разгадала его намерения, сгреб ее в охапку и со всей страстью припал к ее губам. На какое-то время она была парализована, но потом ею овладела дикая ярость. Нет! Больше это не повторится! Да кто дал ему право целыми днями не обращать на нее внимания, а потом считать, что она с благодарностью бросится к нему в объятья, стоит ему только вспомнить о ее существовании?

Она пнула его ногой в голень, и он поморщился от боли, но только сильнее прижал ее к себе. Она продолжала бороться, стуча кулаками по его железной спине. Его губы раздирали ее губы, точно наказывая, и она даже почувствовала привкус крови.

Только когда он толкнул ее на мягкое покрывало кровати и встал подле нее на колени, неровно дыша и железной хваткой сведя ей руки над головой, она сообразила, что халат упал у нее с плеч. Его горящие глаза заскользили по лежавшему перед ним телу, и она зажмурилась, не желая видеть, что произойдет дальше. По щеке ее стекла одинокая слеза, но она не проронила ни звука, не собираясь унижаться до вымаливания пощады.

Прошло несколько бесконечных секунд, и он мучительно застонал, отпустив ее руки. Она свернулась калачиком, чтобы он не мог видеть ее наготу, не открывая глаз, и вдруг почувствовала, как он пальцем дотронулся до ее слезинки.

– Что ты со мной делаешь? – хрипло пролепетал он с такой ненавистью к себе, что она перестала понимать его.

Он завернул ее в халат, посадил на кровати и прижал ее голову к своей груди, и биение его сердца оглушило ее. От смущения и испуга она не сопротивлялась. Он встал и хмуро на нее посмотрел. Она была бледна как смерть, ее дрожащие губы кровоточили.

– Я не буду оскорблять тебя, извиняясь за такое поведение, – медленно сказал он полным боли голосом. – Я только могу сказать тебе, что я глубоко сожалею о происшедшем, и пообещать, что ничего подобного никогда больше не повторится. Если ты считаешь, что тебе лучше уехать в Англию, я могу заказать билет хоть на завтра.

Не поднимая головы и не открывая глаз, она пробормотала:

– Я сдержу слово и останусь до свадьбы.

Он ушел, и она открыла глаза. Комната была пуста, как и ее сердце, в котором когда-то жила любовь к нему. Она никогда не простит его, никогда.

На следующее утро, увидев ее распухшие губы и темно-фиолетовые круги под глазами, проступавшие даже из-под крем-пудры, Кристина не проронила ни слова. Но Рия поймала на себе ее озабоченный взгляд.

За завтраком она узнала, что рано утром Димитриос уехал на два дня на какой-то остров и забрал Кристи с собой.

– Неожиданное решение, – заметил Никое с явным неодобрением, а Поппи взяла Рию за руку, не скрывая тревоги. От этого Рии стало немного легче, но события прошедшей ночи так живо стояли у нее перед глазами, что она просто ни о чем больше не могла думать. Когда он уходил от нее, в голосе его была безнадежная тоска, о которой она вспомнила только теперь. Все ее надежды и мечты были разбиты, и осколки лежали у ее ног, а у нее не было сил, чтобы об этом пожалеть. Она даже радовалась оцепенению, овладевшему ею, поскольку оно, казалось, лишило ее рассудка. Она была как под наркозом.

– Постарайтесь выговориться, и вам станет легче, – предложила ей Кристина с явным беспокойством, когда они заканчивали просматривать списки оставшихся дел.

Рия смотрела на Кристину, не видя ее. Она не хотела говорить с Кристиной, она не хотела делать ничего, что могло бы растопить лед, образовавшийся вокруг ее сердца. Она не хотела опять чувствовать.

– Ну, Рия, – мягко уговаривала ее Кристина. – Да, я большую часть времени провожу в своей комнате, но я же не слепая. Вы сами не в себе с тех пор, как здесь появилась Кристи. Вам с ней трудно?

Беспокойство, сквозившее в словах Кристины, доконало ее. На глаза у нее стали наворачиваться предательские слезы, и она неуверенно поднялась на ноги, намереваясь выйти, но пожилая женщина тоже встала и, успокаивающе обняв ее за плечи, повела на балкон, куда незадолго до этого Роза принесла кофе.

– Правильно, давайте посмотрим в самый корень, – твердо сказала Кристина, налив две чашки дымящегося кофе и заставив Рию выпить пару глотков. – Вы не должны позволять Кристи выбивать себя из колеи, дорогая. Она ведет себя подобным образом со всеми привлекательными женщинами, если им меньше шестидесяти. Лично вы здесь ни при чем.