Нежная дикарка - Брукс Хелен. Страница 11

— Еще бы! — На лбу у матери появилась угрюмая морщинка. — Жаль, что он вечером будет здесь. Полагаю, все это осложняется еще и тем, что ты работаешь у его отца?

— Я не могла пригласить всех остальных и не пригласить его, — поспешила ответить Келси. — Кроме того, пусть лучше все умрет естественной смертью, а то неприятностей не оберешься. Я просто решила, что тебе следует знать, чтобы ты не суетилась вокруг него и тому подобное. Веди себя с ним точно так же, как с остальными, — вот и все, что требуется.

Мать кивнула и устало потянулась.

— Пожалуй, если не возражаешь, я пойду вздремну полчасика наверху? — спросила она, позевывая.

— Отлично, давай, — не раздумывая, согласилась Келси. — А я, пожалуй, прилягу на коврике в розарии. Там так славно, — Мать уже закрывала за собой стеклянную дверь, когда, повинуясь безотчетному импульсу, Келси вдруг ее окликнула:

— Мам? — (Рут обернулась и вопросительно посмотрела на нее.) — Я о Маршалле. Он ведь не женат или что-нибудь в этом роде?

— “Что-нибудь в этом роде”, полагаю, у него было предостаточно, — сухо ответила мать, — но все его увлечения длились недолго. Боюсь, он убежденный холостяк. Впрочем, ему всего лишь тридцать, так что у него еще есть время. — Она как-то странно взглянула на дочь. — Знаешь, Келси, он вообще-то человек хороший.., твой отец был о нем очень высокого мнения.

"Отец не был женщиной”, — подумала про себя Келси и с напускным безразличием кивнула головой.

— Однажды он уже был женат, но это продлилось недолго, — задумчиво продолжала мать. — Случилось какое-то несчастье; твой отец знал об этом… — Она улыбнулась своей непонятной улыбкой и исчезла в доме.

Несколько минут Келси сидела неподвижно; ей казалось, будто ее с силой ударили под вздох. Неужели он был женат? Так, значит, он и в самом деле был женат. Непонятно почему, но от захлестнувшей ее волны чувств: боли, разочарования, гнева — ей стало нехорошо. Однажды он уже любил какую-то женщину настолько, что попросил ее стать спутницей жизни. Но это продлилось недолго. Она повторила жестокие слова матери слово в слово Возможно, это для него ничего не значило? Возможно, даже брак был для него игрой, которая быстро приелась, и он избавился от жены тем же способом, что и от своих любовниц? От этих мыслей голова шла кругом, и, чтобы избавиться от наваждения, она вскочила и постаралась взять себя в руки. Ей-то какое дело? Это не имеет к ней никакого отношения, и сам он тоже не имеет к ней никакого отношения.

Когда она опустилась на мягкий коврик в крохотном розарии, бывшем предметом радости и гордости ее отца, стояла невыносимая духота; небо, утром голубое, стало какого-то жемчужно-серого оттенка, а где-то высоко в знойном мареве висел слепящий диск солнца. Когда Келси, прикрыв глаза рукой, посмотрела в бездонное тусклое небо, она поняла: похоже, вот-вот разразится гроза. Она неподвижно лежала, а в душном воздухе стояло назойливое жужжание пчел, перелетавших от одного распустившегося цветка к другому; зной окутывал ее, как мягкое одеяло.

Маршалл говорит перед алтарем “Да”… Маршалл с любовью смотрит на свою жену и прижимает ее к груди… Прекрати, прекрати сейчас же! Она прижала пальцы к вискам, пытаясь прогнать видения, сменявшие друг друга перед ее мысленным взором. Это безумие; что это с нею стряслось? Он уже давным-давно не играл в ее жизни никакой роли, с чего вдруг она расстраивается? Закрыв глаза рукой, она заставила себя расслабиться, покой уединенного убежища проник в нее и убаюкал.

Спустя какое-то время она, внезапно вздрогнув, проснулась и, разомкнув тяжелые ото сна веки, почувствовала на себе горящий взгляд карих глаз Маршалла. Опершись на локоть, он лежал рядом с ней в ленивой позе; его лицо, как обычно, было неподвижно и непроницаемо. Минуту она пристально разглядывала его, не будучи уверенной, что видит его наяву. Кажется, только что он ей снился.

— Привет. — Нет, это не сон: этот низкий голос и небрежный тон нельзя спутать ни с чем. На мгновенье он, заслонив солнце, наклонился над ней и слегка коснулся губами ее губ. — С днем рожденья, Келси.

— Спасибо. — Она отвела взгляд от его загадочного лица, села, отбросив назад упавшие на лицо пряди спутанных волос, и подавила глубокий вздох. Его близость лишала ее мужества. — Как ты меня нашел?

Он чуть заметно улыбнулся:

— Обычно я нахожу то, чего хочу. Слушая его, она поменяла позу, и ее голая нога случайно коснулась его ноги. Тысяча напряженных нервов протестующе застонали, и она непроизвольно отдернула ногу.

— Я не кусаюсь. — Он уже не улыбался, темные глаза сузились. — Во всяком случае, не все время.

— Извини. — Ей удалось выжать из себя легкий смешок, но дрожащий голос выдавал ее с головой. — Я еще не до конца проснулась.

— А-а… — Он насмешливо кивнул:

— Понятно. — Он опустил руку в карман джинсов и вытащил маленькую бархатную коробочку. — Я решил, что следует привезти это сейчас и заодно узнать, приглашен ли я на вечер. — Он произнес это каким-то странным тоном, и, бросив на него настороженный взгляд, она подняла крохотную крышку и заглянула внутрь коробочки.

— Ой, Маршалл, — невольно вырвалось у нее, когда она увидела лежавшую в коробочке малюсенькую пчелку. Брошь тонкой работы была сделана из сверкающего золота, причем ювелир не упустил ни одной мельчайшей детали. Брюшко насекомого представляло собой крупный бриллиант-солитер, ослепительно блестевший в свете уходящего дня. — Но я не могу ее принять — должно быть, она обошлась тебе в целое состояние… — Она заглянула ему в глаза, и он спокойно улыбнулся.

— Я заказал ее специально к твоему совершеннолетию. Кроме тебя, мне ее дарить некому.

— Какая красота, спасибо… — Она потянулась, чтобы запечатлеть на его щеке благодарный поцелуй, но он в тот же миг повернулся, и ее мягкие губы коснулись его рта. Мгновение он сидел не шевелясь, а потом заключил ее в объятия, привлек к себе и впился губами в ее рот. Это был неистовый поцелуй; казалось, сгорая от яростного желания, Маршалл потерял контроль над собой, и лоск цивилизации слетел с него в мгновение ока.

Келси беспомощно откинулась на коврик; закрыв собою солнце, Маршалл жадно приник к ее губам, резкими рывками впиваясь все глубже в податливый рот. От испуга у девушки перехватило дыхание, но, несмотря на свое смятение, она ощущала, что в глубине ее существа поднимается волна ответного чувства, совершенно неподвластного ее воле. Он лихорадочно прижался губами к ее закрытым глазам, покрыл поцелуями лицо и вновь жадно впился в губы.

Ее руки помимо воли обхватили широкие плечи Маршалла, и за секунду до того, как отстраниться, она почувствовала, как дрожит все его тело.

— Что ж, в свое время я получал знаки благодарности, но лучше этого — ни разу. — Он попытался превратить случившееся в шутку, но она была настолько ошеломлена, что ничего не ответила. Когда она медленно села, он заглянул в ее потрясенные глаза, и его рот искривила усмешка. — Прости, Келси. Похоже, я полностью подтверждаю твое нелестное мнение обо мне.

На мгновение их глаза встретились, а потом, с усилием оторвав от него взгляд, она тряхнула головой и спрятала лицо в густой завесе из золотистых волос. В эту минуту ее меньше всего беспокоило ее мнение о нем. Больше всего ее потрясло и ужаснуло то, что в его опытных руках она совершенно потеряла контроль над собой. Что она, совсем с ума сошла? Это же Маршалл, тот самый холодный, бессердечный Маршалл, который походя берет то, что пожелает, а потом уходит, не оглядываясь.

— Ничего страшного. — Чтобы заставить голос не дрожать, ей пришлось напрячь всю свою волю. — Это всего лишь поцелуй. — С этими словами она поднялась, не спуская глаз с коробочки с подарком. — Пить хочешь?

— Нет, спасибо. — Он поднялся вслед за ней, и, покинув чересчур интимный розарий, они бок о бок пошли по безопасному простору широкой лужайки. — Если я должен быть здесь вечером, мне нужно сматываться. Я приглашен или нет? — Он пристально вгляделся ей в глаза.