100 великих загадок истории - Непомнящий Николай Николаевич. Страница 114

Неизвестно, какими путями маска, «которую мог снять зять великого драматурга, врач по профессии», предполагает фрау Хаммершмидт-Хуммель, попала из Англии на немецкую землю. Но в 1842 г. она была зарегистрирована под № 738 на аукционе в Майнце как предмет из наследства графа Кессельштатта. Может, это и породило версию о её немецком происхождении? Потом, сменив ряд владельцев, маска оказалась в сейфе семьи Беккер в Дармштадте, дом которой пострадал от сильной бомбёжки во время Второй мировой войны. Сейф рухнул вниз, слепок практически остался целым, но документы, подтверждающие его подлинность, находятся в таком состоянии, что к ним нельзя даже прикоснуться. После войны бургомистр города выкупил маску за 52 тысячи марок, и теперь она хранится в библиотеке дармштадского замка.

Ещё в XIX в. эксперты сравнивали маску и бюст на могиле Шекспира, отмечая принципиальные совпадения. Для большей убедительности испросили разрешения на эксгумацию, чтобы провести специальные измерения черепа. Священнослужитель, давший разрешение, неожиданно скончался, а его преемник запретил богохульскую операцию. Ныне вообще никто не знает, сохранились ли какие-либо останки Уильяма Шекспира. Правда, профессор Хаммершмидт-Хуммель обнаружила в маске «19 волосинок из бороды». Но и профессор-биолог из Мюнхена С. Пээбо, и профессор-физик из Цюриха Г. Бонани заявили, что определить возраст средневекового человека по столь малому количеству материала не представляется возможным.

Если остатки бороды сохранялись почти четыре столетия, вряд ли с ними что-то случится за гораздо меньший срок, когда непременно появится более совершенная техника и технология, и ещё один шекспировский секрет будет разгадан. Сложнее с авторскими тайнами. Из рукописного материала, оставленного сыном перчаточника из Стратфорда-на-Эйвоне, до нас дошли лишь шесть его подписей.

КЕМ БЫЛ ЖЕЛЕЗНАЯ МАСКА?

В 1751 г. Вольтер опубликовал свою книгу «Век Людовика XIV». Глава XXV содержала такой рассказ:

«Через несколько месяцев после смерти этого министра (Мазарини. — Авт.) произошло беспрецедентное событие, и что весьма странно — оно было обойдено вниманием историков. В замок на острове Святой Маргариты, расположенном близ Прованса, был отправлен неизвестный узник, ростом выше среднего, молодой, обладающий благороднейшей осанкой. В пути он носил маску со стальными задвижками на нижней её части, которые позволяли ему есть, не снимая маски. Был отдан приказ убить его в случае, если он снимет маску.

Он оставался на острове до того момента, пока доверенный офицер по имени Сен-Мар, губернатор Пиньероля, приняв командование Бастилией, не отправился на остров Святой Маргариты и, — было это в 1690 г., — отвёз узника в маске в Бастилию. Перед этим перемещением на остров приезжал маркиз де Лувуа. Неизвестный был доставлен в Бастилию, где был устроен настолько хорошо, насколько это вообще было возможно в таком месте. Ему не отказывали ни в чём, что бы он ни попросил. Узник имел пристрастие к чрезвычайно тонкому белью и кружевам, и получал их. Играл часами на гитаре. Ему готовили самые изысканные блюда, и старый врач Бастилии, который лечил этого человека, имевшего своеобразные болезни, говорил, что никогда не видел его лица, хотя часто осматривал его тело и язык. По словам врача, узник был замечательно сложён, его кожа была немного смуглая; голос поражал уже только одними своими интонациями. Этот человек никогда не жаловался на своё состояние, ни разу и ничем не выдал своего происхождения.

Неизвестный умер в 1703 г. и был похоронен около приходской церкви Сен-Поль. Что вдвойне удивительно — когда его привезли на остров Святой Маргариты, в Европе не было зафиксировано ни одного исчезновения из известных людей».

На следующий год, переиздавая свою большую книгу, Вольтер вновь возвратился к этому сюжету. Это свидетельствует о том, что первый рассказ вызвал любопытство читателей… Вот новые «уточнения»:

«Узник был, без сомнения, знатным, это следует из того, что происходило в первые дни на острове. Губернатор сам накрывал ему на стол и затем удалялся, предварительно заперев камеру. Однажды узник нацарапал что-то ножом на серебряной тарелке и выбросил её в окно по направлению к лодке, которая находилась около берега, прямо у подножия башни. Рыбак, которому принадлежала эта лодка, подобрал тарелку и привёз губернатору. Последний, чрезвычайно озабоченный, спросил рыбака: „Читал ли ты то, что нацарапано на этой тарелке, и видел ли кто-нибудь её в твоих руках?“ „Я не умею читать, — ответил рыбак. — Я только что нашёл её, а кроме меня, никто её не видел“. Этого человека держали взаперти, пока губернатор, наконец, не выяснил, что рыбак действительно не умеет читать, и тарелку никто не видел. „Можешь идти, — сказал он рыбаку. — Твоё счастье, что ты не умеешь читать“.

Одни из тех, кому были известны эти факты, — человек, достойный доверия, — жив и поныне. Господин де Шамияр был последним министром, которому был известен этот секрет. Его зять, второй маршал де Ла Фейяд, рассказал мне, что он на коленях умолял своего тестя, когда тот был на смертном одре, открыть ему, кем был на самом деле человек, известный под именем человека в Железной Маске. Шамияр ответил ему, что это государственная тайна и он дал клятву никогда её не разглашать. Наконец, остаётся ещё много наших современников, которые знают истину, но я не знаю факта ни более необычного, ни лучше установленного».

Ещё через год Вольтер в своём «Приложении к „Веку Людовика XIV“» обратился в третий раз к человеку в Маске. В ответ на сомнения, высказанные по поводу истории с тарелкой, Вольтер утверждал, что эту историю часто рассказывал господин Риусс, старый военный комиссар из Каннов. Впрочем, «рассказ о злоключениях этого государственного узника был распространён через все газеты по всей стране, а маркиз д'Аржап, честность которого известна, давно узнал об этом от Риусса и других людей, известных в его провинции».

После чего Вольтер обращается к тем любопытным фактам, которые он обнаружил ранее: «Многие спрашивают меня, кто же был этот неизвестный и в то же время столь знаменитый пленник? Я всего лишь историк и никоим образом не колдун. Это безусловно не был граф де Вермандуа; это также не был герцог де Бофор, который пропал только при осаде Канди и которого не смогли опознать в обезглавленном турками теле. Г-н де Шамияр бросил как-то, чтобы отделаться от настойчивых вопросов последнего маршала де Ла Фейяда и г-на де Комартена, фразу, что это был человек, владеющий всеми тайнами г-на Фуке. Он сознался, правда, в том, что узник был доставлен в Бастилию после смерти Мазарини. Однако к чему такие меры предосторожности по отношению к всего лишь доверенному лицу Фуке — персоне, в таком случае, второстепенной? Прежде всего надо поразмышлять над тем фактом, что в это время не исчез ни один значительный человек. В то же время ясно, что узник был личностью исключительно важной, и всё, что было с ним связано, всегда хранилось в тайне. Это всё, что можно предположить».

Прошло семнадцать лет со дня первой публикации о Железной Маске. Сохранившаяся переписка того времени позволяет обнаружить попытки выяснить истину. Принцесса Виктория умоляла своего отца, Людовика XV, открыть ей тайну. Увы.

В 1770 г. Вольтер решил ещё раз вернуться к Железной Маске. В его «Вопросах для энциклопедии» есть фраза, в которой содержатся подозрения, ранее высказывавшиеся только в форме намёков: «Ясно, что если его не выпускали во двор Бастилии и позволяли говорить даже с его врачом только с лицом, покрытым маской, то делалось это из страха, что в его чертах может быть замечено какое-то удивительное с кем-то сходство». Интерес к этой книге был столь велик, что в 1771 г. потребовалось переиздание. Волнующий пассаж об «удивительном сходстве» был, конечно, перепечатан и, кроме того, продолжен «Дополнением издателя», чрезвычайно невинным по форме. Можно догадаться, из-под чьего пера вышло это «пояснение»!