США: История страны - Макинерни Дэниел. Страница 29

Как выяснилось, эти события послужили к пользе Адамса. Играя на воинственных настроениях нации, федералисты на выборах 1798 года сумели набрать большее количество мест в законодательном собрании. Но затем партия продемонстрировала всей стране, как легко победа может обернуться поражением. Облеченные властью, федералисты вознамерились разделаться со своими оппонентами. В 1798 году они провели ряд законов, направленных против инакомыслия в государстве и имевших истинной целью уменьшить авторитет республиканцев. Убедив Конгресс в том, что в Соединенные Штаты могли просочиться подрывные элементы иностранного происхождения, они добились принятия «Закона против иностранцев», который позволял президенту арестовывать и депортировать зарубежных подданных, представлявших опасность для государства. Убежденные в том, что иммигранты пополняют ряды республиканцев, они провели «Закон о натурализации», устанавливавший более строгие правила получения гражданства. А под предлогом борьбы с политической критикой, подрывающей интересы нации, они приняли «Закон о подстрекательстве», запрещающий «клеветнические, скандальные и злобные» выступления и публикации против правительства и лично президента.

Теперь у федералистов имелись законные основания заткнуть рот политическим оппонентам. Опираясь на принятые акты, они арестовали 25 человек – большей частью республиканцев, – пятнадцати из которых были предъявлены обвинения, а десять осуждены по решению суда. В качестве ответной меры Джефферсон и Мэдисон подготовили документ под названием «Резолюции штатов Виргиния и Кентукки». Его содержание сводилось к двум главным доводам: во-первых, федеральное правительство появилось в результате договора, или контракта, между штатами и должно служить конкретным, строго оговоренным целям; а во-вторых, когда оное правительство пренебрегает своими обязанностями, штат может «вмешаться» и отменить спорный закон на своей территории.

Другие легислатуры на сей раз предпочли не вмешиваться в борьбу за «права штатов», хотя в дальнейшем подобная коллизия снова всплыла в истории Соединенных Штатов. Противники федералистов по-прежнему высказывали опасения за свободу слова и печати; их тревога только возросла после того, как в 1799 году федеральные войска снова вторглись на территорию Пенсильвании с целью подавления бунта. «Восстание Фриза» было направлено против повышения налогов, каковым федералисты пытались компенсировать возросшие военные расходы. Все как обычно. И точно так же, как и в 1794 году, восстание выдохлось еще до того, как прибыли первые кавалерийские отряды.

Президент получил донесения, в которых сообщалось, что среди пенсильванских фермеров немецкого происхождения преобладают вполне миролюбивые настроения. Одновременно со стороны французского правительства последовал дипломатический запрос на предмет заключения мирного договора. Все вместе убедило Адамса, что военные действия пора оканчивать, и он – вопреки остальным федералистам, внезапно обнаружившим омолаживающий (в политическом плане) эффект войны, – решился на переговоры с первым консулом Наполеоном Бонапартом. В 1801 году Соединенным Штатам удалось наконец расторгнуть опостылевший договор с Францией от 1778 года.

Итак, Адамсу удалось завершить войну, развернувшуюся на морских просторах, освободить страну от кабального договора и подавить мятеж внутри страны. С таким политическим багажом он рискнул выставить свою кандидатуру на второй президентский срок, при том, что его собственная партия, раздробленная, погрязшая в мелочных дрязгах, находилась в бедственном положении. В то же самое время находившиеся в оппозиции республиканцы были как никогда сильны и сплочены; они выдвинули сразу две ключевые фигуры: Томас Джефферсон, кандидат от штата Виргиния, претендовал на пост президента, а Аарон Бэрр (от штата Нью-Йорк) – на пост вице-президента.

И снова, как и в 1796 году, итоги выборов поставили в тупик всю страну. Джефферсон и Бэрр финишировали с одинаковыми результатами (73 голоса). Это было больше, чем набрали кандидаты от федералистов, но, увы, не обеспечивало ни одному из них решающего перевеса голосов. Теперь выбирать между двумя претендентами предстояло палате представителей, в которой на тот момент главенствовали федералисты. Посовещавшись, они все же решили, что невыносимый Джефферсон лучше, чем отталкивающий Бэрр, – так знаменитый виргинец стал президентом. В 1804 году была принята поправка к конституции, позволяющая избежать подобных казусов: теперь президент и вице-президент избирались отдельным голосованием.

Итак, федералисты лишились президентства и никогда больше не смогли вернуть себе эту прерогативу. Точно так же они потеряли большинство в палате представителей и сенате – и тоже безвозвратно. Однако прежде чем покинуть главенствующие позиции, федералисты успели создать прецедентное право, согласно которому «хромая утка» Адамс заполнил суды своими партийными назначенцами. Таким образом, третья ветвь правительственной структуры на долгие годы закрепилась за федералистами. Несмотря на все закулисные интриги, данные выборы явились в некотором роде победой демократии: они продемонстрировали всей Америке, что власть может перейти от одной политической партии к другой вполне цивилизованным, спокойным и мирным путем.

Джефферсоновская политическая «революция»

Много лет спустя, после того как Джефферсон уже покинул президентский пост, он характеризовал свою победу на выборах как «революцию 1800 года… настоящую революцию в принципах, на которых зиждется наше правительство; тогда как в 1776 году мы имели революцию формы». Изначально Джефферсон придерживался доктрины централизованного правительства с ограниченными полномочиями, которое регулировало бы отношения штатов между собой и с другими государствами, а во всех прочих вопросах полагалось на их решения. Однако с течением времени партия Джефферсона все больше становилась похожей на оппонентов из лагеря федералистов. Теперь республиканцы более терпимо относились к расширению полномочий федерального правительства и многое сделали для создания современной рыночной экономики.

Однако президент Джефферсон оставался верен своим принципам. Благодаря планомерно проводимой политике ему удавалось сдерживать власть национального правительства. Внутри страны республиканцы уменьшили государственный долг, урезали военные расходы, отменили внутренние налоги (оставив лишь таможенные пошлины) и благополучно отправили в небытие национальный банк, равно как и законы об иностранцах и подстрекательстве к мятежу. В качестве сфер деятельности федеральному правительству остались почта, управление общественными землями и взаимоотношения с индейскими племенами. На внешнеполитической ниве сторонники Джефферсона намеревались поддерживать свободу, противостоять деспотизму и строить изначально мирное республиканское общество, основанное не на силе, а на методах «мирного сдерживания».

Вскоре Джефферсону представился случай извлечь выгоду из чужих несчастий. В 1803 году император Наполеон, оказавшись в стесненных обстоятельствах, решил продать Луизианскую территорию – солидный земельный участок, который Испания в 1800 году перевела в распоряжение французов. Означенные земли простирались от долины Миссисипи до Скалистых гор и от северных равнин до Нового Орлеана на юге. Джефферсон ухватился за столь заманчивое предложение и, не раздумывая, выложил пятнадцать миллионов долларов. За эту сумму он фактически удвоил территорию республики, заложив основы «империи свободы» для грядущих поколений американцев. Правда, сторонники строгого соблюдения конституции могли усмотреть во всем этом маленькую неувязку: дело в том, что президент не обладал конституционным правом проводить подобную сделку. Не беда: умелое манипулирование статьями договора позволило администрации сделать покупку вполне законной. Президента Джефферсона одолевали некоторые сомнения: а не создаст ли он в будущем печальный прецедент? Как ни крути, это было серьезное превышение полномочий исполнительной власти. Но президент свято верил, что «здравый смысл нашей страны исправит все зло от подобного свободного толкования, буде таковое возникнет».