США: История страны - Макинерни Дэниел. Страница 51

Впрочем, в числе американской пишущей братии находились и авторы, не разделявшие восторженного подхода таких энтузиастов республики, как Эмерсон, Уитмен и другие. В своих произведениях они отражали жизнь куда более осторожно, неоднозначно и даже с долей осуждения. Их очень тревожила существовавшая тенденция видеть все в розовых очках и закрывать глаза на существующие болезни общества – это свидетельствовало в лучшем случае об иллюзорности восприятия, а в худшем – о полной безответственности. Одним из таких писателей был Натаниэль Готорн, который, по словам Генри Джеймса, нес «тяжелое моральное бремя» новоанглийского пуританства в американскую литературу XIX века. Две важные темы так или иначе присутствуют во всех его произведениях: во-первых, тема неизбежного зла, которое гнездится в глубине человеческой души; а во-вторых, необходимость сочувствия и понимания между людьми, вынужденными жить в тяжелых условиях. В таких романах, как «Алая буква», Готорн исследует проблемы тех, кто становится жертвой кипящих в обществе страстей – эгоизма, идеализма, самодовольства, подозрительности и чувства вины.

«Великая правда о Натаниэле Готорне», писал Герман Мелвилл, заключается в том, что этот человек не боится «сказать НЕТ! в то время, когда гремит гром». Мелвилл и сам был из той же породы: не боясь ни грома, ни молнии, он говорил, писал, буквально исторгал всеми порами своей души громкое «НЕТ»! В своих произведениях, насыщенных приключениями, множеством символов и метафизическими размышлениями, он спорил с теми, кто благодушно закрывал глаза на темные стороны жизни, кто наивно упивался личной свободой и самонадеянно полагал, что достиг желанного единения с миром и вселенной. Нет, конечно, в чем-то эти люди правы, считал Мелвилл, но «существует некий фактор, который лишает их правоту всякого смысла, а именно: людям свойственно возводить в абсолют свои кратковременные чувства и мнения». Куда разумнее, полагал Мелвилл – и высказывал устами таких героев, как Измаил в «Моби Дике», – постоянно помнить о тех рамках, которыми судьба ограничивает нашу свободу.

А Эдгара Аллана По больше занимал другой вопрос – о границах человеческого разума, затерянного в многочисленных слоях реальности. Обычно люди, указывал По, приобретают знания через обращение к внешнему миру с его общественными законами и традициями. Беда в том, что американцам как раз этого и не хватает – обычаев и традиций. Поэтому они вынуждены искать ответы на вопросы не вовне, а внутри себя, исследуя самые темные уголки человеческой души. Произведения По в некотором смысле являются психологическим эквивалентом американского Дикого Запада. Они уводят читателя в «дикие уголки, где еще не ступала нога человеческая», где центральное место, по словам одного из его персонажей, занимают «дикие идеи о стране грез». Эдгара Аллана По можно по праву назвать исследователем «девственной» территории человеческой психики.

Живопись

В своем творчестве американские живописцы также отдавали предпочтение сугубо национальным темам и предметам изображения. Одни из них черпали вдохновение в сценах республиканской жизни, других воодушевляли американские пейзажи.

Несмотря на увлечение отечественной тематикой, и портретисты, и авторы исторических полотен в равной степени признавали авторитет европейской школы живописи. Один из выдающихся американских мастеров, Бенджамин Уэст, в 1760-х годах покинул родную Филадельфию и отправился в Европу совершенствовать мастерство – домой он так и не вернулся. Другие художники, такие как Джон Синглтон Копли, Гилберт Стюарт и Чарльз Уилсон Пил, тоже посещали Британию – так сказать, плыли на Восток, чтобы познать Запад. Активно эксплуатируя тему «янки», они составили первую официально признанную группу американских художников, известных под названием «Лондонской школы».

Их работы характеризовали такие черты, как торжественность, достоинство и монументальность. Неоклассические полотна Уэста «Смерть генерала Вольфа» (1770) и «Договор Уильяма Пенна с индейцами» (1771) воссоздают историю колониального периода. Кисти Копли принадлежит целая серия великолепных портретов и пейзажей: от углубленного в созерцание «Мальчика с белкой» (1765) до величественного, горделивого «Сэмюела Адамса» (1772) и яростного «Брука Уотсона и акулы» (1778). Джон Трамбалл посвятил ряд работ Войне за независимость, среди них следует отметить «Сражение при Банкерс-Хилл» (1786). Позже по поручению Конгресса он украсил стены ротонды Капитолия в Вашингтоне (округ Колумбия) четырьмя фресками на революционные сюжеты. И хотя эти работы широко известны в Соединенных Штатах, они все же уступают другой гордости Капитолия – многочисленным портретам Джорджа Вашингтона кисти Гилберта Стюарта. Наибольшую известность получил «Портрет Джорджа Вашингтона в Атенеуме» (1796). Этот портрет, хоть и незаконченный, стал моделью для изображения Вашингтона на долларовой купюре, которую миллионы американцев ежедневно держат в руках.

Чарльз Уилсон Пил проходил стажировку в лондонской студии Уэста, однако верность высоким идеалам заставила его вернуться домой, чтобы талантом служить родной стране. Вера в возвышающую силу искусства сочеталась у Пила с деловой жилкой, недаром Джозеф Дж. Эллис охарактеризовал его как «художника-предпринимателя». Пил приветствовал революцию и верно служил ей, используя свои картины в качестве политического оружия в борьбе за свободу. Все сложилось как нельзя удачнее для художника: Война за независимость фактически предопределила его творчество, она наполнила содержанием его работы и к тому же обеспечила устойчивый спрос на них. Все эти факторы объединились в понятии «публичного искусства», которое, по мнению Пила, являлось наиболее подходящей формой культурного выражения в условиях республиканского строя.

Среди американских художников были и те, которые величественным героическим сюжетам предпочитали сценки из повседневной жизни, пусть не столь монументальные, но близкие и понятные. Следуя призыву Эмерсона ценить и воспевать «повседневность», такие живописцы, как Уильям Сидни Маунт, Ричард Катон Вудвилл и Джордж Калеб Бинэм, избрали своей темой жанровые картины из жизни различных народностей и социальных групп Америки. Ряд работ Маунта – например, «Покупка лошади» (1836) и «Ловля угрей в Сетаукете» (1845) – посвящен трудовым будням жителей Род-Айленда. В своем полотне «Политика в Ойстер-баре» (1848) Вудвилл изобразил оживленные политические дебаты, которыми в то время жила вся Америка. На картине мы видим разносчика газет, выступающего перед занятыми обедом мужчинами – по сравнению с энергичным оратором они выглядят усталыми и угнетенными. Бинэм сделал своей темой жизнь американского приграничья: можно вспомнить спокойное и чистое по своей палитре полотно «Торговцы пушниной на Миссури» (1844), «Веселых лодочников» (1846) и картину «Вердикт народа» (1855), изображающую кипение страстей в день выборов.

В своем творчестве Маунт, Вудвилл и Бинэм взяли за образец голландскую жанровую живопись. Вместо того чтобы восславлять героические деяния эпохи с ее беспокойными страстями и могущественными символами, они сосредоточились на изображении повседневной жизни, уделяя большое внимание таким элементам, как линия, цвет, свет и тщательно прописанные детали композиции. Этим художникам принадлежит ряд симпатичных пасторальных полотен с непременным включением народных персонажей, где вся атмосфера дышит миром и дружелюбием. Они создали, скорее, обобщенный портрет американского народа, а не отдельных его представителей. Их работы передают взаимоотношения внутри республиканского сообщества в рамках коллективного, а не индивидуального существования.

Пока одни художники в попытке передать самую суть, так сказать, квинтэссенцию Америки изображали славные деяния прошлого или рядовые события настоящего, нашлись и те, кто обратил внимание непосредственно на землю, где разворачивались все эти события. И вправду, можно ли сыскать более характерный, более американский объект для изображения, нежели сама американская земля? Богатство, разнообразие и одухотворенность родной природы выглядели идеальным материалом для республиканских художников.