Соблазненная во тьме (ЛП) - Робертс Дженнифер. Страница 33

Селия осторожно провела концом флоггера по яичкам Малыша, которые оказались на виду у тех, кто стоял или сидел позади него. Он зашипел, корчась на ковре.

- Тебе нравится, Раб?

- Нет, Селия.

Еще один удар, - Это не вежливо. Может, мне высечь тебя посильнее? Как это сделал бы мужчина?

Публика с восторгом приняла эту идею.

- Нет! Нет, Селия. Прости меня. Прости меня, - умолял Малыш.

Подняв флоггер, Селия хлестнула парня еще сильнее, после чего он потерял самоконтроль и разрыдался, уткнувшись в ковер.

- А как тебе это, Раб? Достаточно сильно?

Малыш с трудом дышал, не говоря уже о том, чтобы говорить, но, тем не менее, он изо всех сил попытался выдавить из себя слова, - Да... Селия.

Калеб знал, что он не был ни геем, ни бисексуалом. Изучению этого вопроса он посвятил некоторое время сразу после того, как его жизнь в публичном доме осталась позади, но он должен был признаться, что покорность Малыша была весьма привлекательной. Селия также была впечатляющей в своей роли.

- Ты так хорошо справляешься, Раб. Еще немного и я тебя награжу, - пролепетала Селия.

Калеб, как и все присутствующие в комнате, слышал, сдерживаемые Малышом рыдания. Но вот чего Калеб не ожидал, так это ответных рыданий, прозвучавших от Котенка, голова которой покоилась на его колене.

- Что случилось, зверушка? - прошептал Калеб.

Он провел пальцем по тонкой раковине ее ушка, и она вздрогнула.

- Все эти люди...

Она умолкла. В комнате эхом зазвучали шлепки об обнаженную плоть, сопровождающиеся страдальческим рычанием Малыша. Снова, и снова, флоггер высекал уже чрезмерно разгоряченную кожу Малыша. С каждым ударом, ему все больше изменяла выдержка, пока, наконец, его мышцы не перестали сопротивляться флоггеру, и он не прекратил сдерживать звуки, вырывающиеся из него наружу.

Это представление должно было казаться Калебу отвратительным. Где-то в своем сознании, он знал, что смотреть на то, как кого-то секут, должно было быть ему противным... но ничего подобного. Порка возбуждала его, как ничто иное.

В его памяти всплыл тот вечер, когда он высек Котенка. Она вырывалась от него, проклинала его, физически кидалась на него, но в самом конце, она сдалась в его руках. Тогда, его не волновали ее чувства, и он был убежден, что они не должны были волновать его и сейчас.

Наклонившись к Котенку, он произнес, - Ты опозорила меня. Может, мне стоит раздеть тебя и вернуть должок на глазах у всех этих людей?

Котенок приглушила свой плач, прижавшись раскрытым ртом к его ноге.

Она неистово замотала головой, - Нет, Хозяин, - еле выговорила она.

- Я был бы не прочь посмотреть на это, - вмешался Рафик.

- По крайней мере, это доказало бы, что ты не стал совсем слабаком.

Приподняв бровь, Калеб посмотрел на своего наставника.

- Ну, хотя бы она обращается к тебе, как положено.

Калеб рассмеялся, проигнорировав некоторых гостей, которые посмотрели на него с недовольством. Он ведь не заглушал Селию. Да и вряд ли ее кто-то смог сейчас сбить с мысли, она была настолько поглощена рабом у своих ног, что не заметила бы ни его, ни кого-либо другого.

- Я бы так и поступил, но знаю, что она не готова. Так она еще больше меня скомпрометирует.

- Тогда, может, тебе следует передать это дело мне, - сказал он на английском.

Внезапно, в комнате поднялась суматоха и Калебу с Рафиком пришлось вытянуть свои шеи, чтобы увидеть происходящее за гостями, загораживающими им обзор. Калеб резко втянул в себя воздух, почувствовав, как Котенок случайно потерлась своей щекой о его твердеющий член.

Селия, маленькая экзотическая лисица, привязала к себе самый огромный искусственный член, который Калеб когда-либо видел, и который теперь торчал над ее оголенной киской. Она позволила публике оценить его размер, и прежде чем приняться за дело, дождалась, пока шум стихнет.

Малыш, все еще с завязанными глазами, застыл в дурном предчувствии. Он пытался, правда, безуспешно, крепче обнять себя, словно, таким образом, он мог пробраться внутрь себя и, в итоге, исчезнуть. Но все, что ему удалось – это лишь развить массовую похоть у своей извращенной публики.

- Толкните его назад. Я хочу, чтобы он сидел на пятках, - сказала Селия, и мужчины разогнули парня.

Лицо Малыша было ярко-красным и мокрым от слез, а его грудь, в отличие от спины, была отмечена следом лишь от одного удара флоггера.

- Раздвинь ноги, Раб, - сказала Селия.

Малыш рыдал, сотрясаясь всей грудной клеткой от попытки сдержаться, но все же подчинился.

- Ты был таким хорошим мальчиком, Раб. Думаю, ты заслужил подарок.

Селия медленно провела флоггером по члену и яичкам Малыша. Внезапно дыхание Малыша сбилось, и не восстанавливалось до тех пор, пока Селия не повторила движение мягкими кожаными лентами еще несколько раз. Медленно, его член начал твердеть, несмотря на его стыд и унижение. Несмотря на публику, которая затаив дыхание, ожидала момента, когда Селия войдет в него своим искусственным членом. Несмотря на то, что он не мог знать, что произойдет в следующий момент.

Селия продолжила будить эрекцию Малыша, дойдя до того, что встав на колени, начала водить по нему своей рукой. Малыш застонал от ощущения опытных прикосновений к своей чувствительной плоти. Казалось, что он даже забыл про флоггер, и не зная о члене Селии, его тело стало медленно подаваться к ней. Вперед и назад, следуя за ее пальцами и хныкая, когда они двигались не достаточно быстро, чтобы удовлетворить его.

- Жадный раб, - сказала Селия.

- Я тоже жадная и не думаю, что пока ты заслужил свой подарок.

Она встала и Малыш снова задержал дыхание. Неторопливо Селия поднесла свой малиновый сосок к губам Малыша.

Это было смело, учитывая, что парень мог укусить ее, но казалось, что Селию такие вещи не волновали.

- Соси.

Открыв свой рот, Малыш втянул сосок Селии. Он громко и откровенно застонал. Его член мгновенно устремился вверх. По всей видимости, боль для него отошла на второй план, пока он сосал грудь Селии долгими, голодными втягиваниями, заставляя ее учащенно дышать и еще ближе прижиматься к его губам.

- Да! - выкрикнула Селия, это словечко не потребовало перевода Фелипе.

- Соси жестче.

Малыш подчинился, отрываясь только для того, чтобы глотнуть воздуха, и время от времени переходя на другую грудь, которую Селия ему с удовольствием подставляла. Наконец, наступил момент Х и она с силой оттолкнула от себя его голову.

Ее соски стали ярко-красными и набухшими от интенсивной работы его губ, на что она, казалось, не реагировала, и не замечала вовсе. Схватив резиновый член, она поднесла его к губам Малыша.

- Теперь, соси это.

Очевидно, почувствовав что-то неладное, Малыш отпрянул назад и отвернул голову, - Нет, Селия. Пожалуйста, не надо.

Даже не утруждая себя ответом, Селия подняла флоггер и хлестнула Малыша по груди с такой силой, что все присутствующие в комнате коллективно поежились. Малыш попытался согнуться пополам, но мужчины, удерживающие его, не позволили ему этого сделать.

Калебу стало интересно, какого это было бы позволить женщине себя высечь. После Тегерана, кроме Рафика никто не смел избивать его или угрожать его жизни. Да, Рафик наказывал его в первые годы, когда Калебу все еще требовалось напоминание о том, что он выжил. И с тех пор, как Калебу нужно было подчиняться в той или иной степени, прошло более двенадцати лет.

- Соси! - повторила Селия.

На это раз, Малыш не стал сопротивляться и позволил Селии трахать свой рот громадным фаллосом. Каждый раз, когда Малыш давился, в комнате слышались редкие смешки, но большей частью, толпу окутывала похоть. Оглянувшись вокруг можно было увидеть, как некоторые хозяева решили воспользоваться своими рабами, сидящих у их ног, и, подражая движениям Селии, стали толкаться своими настоящими членами в их ненасытные рты.

Калеб посмотрел на Котенка. Она не могла не видеть или не слышать происходящего, и открыто наблюдала за развратом, творившимся вокруг нее.