Соблазненная во тьме (ЛП) - Робертс Дженнифер. Страница 74

Его язык исследовал каждый дюйм моего тела, перед тем, как двигаться дальше.

С каждым укусом, с моих губ срывались негромкие вздохи.

- Нравится, зверушка? - прошептал он.

Он мягко подул на мою увлажнившуюся кожу, и я простонала.

- Да, Калеб, - вздохнула я.

Теперь он называл меня по имени, и пока мое сердце оттаивало от мысли, что он видел во мне человека, а не вещь, я была счастлива иногда побыть его Котенком. Хорошо это или плохо, но Калеб привил мне свой вкус. И мне нравилось знать, что единственное, что мне надо было делать для его счастья - следовать его четким инструкциям. Я трогала его, как мне заблагорассудиться, а он направлял меня, всегда зная, что делать. Среди всех унижений, через которые он меня провел, единственное, чего Калеб никогда не делал - он не давал мне стесняться своего тела или своей неопытности.

Он переместился, расположив руки так, чтобы я приспособилась к его позиции. Член Калеба вжимался в мою левую ногу, тогда как моя правая скользила вверх по кровати. Я вспыхнула, понимая, насколько открытой выглядела с заднего ракурса, но я не остановила его от дальнейшего изучения. Если Калеб чего-нибудь хотел, он, так или иначе, неизменно получал это. Поэтому, я выбрала путь наименьшего сопротивления и наибольшего удовольствия.

Я втянула в себя воздух, когда его палец прошелся вдоль моей киски. Внутри у меня все болело, но его мягкие, умелые ласки моего клитора были просто волшебными. С ним так было всегда.

Пока его пальцы кружили вокруг чувствительного бугорка, мои бедра нашли свой собственный ритм, то преследуя прикосновения Калеба, то отстраняясь от их настойчивости. Мне не хотелось безумия оргазма - меня вполне устраивало изнывать от ленивого наслаждения, которое Калеб с такой легкостью разжигал.

Он возобновил свои любящие покусывания, и я уже больше ничего не могла делать, кроме как извиваться и стонать.

- Еще раз скажи мне, кому ты принадлежишь, - прошептал Калеб.

Я простонала, громко и беззастенчиво.

- Тебе, Калеб. Я принадлежу тебе, - выдохнула я.

- Ммм, - протянул он и снова укусил меня.

Я ахнула, но не стала отстраняться от его рта.

- Как же мне хочется, чтобы тебе не было больно. Умираю от желания снова оказаться в тебе.

Мой желудок сжался, и, произнося свой ответ, я казалась бездыханной, - Я тоже хочу тебя.

Инстинктивно, я подняла попку к его лицу. Калеб обернул руку вокруг моего правого бедра, удерживая меня на месте, когда его язык скользнул туда, где я его меньше всего ожидала.

- Калеб! - вскрикнула я, и попыталась отползти от его рта.

Я двигалась словно кошка, стремящаяся улизнуть от воды, но Калеб держал меня там, где ему хотелось. Ощущение его языка, вылизывающего мой сфинктер, было чужеродным и шокирующим.

- Перестань дергаться, - приказал он.

Я открыла было рот, чтобы возразить, но когда его язык толкнулся в мою дырочку, это лишило меня всякой возможности говорить. Я застыла от чистого инстинкта, позволяя Калебу трахать своим ртом эту тайную часть меня.

Мои мышцы ныли от напряжения, вызванного попытками оставаться неподвижной. Хотя, уже через некоторое время, я расслабилась под ласками Калеба.

Он наградил меня, ослабив хватку на моем бедре, и вернув свои пальцы к моей позабытой киске. С первыми же потирающими прикосновениями его пальцев к моему клитору, я кончила. Этого было слишком много, чтобы сопротивляться столь абсолютному доминированию Калеба надо мной. И только одной мысли о том, что он удерживал меня лицом вниз, лаская языком мой зад, а пальцами мой клитор, было достаточно, чтобы и во второй раз толкнуть меня в бездну ощущений. Я рухнула на кровать, как тряпичная кукла.

Калеб перевернул меня на спину, и спешно сдернув меня с кровати, подтянул мою голову к своим коленям. Я открыла рот для его члена, проглатывая все, что он соизволил мне дать.

Калеб забрал мою девственность нежно, но я знала, что в дальнейшем буду иметь дело с этой новой версией него.

Я лизала и сосала его восхитительный член, пока он не сказал мне остановиться, после чего обхватил меня своими руками.

Эта была первая ночь за, приблизительно, четыре месяца, когда я чувствовала себя в безопасности, сытости и любви. Первая ночь, когда я спала, как убитая.

Рафик задерживался из-за какого-то непредвиденного события, о котором Калеб мне ничего не рассказывал.

Два дня и две ночи прошли в атмосфере чуда. У нас было целых два дня для того, чтобы быть самими собой, быть свободными от обязательств и мыслей о мести. Два дня занятий любовью в постели Калеба.

Он все еще оставался извращенным ублюдком и я была рада узнать, что его склонность к любым воображаемым мучениям не ослабла.

Воспоминания о моей девственности бесследно исчезли, позволив Калебу ни в чем себе не отказывать. Ему нравилось, когда я его умоляла. Перекидывая меня через свое колено, и приподнимая мой зад вверх, он проникал в меня двумя пальцами, заставляя умолять его об оргазме. Что я с радостью и делала, но эта уловка включала в себя порку до моего освобождения. Под конец, я уже не могла сопротивляться; мои мольбы становились такими же реальными, как мои оргазмы и покалывание от его ладони. После, он швырял меня на кровать и трахал до тех пор, пока не кончал сам, в процессе доводя меня еще до одного пика наслаждения.

Большую часть времени мы провели между кроватью и душем.

На третье утро, в комнату - чтобы раздвинуть шторы - вошла Селия с подозрительной, но игривой ухмылкой на лице. Мне не удалось поговорить с ней с той самой вечеринки Фелипе, и когда я попыталась, она, как и Калеб, казалось, были против этой идеи.

- Она принадлежит Фелипе, мы знаем, что она здесь для того, чтобы за нами шпионить. Она тебе не подруга и никому из нас не следует ей доверять, - разглагольствовал Калеб после ухода Селии.

- Она даже не хочет со мной разговаривать. Если бы она была шпионкой, разве она не пыталась бы, ну, не знаю, вытянуть из меня какую-нибудь информацию? - сказала я.

- Не будь такой наивной, Котенок. На твоем лице написано все, что между нами происходит. Ты ничего не можешь скрыть, твои эмоции доступны всем и каждому, - зло ответил он.

Я не могла не улыбнуться. Я была счастлива. И я не хотела этого скрывать, хотя и знала, что ситуация оставалась опасной.

- А что ты ожидаешь, чтобы я делала, Калеб, просто не обращала на нее внимание? Она видела меня с раздвинутыми ногами и делала мне восковую эпиляцию!

- Я ожидаю послушания, я ожидаю преданности.

Очевидно, Калеб не был расположен к юмору, и я знала, что это было связано с Рафиком. Он все еще продолжал бороться с тем, что называл предательством. Теперь я понимала, почему эта ситуация была для него сложной, но моя потребность в выживании, моя потребность в нашем совместном побеге была для меня намного важнее потребности Калеба правильно разрешить ситуацию между ним и Рафиком.

- Я предана тебе, Калеб. Но в остальном, никаких обещаний давать не могу. Ты сам говорил, что Рафик опасен. И он убьет любого, кто встанет у него на пути - то есть, нас. На данном этапе, либо мы, либо он, Калеб. И это тебе нужно решить, к кому склоняется твоя преданность.

Калеб смотрел на меня несколько секунд, после чего выражение его лица смягчилось. Тяжело вздохнув, он кивнул, - Я должен увезти тебя отсюда, Котенок. Я обещал тебе безопасность, и я это выполню, но я тебе уже говорил... Я не могу предать Рафика больше, чем уже это сделал. Мне нужно поговорить с ним, убедить его в наличии иного выхода. И потом, я приеду за тобой.

Я подползла к нему и обняла за шею, - Я не могу уехать без тебя, Калеб. Что, если ты не вернешься? Я буду одна, а случиться может все, что угодно. Что, если... что если он убьет тебя? Как мне потом жить?

По моему лицу текли слезы, пока я пыталась найти подходящие слова, чтобы убедить Калеба уехать вместе со мной, и забыть о своем долге перед Рафиком.

- Я смогу позаботиться о себе, Котенок. Но ни при каких обстоятельствах я не могу оставить это дело незавершенным. Если мы убежим, он никогда не перестанет нас искать. И что тогда? Я не хочу всю жизнь скрываться. Каким-нибудь образом, я должен это закончить, - сказал Калеб.