Первый король Шаннары - Брукс Терри. Страница 64

С наступлением сумерек военные действия прекратились, и в горы снова вернулся покой. Сверху в лучах медленно тающего света опустился туман, окутав и нападавших, и оборонявшихся. По мере того как поле зрения сужалось, тишина проникала повсюду, и с гор слетали легкие ласкающие и дразнящие дуновения влажного душного воздуха. В этих прикосновениях чудилось что-то живое, невидимое и бесформенное, но столь же реальное, как наступившая полночь. Это были порождения Вольфстаага, существа, созданные волшебством, столь же древние, как само время, и такие же вечные, как человеческая душа. Дворфы знали их и относились к ним с опаской. К ним не следовало прислушиваться. Они нашептывали лживые речи, посылали обманчивые сны и видения. Внимать им значило призывать смерть. Дворфы знали это, и знание служило им защитой.

Совсем не так обстояло дело с гномами, расположившимися напротив них в передней части ущелья. Горы и те, кто обитал там, повергали несчастных в ужас. Нечестивые и суеверные, боявшиеся всякого волшебства, особенно того, что жило здесь, они предпочли бы вообще не заходить в Вольфстааг. Здешним божествам нужно было поклоняться, а духов следовало ублажать. Это была священная земля. Однако сила Чародея-Владыки и тех, кто пришел с ним, пугала их еще больше, так что они только теснее смыкали свои ряды с бесстрастными и менее впечатлительными троллями. Но и это они делали неохотно, без особого желания, и дворфы готовы были воспользоваться их страхом.

Как и предвидел Риска, армия Северной Земли предприняла новую атаку под прикрытием тьмы и тумана за несколько часов до рассвета. Захватчики подошли бесшумно, заполнив все дно ущелья, подножия его высоких склонов и хребтов, и намеревались смести дворфов за счет численного превосходства. Однако Рабур отодвинул линию обороны еще на несколько сотен ярдов в глубь ущелья от того места, где закончился вечерний бой. В промежутке между этими двумя линиями дворфы сложили срубленные ветки и сухие листья в кучи, которые оставалось только запалить. На дне ущелья в промежутках между кострами были устроены завалы из камней и прорыты траншеи. Когда северяне достигли предполагаемой линии обороны дворфов, то обнаружили, что позиции оставлены. Неужели дворфы ушли из ущелья? Отступили под покровом темноты? Вмиг сконфуженные и растерявшиеся, они топтались вокруг, пока их командиры совещались. Наконец они снова пошли вперед. Риска с помощью магии поджег костры, разбросанные по дну и склонам ущелья, и северяне вдруг оказались окутаны пеленой удушливого едкого дыма. Со слезящимися глазами, кашляя и задыхаясь от гари, они упрямо шли вперед.

Потом Риска наслал на них миражи. Одни он создал при помощи волшебства, другие сотворил из тумана и выслал их плясать в дыму. Зубастые когтистые чудища с красными пастями, алчными черными глазами, сотканные из реальных и мнимых страхов, приближались к задыхавшимся, наполовину ослепшим северянам. Гномы обезумели, визжа от ужаса. Никто не мог удержать их перед лицом этого кошмара. Они нарушили строй и побежали. Теперь ударили дворфы. Воины с пращами, метатели и лучники посылали свои смертоносные камни и стрелы в самую гущу нападавших. Атакующих неуклонно оттесняли, солдаты северян падали замертво у каждого поворота. Наступление было остановлено и отбито. К рассвету ущелье снова принадлежало дворфам.

На следующий день, исполненные решимости прорваться, северяне предприняли новую атаку. Потери их оказались ужасающими, но дворфы тоже теряли людей, которых им было гораздо труднее заменить. К середине второй половины дня Рабур начал готовиться к отступлению. Два дня продержаться против такой армии — этого было вполне достаточно. Теперь следовало отступить, чтобы заманить врага вперед. Они дождались сумерек, а когда вокруг снова воцарилась тьма, подожгли последнюю траншею, наполненную сухим валежником, прикрытым листьями и травой, чтобы за дымовой завесой выскользнуть прочь.

Риска остался позади, чтобы задержать погоню. Прежде чем отойти вместе с остальными, он с маленьким отрядом дворфов-охотников какое-то время караулил самое узкое место, расположенное глубоко в ущелье, дабы не допустить возможного наступления. Один из Слуг Черепа попытался пролететь под прикрытием мглы и дыма, но Риска встретил его огнем друидов и отогнал прочь.

Дворфы шли всю ночь, углубляясь в горы. Их вел Гефтен, участник бесчисленных экспедиций, наизусть знавший все каньоны, перевалы, хребты и пропасти. Они избегали темных теснин, где обитали чудища, сохранившиеся с древнейших времен, те самые, которые давали пищу для суеверий, распространенных среди гномов. Отступавшие держались открытых пространств, расположенных как можно выше, где темнота и туман надежно скрывали их от преследователей. Конечно, в армии Северной Земли имелись разведчики, но в основном это были гномы, а они наверняка не рискнули бы появиться в здешних местах. Войско Рабура двигалось быстро и осмотрительно. Когда полчища Чародея-Владыки снова обнаружат их, они уже окажутся в заранее выбранном месте.

На следующий день, после того как перед рассветом дворфы сделали привал на несколько часов, а потом пошли дальше, к ним прискакал гонец из маленького отряда, оборонявшего ущелье Петли, расположенное в южной оконечности гор. В тех краях появилась оставшаяся часть войска Чародея. Отряд продвигался от нижнего течения реки Рэбб в глубь страны, чтобы разбить там лагерь, и, по всей вероятности, с наступлением сумерек намеревался атаковать. Дворфы могли бы удерживать ущелье не более одного дня. Рабур посмотрел на Риску и улыбнулся. День — это вполне достаточно.

В тот вечер, когда солнце уже скрылось за вершинами гор и оттуда, словно ползучее растение в поисках света, начал спускаться туман, дворфы позволили армии северян, идущей от ущелья Ведьм, догнать их. Они ждали в каньоне, на дне которого громоздились гигантские скалы, перемещающиеся коварными пропастями, и напали в тот момент, когда северяне карабкались по открытому склону. Дворфы удерживали свои позиции достаточно долго, а когда наступление противника захлебнулось, снова отступили. С наступлением ночи их преследователи потеряли ориентацию и вынуждены были остановиться.

К рассвету дворфы исчезли. Северяне снова пошли вперед, сгорая от нетерпения как можно скорее прекратить эту игру в кошки-мышки. Однако в полдень дворфы в очередной раз удивили их. Теперь они заманили врагов в ущелье, заканчивающееся тупиком, а когда те попытались выбраться оттуда, ударили по их неприкрытым флангам. Пока северяне опомнились, дворфы снова исчезли. Так продолжалось весь день: очередная атака, потом отступление. Меньшая армия насмехалась и унижала большую. И все-таки южная оконечность гор неотвратимо приближалась.

Игра принимала серьезный оборот. Один неверный шаг — и дворфам конец. Гонцы сновали туда-сюда между отрядом, изматывающим врага, шедшего с севера, и дворфами, удерживающими ущелье Петли на юге. Главным было согласовать время. На юге противник напирал изо всех сил, чтобы овладеть ущельем Петли, но дворфы держались стойко. К тому же защищать ущелье Петли было легче, чем взять его, независимо от численности войск с каждой стороны. Однако на рассвете дворфы оставили его и стали отходить. Они делали это медленно и осторожно, чтобы у северян создалось впечатление в близости собственной победы. Армия Чародея-Владыки должна была взять ущелье и ждать, когда их соратники загонят отступающих под напором превосходящих сил дворфов прямо им в руки.

Близился рассвет, и, пока одна часть армии северян занимала ущелье Петли, другая неуклонно двигалась к югу. Зажатым между ними дворфам бежать было некуда.

Весь день войско Рабура старалось замедлить наступление врага на юг. Король дворфов использовал все тактические приемы, которыми овладел за тридцатилетнюю войну с гномами. Он обстреливал агрессоров при любой возможности, а если такие возможности не возникали сами собой, то создавал их. Рабур поделил армию на три части, с тем чтобы у врага была очевидная цель, которую ему нужно преследовать. Командование этим самым большим отрядом он поручил своим генералам. Два отряда поменьше, один под командованием самого Рабура, другой под предводительством его сына Вирика, действовали словно клешни, хватающие северян на каждом шагу. Действуя слаженно, они заманивали врага то в одну сторону, то в другую, а когда его фланги оголялись, по очереди наносили удары. Дворфы вертелись и извивались вокруг огромной армии противника с ошеломляющей быстротой, не позволяя поймать себя и атакуя снова и снова.