Божественное безумие - Фирсанова Юлия Алексеевна. Страница 32

После чего, цепко схватив кавалеров за руки, принцесса переместилась в гардеробную к огромному зеркалу и довольно выдохнула:

— Превосходно!

Черно–золотые мужчины и их бело–черно–золотая дама в центре производили неизгладимое, достойное кисти художника впечатление. Сузившимися янтарными глазами Нрэн поглядел на отражение троих и тут же отвел взор. В эту минуту и лишь в глубине души бог согласился на предложение Элии. Это было бы безумно… безумно прекрасно… Хорошо, что богиня не вздумала повторить свой вопрос. А, может, и не задала его, потому что прекрасно знала ответ, ярко полыхнувший в малахитовых и витарных глазах.

— Ну, лорды Ферзи, не проводите ли леди к трапезной? — игриво вопросила женщина. — Сегодня мы, в продолжение темы вчерашнего бала, собираемся в лесной зале.

"С наслаждением, Леди Джокер", — игриво подумал Злат и, поклонившись даме, предложил ей руку. Вторая ладонь принцессы легла на напряженный локоть Нрэна.

Принц был не слишком доволен тем, как Элия разрядила его в павлиньи перья, но спорить с возлюбленной в присутствии Повелителя Межуровнья, рискуя напороться на хлесткую отповедь, не стал. Конкурент и так поглядывал на бога с ехидной насмешкой, скрытой за надменным игнорированием. А что б ему было не смеяться? Разве Бог Войны, пусть даже из Мира Узла, мог тягаться с великолепным Лордом Бездны? Словом, пока троица чинно шествовала до лесной залы, Нрэн успел основательно потерзать себя мысленно процессом детального сравнения со Златом и полным перечнем собственных недостатков, вырисовывающихся на фоне Повелителя Межуровнья еще более явственно.

Лакеи беззвучно распахнули перед леди и лордами светлые двустворчатые двери, вырезанные в форме пары деревьев–близнецов, со столь искусно переплетенными ветвями, что невозможно было сказать, где заканчивается одно и начинается другое.

Ноги ступили на чуть пружинящую изумрудную поверхность пола — не то палас, не то цельное покрытие из неизвестного эльфийского материала, меняющего цвет, как и весь интерьер роскошной гостиной, в соответствии с временем года. Маг–декоратор дивных кровей постарался на славу, отрабатывая свою репутацию и выданную авансом половину гонорара.

Просторная светлая зала представляла собой поляну в лесу, только–только почувствовавшем наступление осени. Камни, живые растения и даже вода — все имелось в наличии, потолок скрывала туманная дымка. Кстати, вода не просто мелодично журчала, положительно действуя на психику сотрапезников, она еще и несла чисто утилитарную функцию, охлаждая вино в каменном баре до строго оптимальной температуры. Стулья, кресла и даже столы, вылепленные из особого дерева, оживленного магами–меблировщиками, принимали именно ту форму, каковая в наибольшей степени соответствовала желаниям пользователя и его габаритам.

На окнах покачивались легчайшие, словно сотворенные из жидкого лунного света и капелек росы занавеси, напоминающие самые замысловатые творения лесных ткачей–пауков. Пахло свежестью. Музыкальные кристаллы транслировали мелодичный птичий щебет, впрочем, с трудом различимый за гулом мужских голосов.

Но, стоило Элии в сопровождении Нрэна и Злата перешагнуть порог, как иллюзорные птички получили надежду показать себя в дивной тиши, длившейся пару–тройку секунд, пока изрядно отхлебнувший из кубка Лимбер, болтавший с Кэлером и Элтоном, не решил повернуться к двери, чтобы уяснить, на что это так усердно выкатили зенки сынки.

Фонтан "Алого Заката" вырвался изо рта монарха, щедро окропив всех, находящихся в зоне поражения. Особенно, по закону подлости, действующему не только на людей, но и на богов, повезло самым элегантным лордам: Энтиору и Мелиору соответственно. Джея с Риком и Ноута задело лишь по касательной.

— Эй, ты чего, я ж сегодня уже умывался! — под хоровое гневное шипение вампира и интригана возмутился белобрысый вор, встряхивая мокрой от крепкого вина головой и прижимая к груди самую ценную деталь своего туалета — чудом не пострадавшую широкополую желтую шляпу.

— Ой, папа! — насмешливыми переливами зазвучал голос принцессы Элии. Богиня с изящной грацией вплыла в гостиную в сопровождении двух кавалеров, каждого из которых и по одиночке?то было достаточно для мгновенной кончины от сердечного приступа любого живого создания, при условии наличия у такового мышцы для перекачки крови. — Ты счел моих братьев настолько грязными, что решил неотложно свершить внеочередной ритуал омовения с использованием спиртосодержащих веществ для пущей дезинфекции?

— Угадала, дочура, они ж такие вредные, как есть микробы–переростки, — бросил Лимбер и для восстановления душевного равновесия вкупе с обеззараживанием организма изнутри в один глоток осушил свой кубок до донышка. Заботливый Кэлер наполнил кубок отца заново, а продезинфицированные, но почему?то не осчастливленные сим фактом принцы спешно сплели очищающие чары.

— Хорошо, коль все дело в чистке, — саркастически ухмыляясь, шепнул на ухо Эйрану герцог Лиенский, приведенный другом на мероприятие и оставленный там по слову Лимбера и заочному заступничеству принцессы. — А ну как он вас благословить на плодородие собрался, уж больно ритуал на благодарение лозы похож!

Элия, побери все демоны Вселенной Леди Ведьму, как всегда оказалась права. Несколько часов сна оказали на герцога целительное действие, сравнимое с чарами восстановления, щедро сдобренными тонизирующим заклятьем. Настроение улучшилось, надежда на неизбежно–благоприятный исход, начавшая было в купе с неистощимым оптимизмом сдавать позиции, вернулась и с утроенной силой надавала по ушам всяким мрачным нехорошим мыслям. Элегор был бодр и готов на все! Правда, характеризовать последней фразой свое состояние в обществе короля дворянин не решился, опасаясь быть неправильно понятым и выдворенным вон.

Более спокойный, но тоже взбодрившийся маг, выслушав поэтичный пассаж о благодарении лоз, задумчиво ответил приятелю:

— Боюсь даже представить, чем это может закончиться. Нас, по–моему, и так слишком много. Только толпы племянников под ногами не хватало. Бедный Лоуленд!

— Всем прекрасное утро! — между тем продолжала щебетать богиня за себя и пару молчаливых спутников разом, искренне наслаждаясь впечатлением, произведенным на родственников своим ярким выходом в свет. Судя по явно выраженной хмурой подозрительности, осевшей на лицах богов, проделка удалась, и теперь все мужчины гадали, почему Элия явилась на завтрак в обществе Злата и Нрэна одновременно. Только ли чтобы позлить богов, или имела на счет ужасной парочки какие?то далеко идущие, а может, уже куда?то в нежелательную сторону зашедшие планы. — И что вы все такие насупленные, как будто я жениха привела? — богиня притушила лукавый блеск в глазах и капризно надула прехорошенькие губки, как если бы собралась покапризничать, подобно манерной девице.

— Полагаю, ты имеешь в виду Повелителя Межуровнья? — с явной надеждой вопросил Лимбер, прижав руку к сердцу.

Грянул громовой хохот, далеко перекрывший и журчание воды, и робкий птичий посвист. Смеялись даже Мелиор, Ноут и Энтиор, более всех обидевшиеся на монарха за испорченные белую, бледно–серебристую и нежно–бирюзовую рубашки, голубой жакет, белый пиджак и черный камзол соответственно.

— Нет, если я когда?нибудь и соберусь замуж, то только за герцога Лиенского! — с апломбом подтвердила свое давнее заявление богиня.

Опешивший от такого обещания Элегор бурно порадовался тому, что в отличие от Лимбера ничего жидкого или твердого во рту не держал, а то бы Эйрану пришлось спешно демонстрировать свои навыки в оказании первой медицинской помощи при удушье.

— Это еще почему? — заинтриговано брякнул Клайд, так резко подавшись вперед, что все его многочисленные броши и цепочки на оранжево–красной куртке хором зазвенели.

— И мне весело — и вам жизнь медом не покажется, — объяснила глубокую мысль богиня, вновь развеселив братьев.

— Злая ты, Элия! — разыгрывая глубокую обиду, фыркнул Элегор, никогда не думавший о женитьбе вообще, и на Богине Любви особенно и в частности.