Поворот ко мне (ЛП) - Сноу Тиффани А.. Страница 26

– Такой калибр обычно используют для МК–11.

Мои глаза расширились, когда я, наконец, поняла, о чём он говорил.

– То есть, в меня стрелял кто-то из военных?

Блейн кивнул, и его лицо при этом было тщательно лишено каких-либо эмоций.

– Возможно даже, кто-то из ВМС. – Он снова повернулся к офицеру, вернув ему пакет. – Вам удалось найти что-нибудь ещё?

– Нет, – покачал головой коп. – Кто бы это ни был, следов он не оставил.

Несколькими минутами позже на этаже никого не осталось, кроме меня и Блейна. Найдя в сумочке обезболивающее, я выпила сразу три таблетки.

– Что случилось с твоей рукой? – неожиданно спросил Блейн.

– Что?

– Ранее, – пояснил он, – я заметил синяки на твоей руке. – Он указал на моё предплечье, где вчера меня удерживал Джеймс. – Что с тобой случилось?

Сейчас было совсем не до этого, но я всё же не смогла уклониться от ответа.

– Я вчера виделась с Джеймсом в суде, – призналась я. – Он был… в несколько неуравновешенном состоянии. Сказал, что ты идёшь на дно, и что этот процесс должен продвинуть его карьеру.

Блейн застыл, как только услышал имя Джеймса, и мне казалось, я физически почувствовала исходившую от него ярость.

– Он снова тебя ударил? – его голос был ровным и ледяным.

– Нет. Нет, он просто схватил меня, – поспешно возразила я. В глазах Блейна промелькнул нехороший блеск, и я быстро подошла к нему, пытаясь сгладить ситуацию. – Не трогай его, Блейн. – Моя голова запрокинулась назад, чтобы я могла посмотреть ему в глаза. – Он тебя провоцирует. Если Джеймс сможет отстранить тебя от дела, он выиграет. Его больше никто не сможет остановить.

Мои доводы, казалось, совсем на него не влияли.

– Блейн, обещай, что ты не станешь его трогать. По крайней мере, до тех пор, пока не закончится процесс.

Наконец к моему облегчению, Блейн кивнул.

– Но я собираюсь выяснить, какое он имеет ко всему этому отношение, – произнёс он.

– Хорошо, – согласилась я. – Только не отправляй его в больницу, ладно?

Губы Блейна дрогнули, и я быстро добавила:

– Или в морг.

Было уже поздно, и Блейн настоял на том, чтобы отвезти меня домой.

– Я думала, мы собираемся дистанцироваться друг от друга? – напомнила я ему.

– К дьяволу всё, – ответил он, пристально осматривая парковку, пока вёл меня к машине. – Я не оставлю тебя одну.

Его слова пробудили во мне удивительно тёплые ощущения, несмотря на то, что мне приходилось зависеть от его протекции. Я вспомнила о том, что забыла сказать ему о Беконе, когда мы уже переступили порог квартиры, и такса, гавкая, бросилась прямо на Блейна.

– Как ты здесь оказался? – спросила я взбудораженную собаку. Я была уверена, что утром закрыла его в спальной. Тем не менее, теперь дверь в комнату была открыта настежь.

– Что у тебя делает собака Алиши? – спросил Блейн, пройдя в гостиную.

– Ей пришлось уехать из города на несколько дней, – объяснила я со вздохом. Склонившись к собаке, я погладила её, и Бекон тут же успокоился.

В этот момент в комнате появился Тигр и начал демонстративно тереться о мои ноги. Я уже мысленно приготовилась к тому, что мне придётся справляться с двумя конфликтующими животными, но, оказалось, они уже успели найти общий язык. Тигр слегка подтолкнул Бекона мордой, а потом убежал, а такса послушно последовала за ним. Да уж.

– Я пойду куплю что-нибудь на ужин, – произнёс Блейн, когда я выпрямилась. Комната немного пошатнулась перед моими глазами, и я ухватилась за край стола, чтобы устоять.

– Что с тобой? – нахмурился Блейн, приподняв мой подбородок, чтобы посмотреть мне в лицо. – Всё нормально?

– Всё хорошо, – кивнула я. – Просто поднялась слишком быстро.

– Тебе нужно прилечь, – произнёс Блейн, обхватив меня за талию и направив в спальную.

– Мне нужно выгулять собаку, – запротестовала я.

– Это сделаю я. Просто отдохни, хорошо?

Я действительно чувствовала себя уставшей, поэтому не стала с ним спорить. В висках всё ещё пульсировала боль, и прошлая бессонная ночь вовсю давала о себе знать. Рядом с Блейном я чувствовала себя спокойнее, ощущала себя в безопасности, поэтому позволила ему уложить себя в постель под одеяло.

– Я скоро вернусь, – мягко пообещал он, коснувшись поцелуем моего лба.

Я устало улыбнулась:

– Тебе придётся сказать Бекону: «гуляй, малыш, гуляй!», или он не будет знать, что делать.

Блейн просто посмотрел на меня:

– Я не стану этого говорить.

– Но тогда он испортит мою постель, – запротестовала я.

– Может, я просто ткну в него револьвером? – вскинул бровь Блейн.

Я рассмеялась, посильнее укутываясь в одеяло, и когда Блейн вышел из спальной, Бекон последовал за ним, счастливо вывалив язык на бок.

Когда я проснулась, было почти девять. Головная боль к счастью прошла, и я чувствовала, что ужасно проголодалась.

Зайдя в ванную, я переоделась во фланелевую пижаму, расчесала спутавшиеся волосы и, смыв макияж, почистила зубы. Мне стало гораздо легче, и я вышла в гостиную в поиске Блейна.

Как оказалось, он сидел на диване в джинсах и футболке, которые когда-то оставил в моей квартире. По всему дивану и кофейному столику были разложены бумаги, и он писал что-то в блокноте на свободном участке стола. Тигр растянулся рядом с ним на спинке дивана, а Бекон предано устроился в ногах. Эта сцена не могла не вызвать у меня улыбку.

Видимо, Блейн почувствовал моё присутствие, потому что он поднял голову и быстро окинул меня взглядом.

– Ты выглядишь гораздо лучше, – заметил он.

– Это так, – кивнула я. – Только ужасно хочется есть.

– В холодильнике лежит запечённый цыплёнок из китайского ресторана.

У меня от счастья засосало под ложечкой. Разогрев в микроволновке ужин, я вернулась в гостиную, и Блейн освободил для меня место рядом с собой на диване. Подтянув ноги, я проглотила кусочек запечённой курицы и счастливо улыбнулась:

– Спасибо за ужин.

– На здоровье, – угол рта Блейна дрогнул в ответной улыбке.

Телевизор не был включён, но Блейн зажёг гирлянду на ёлке, и комната погрузилась в комфортную тишину, пока я поглощала ужин, а Блейн работал. Тигр постепенно переместился ко мне на колени, и я задумчиво поглаживала его спину. Мне нравилось Рождество. Это было моё любимое время года. За окном падал тихий снег, а комната мерцала красивыми огнями и игрушками.

– Что ты делаешь?

– Что? – моё внимание снова вернулось к Блейну, который в этот момент наблюдал за мной, и его ручка замерла над блокнотом.

– Ты что-то напеваешь, – заметил он.

– О, – выдохнула я, нахмурившись. – Извини. – Я даже не заметила, что что-то пела, и, разумеется, не хотела его отвлекать.

– И что ты пела?

Я задумалась, пожав плечами.

– Наверное, рождественскую песенку.

– Споёшь её для меня? – попросил Блейн.

Я склонила голову от смущения.

– Конечно, нет. Заканчивай работу, чтобы мы могли скорее вернуться в постель. Я очень устала.

Блейн отодвинул блокнот с ручкой и собрал с дивана все бумаги. После этого он притянул меня к себе, и я со вздохом прижалась к его груди. Меня окружали ночной полумрак и руки Блейна, поэтому, казалось, что со мной ничего плохого случиться просто не могло.

– Пожалуйста, спой.

Вот засада. Я не могла ему отказать, когда он просил – я вообще не умела ему отказывать. Я была невыдающейся певицей, но постаралась исполнить «Тихую ночь», как можно более мелодично.

– Красиво, Кэт, – произнёс Блейн на последней ноте, и его голос был хриплым.

Некоторое время мы сидели в тишине, потерявшись в собственных мыслях.

– Расскажи мне, – тихо попросила я пару минут спустя, – о том, как ты служил. Тебе приходилось убивать?

Тело Блейна напряглось, и я практически почувствовала, как он начал отстраняться.

– Почему ты спрашиваешь?

– Я не пытаюсь тебя судить, – я повернулась, чтобы увидеть его лицо. – Просто мне хочется знать, через что ты прошёл.