В эпицентре любви - Лукас Дженни. Страница 9

Покупавший экономически убыточные компании по пенни за доллар, он бы сам оказался одним из тех несчастных, выставленных на продажу.

Талос выругался по-гречески.

И несмотря на все это, он чуть не поцеловал ее вчера вечером. На аллее рядом с мостом Вздохов он хотел прижать ее к стене и овладеть ею немедленно. Предаваться любви снова и снова, пока не насытится.

Он был так напряжен борьбой со своей страстью к Ив, что, когда те итальянцы дерзнули свиснуть ей вслед, едва не накинулся на них. Его вдруг осенила мысль, что можно облегчить свои душевные страдания физической болью, в честном бою с этими хулиганами.

Какой простой казалась обычная уличная драка в сравнении с попытками склонить женщину, которую он ненавидел – и которую страстно хотел, – к браку!

Сжав кулаки, Талос ступил под струи воды. Распрямившись под горячим потоком, обдавшим его обнаженное тело, он вымыл голову и намылил грудь.

А почему это плохо – поддаться соблазну?

Эта потаенная мысль заставила его раскрыть глаза.

Разве так плохо получить то, что он хочет? Упиться до пресыщения. Как однажды он перепил виски.

Впервые он попробовал дорогой односолодовый виски в девятнадцать, только приехав в Нью-Йорк. Он успешно работал на своего американского босса в Афинах, но на этот раз он оказался в новой стране – и в новом мире. Прождав полчаса в офисе Далтона Хантера, он слишком разволновался и, чтобы слегка успокоиться, налил себе немного дорогого, янтарного цвета алкоголя из хрустального графина на серебряном подносе и глотнул перед тем, как зайти в кабинет Далтона. Но Хантер заметил это и потребовал объяснений.

Гадая, вылетит ли он с работы в первый же день, Талос с поднятым подбородком дерзко проговорил:

– Я решил, что вы хотите научить меня пить. Как полезному для компании качеству.

– Примерно так и есть, – сказал Далтон, довольно прищурившись. – Поэтому допивай.

Талос изумленно посмотрел на почти полный графин:

– Все?

– Сейчас же допивай. Или проваливай.

Талос опустошил графин, поглощая мягкий дымчатый скотч, словно воду. Правда, вся его бравада кончилась в офисной уборной, где его рвало весь вечер. А весь штат сотрудников смеялся над ним в коридоре. Он вернулся к боссу красный, потный и униженный.

– Теперь будешь знать, как воровать у меня, – холодно сказал Далтон и отвернулся. – За работу.

Талос до сих пор с ужасом вспоминал тот день. С тех пор он не прикасался к виски. Даже спустя почти двадцать лет его начинало тошнить от одного его запаха.

И он хотел чувствовать то же самое по отношению к Ив.

Он стремился выкинуть ее из своей головы раз и навсегда. Никогда не хотеть ее больше.

Выключив воду, он вытерся, взял одежду из гардероба, куда кто-то из персонала аккуратно сложил его вещи. Натянул черные брюки, посмотрел на свое отражение в наполовину запотевшем зеркале. И глубоко вдохнул.

Нет. Он не поддастся искушению. Ив не соблазнит его снова.

Сначала он планировал лишить ее состояния, угрожая предъявлением иска по делу о хищении, и корпоративном шпионаже.

Но теперь…

Все, что ему было нужно, – это их ребенок, защищенный и здоровый, в его руках. И чтобы после рождения ребенка Ив исчезла из их жизни навсегда.

Застегивая пуговицы строгой белой рубашки, он все смотрел на свое отражение. Каждый раз, думая о том, каким сладострастным глупцом он был несколько месяцев назад, пренебрегая своим бизнесом, проводя час за часом в постели с ней, днями и ночами, почти беспрерывно занимаясь любовью, Талос в бешенстве стискивал зубы.

Он никогда больше не позволит этому случиться. Никогда не потеряет контроль.

Талос решил убедить Ив выйти за него как можно скорее. Сегодня, подумал он, придвигаясь ближе к зеркалу и сбривая щетину. Он не станет рисковать, ведь ее память может вернуться до того, как он свяжет ее узами брака и даст ребенку фамилию. Потом-то он поможет ей вспомнить все. А после рождения ребенка будет шантажировать Ив и заставит ее сделать выбор между ребенком и деньгами.

Он не сомневался в том, что она выберет.

А пока он будет играть роль влюбленного ухажера. Будет шептать ей нежные словечки. Читать стихи. Дарить цветы. Украшения. Все, что угодно. Он скривил губы в горькой усмешке. Разве это так трудно?

Талос услышал, как хлопнула дверь, и внезапно увидел Ив позади себя. Он раскрыл рот, глядя на нее в зеркало. Она безмятежно улыбалась.

– Доброе утро.

Он обернулся:

– Ив, что ты с собой сделала?

Глава 5

После его слов Ив смутилась. Она коснулась рукой волос, которые еще вчера спускались по ее грудям, а сейчас едва доставали до плеч.

– Я подстриглась.

– Вижу.

– А зачем тогда спрашиваешь? – огрызнулась она, расправив плечи. – Только честно!

Талос не обратил внимания на ее слова, лишь ходил вокруг нее по мраморному полу ванной, осматривая с ног до головы.

Она дерзко вскинула подбородок в ответ на его резкую критику.

Современная прямая стрижка под пажа была не единственным изменением. Вместо тесного красного платья с обнажающим грудь декольте на ней были тонкий шерстяной кардиган и длинная вязаная юбка бледно-розового цвета. Эта простая одежда была красивой и естественной, а главное, свободной, как раз для ее развивавшейся беременности. К тому же плоские розовые сандалии были куда удобнее босоножек на шпильках.

Теперь, не привлекая внимания своей одеждой, она чувствовала себя спокойно и естественно.

Однако Талос смотрел на нее неодобрительно.

– Не понимаю, – пробормотал он. – Ты выглядишь совсем иначе, – пробормотал он.

Иначе – значит плохо? Она переступила с ноги на ногу, ощущая неловкость под его изучающим взглядом.

– Из-за чего такая смена имиджа? – спросил он, наклонив голову.

Ив глубоко вздохнула. Как объяснить, насколько противны ей все эти таращившиеся на нее мужики?

Как описать, насколько скверно она себя чувствовала, когда Талос чуть не подрался с пятью парнями только из-за их одобрительных возгласов по поводу ее прелестей, выставленных напоказ?

– Дело в том, что… – сделала она попытку объяснить, – одежда в моем чемодане просто… мм… не совсем подходит мне.

Талос поднял темную бровь.

– Ты совсем другое говорила, когда я купил ее тебе в Афинах.

– Ты купил мне одежду? – вспыхнула она. – Даже то красное платье?

– Да.

Она сглотнула. Ее слова прозвучали ужасно неблагодарно.

– Все вещи милые. Правда. Но… Но неудобные. Из-за них на меня все смотрели.

– Я думал, тебе это нравится.

– Это был очень милый подарок, – произнесла она с запинкой. – И я очень благодарна. Так приятно, что ты выбирал вещи для меня.

– Милый? – повторил он мрачно. – Приятно?

– Я вовсе не критикую твой вкус, но…

– Да не я их выбирал, – выдавил он. – Я просто заплатил. Выбирала ты.

Она? О чем же, интересно знать, она думала?

– О… э-э… не беспокойся, я уверена, что благотворительные магазины их быстро продадут, – сказала она извиняющимся тоном. – Они такие гламурные – и качественные!

Талос удивленно заглянул в ее пустой чемодан. Окинул взглядом груду бумажных пакетов, которые Кефалас занес в номер перед тем, как тактично удалиться.

– Ты раздала всю дизайнерскую одежду? – спросил он недоверчиво. – Гуччи? Версаче?

– Это твои любимые дизайнеры? – спросила Ив, недовольная собственной грубостью.

– Нет! – Он почти кричал. – Твои!

– О! – Ив покусала губу. – Ну, те вещи мне уже немного тесноваты. И слишком сексуальны. – Ее лицо просветлело, словно на нее неожиданно снизошло озарение по поводу того, как это объяснить. – Может быть, мои вкусы изменились, потому что я скоро стану матерью, – сказала она радостно и облегченно, найдя достойное разъяснение. – Наверно, так и есть, как думаешь?

Талос воззрился на нее. Начав говорить, он внезапно прервал себя и, не найдя слов, просто молча протянул к ней руку. Она взяла ее в свою.